– Бредит, – сказал Отто. – Из гроба вонь как из клозета. Давайте вынем ее отсюда, что ли.
Он спрыгнул вниз и стал вынимать Кору из гроба. Герцог обернул вокруг ее ног подол платья, и они все вместе вытащили ее из могилы.
– Легкая как перышко, – проговорил Отто.
– Где Джейкоб? – повторила Кора.
– Бедняжка. Не помнит, что она и есть Джейкоб, – сказал Герцог.
– Никак не могу в это поверить. – Отто уложил Кору на траву. – Сам я сроду не догадался бы, если бы ты не сказал. Ну я и дурак!
– И я – тоже, – сказал Том, поправляя на пузе рубашку. – А ты говоришь, всегда знал? – спросил он Герцога.
– Конечно, как можно было этого не заметить? Это вы, два алкаша, не видите разницы между мужчиной и женщиной.
– Ты знал? – прошептала Кора. Она попыталась сфокусировать взгляд и наконец разглядела черную с проседью шевелюру Герцога. Он улыбался, и по его глазам она поняла, что бояться больше нечего.
– Да, мисс Кора, я с первого дня все понял. Но зачем я стал бы выдавать чужой секрет? Тем более что это никому не мешало.
Кора слабо улыбнулась и снова повалилась на землю. Она сделала пару попыток вызвать рвоту, но в желудке у нее было пусто.
– Выглядит она неважнецки.
– Да уж. Похоже, ее кто-то отравил, – сказал Герцог. – Надеюсь, ее сердца выдержат. Мы с женой постараемся ее выходить. Когда поправится, уедет, куда пожелает. Прятаться в гробу – плохая идея, но, видимо, для нее это был единственный выход. Ей все равно не дали бы далеко убежать.
Он завернул Кору в простыню, чтобы она немного согрелась, и дал ей выпить глоток воды. Часть жидкости попала в трахею, и Кора зашлась в долгом кашле.
– Кажется, кто-то идет, – внезапно сказал Том. Он бросил заворачивать инструменты в мешковину и прислушался.
Кора замерла. Даже если бы могла, она не стала бы поворачивать голову. Никто из чужих не должен был знать, что она жива. Она закрыла глаза и затаила дыхание. Шаги приближались. Кора слышала, как чьи-то ботинки ступают по мягкой траве.
– Она наша, – сказал чужой голос.
– Она ничья, – холодно ответил Герцог. – Она останется лежать в могиле. Ее семья наняла нас, чтобы мы ее охраняли. Так что вам лучше уйти.
Несмотря на напускное спокойствие, Кора поняла, что он нервничает. Она на миг открыла глаза и увидела, что друзья обступили ее тело, заслонив ее собой от незваных гостей.
– А тебе, черномазый, лучше бы помалкивать. Готов поспорить, что ты беглый раб.
– Я свободный человек, – ответил Герцог. Напряжение в его голосе возрастало.
– Свободный, как сбежавшая собака.
Щелкнул курок, и темноту разорвал грохот выстрела. Том вскрикнул и отпрыгнул в сторону. Один за другим посыпались удары, Кора слышала, как кто-то, шумно выдохнув, упал на землю. В следующую секунду она получила ботинком по голове: кто-то споткнулся и перелетел через ее тело. От такой встряски Кора почти полностью проснулась. Рядом с ней по земле катались двое сцепившихся мужчин. Она услышала чей-то крик и звук свалившегося в могилу тела. Затем что-то твердое – скорее всего, лопата – ударило кого-то по черепу.
До нее донесся слабый стон Герцога. Отто и Том молчали. Кора хотела открыть глаза, встать и начать защищаться, но она еще не полностью обрела контроль над своим телом – сказывались последствия инсульта и долгого лежания в гробу.
– Недолго пришлось с ними возиться, – сказал все тот же голос.
У Коры внутри все сжалось. Что стало с ее ребятами? Кого застрелили? Неужели они погибли?
– Что будем с трупами делать? – спросил другой. – Сбросим их всех в могилу?
С трупами? Нет! Не может быть. Они их всех убили!
– Их можно продать. В универе дадут по пять баксов за штуку.
– Не, сегодня у нас на них нет времени. Пускай гниют здесь.
Кора услышала, что один из злодеев подошел к ней. Она приказала себе не плакать, но глаза не слушались ее. Плакать было нельзя. Не плакать и не дышать. Если они поймут, что она жива, ее убьют, и это точно будет конец. Кора задержала дыхание и притворилась мертвой. Она почувствовала, как он схватил ее за лицо и оттянул нижнюю губу.
– Золотых зубов нет.
Рука ощупала ее шею, грудь, живот, стала расшнуровывать платье.
– Ну и воняет же от нее!
– Не трожь, нам сказали не раздевать ее, – сказал главный, тот, который стрелял.
– Серьезно, что ли?
– Не рассуждай. Делай, что я говорю. Заверни ее в мешковину и отнеси в фургон.
Второй не стал спорить и протащил Кору по земле несколько футов. Он завернул ее в грубую жесткую ткань, плотно прижав руки к телу. Ткань доходила ей до самого носа, но оставался небольшой зазор, и Кора могла дышать. Ее подняли с земли и положили на твердую поверхность – очевидно, на пол фургона.
– Гляди-ка, этот еще дышит.
– Ничего, до утра сдохнет. Нет смысла тратить на него пулю. – Он стегнул лошадей, и копыта застучали по дороге. – Нужно поторапливаться, нас ждут.
Глава тридцатая
Все было как в тумане. Кора старалась сосредоточиться на дыхании – сквозь плотную грязную ткань поступало немного воздуха. Ее замотали так туго, что нельзя было пошевелиться, и грязное платье прилипло к ногам. К левой стороне тела вернулась чувствительность, от долгого времени без движения ее сводило судорогой. Однако больнее всего была мысль о ребятах. Неужели они на самом деле убиты? Но кто же их похоронит? Кто же будет охранять их могилы?
Ах, если бы Кора могла о них позаботиться! Она бы не допустила надругательства над их телами. Она бы этого не вынесла. Ей представилось, как похитители трупов смеются над лысиной Тома, бессердечно затаптывают в грязь хвост Отто и бросают бесчувственное тело Герцога в повозку. Кора винила во всем себя. Они зарабатывали похищением трупов себе на жизнь – и вот с ними поступят точно так же. Она всегда была убеждена, что мертвым тела уже ни к чему и их можно использовать в благих целях. Но думать о том, что подобная участь постигнет Герцога, Тома и Отто, было невыносимо. Они этого не заслуживают.
Боже, как она заблуждалась все эти годы!
Один из ее похитителей, сидевший рядом с ней, поставил ей на плечо ногу.
«Что будет, когда они поймут, что я жива?» – подумала Кора.
Они доехали до парома и переправились на Манхэттен. Вокруг было достаточно тихо: должно быть, все происходило глубокой ночью. Их фургон не обгоняли другие повозки, не было слышно сердитых криков водителей омнибусов.
Ее похитители молчали, как было принято при возвращении с кладбища. Кора слегка приподняла подбородок, пытаясь высвободить лицо и нормально дышать. Лошади остановились, и мужчины выпрыгнули из фургона. Кору схватили за ноги и куда-то потащили.