– Мисс Ли.
– Простите, задумалась. Что вы сказали?
– Как насчет персонального тура?
– Сегодня у меня запланированы другие дела. Возможно, в другой раз.
– Присматривайте за своим дядей. Он постоянно где-то отсутствует, особенно когда нужен мне.
– Что вы имеете в виду? – удивленно спросила Кора.
– Вы знаете, где он пропадает? Я знаю. Зря вы так сильно на него полагаетесь. Гораздо разумнее будет найти себе другого покровителя. Вам так не кажется?
– Я прекрасно обхожусь без чьей-либо поддержки. Есть женщины, которые не нуждаются в мужском благодетельстве.
– Такие как Элизабет Блэквелл?
Кора вовсе не думала о ней, но согласилась. Она – отличный пример для подражания. Почему бы не пойти по ее стопам? Кора знала анатомию не хуже студентов университета. Ей не составило бы труда освоить медицинскую практику.
– В этом городе ее все обходят стороной. Представляю, какие убытки приносит ей ее кабинет на Юнион-сквер. Вы знаете о том, что ей приходится платить за аренду всего этажа? Ее соседство отпугивает других жильцов. – Дункан громко расхохотался. – Даю вам честное слово, мисс Ли, что хоть я и женат, но всегда готов стать вашим близким другом. Помните об этом.
Взглянув на его усы, брюки в желто-зеленую полоску, Кора почувствовала, что ее сейчас стошнит, но она сделала над собой усилие и вежливо произнесла:
– Благодарю за предложение, мистер Дункан. Я сообщу вам, когда появятся новые тела.
Прощаясь, он поцеловал ей руку. От поцелуя остался мокрый отпечаток – Кора могла поклясться, что он лизнул ее языком. Ей хотелось немедленно вылить себе на руку целую бочку виски, чтобы продезинфицировать то место, где он ее коснулся.
Она уже вышла из здания музея, когда вдруг осознала, что Дункан, по сути, ничего не сделал, чтобы убедить ее в своей непричастности к смерти Коналла Куллигана, и она совсем забыла задать ему вопрос о дневниках доктора Грайера.
Глава двадцать первая
Сразу же после разговора с Дунканом Кора пошла навестить Александра, но дверь его студии оказалась закрытой. Музейный охранник сказал ей, что видел, как он ушел рано утром.
Разные мысли копошились у нее в голове: она вспоминала ссору с Тео, беспокоилась о том, что не успеет выпить дневную порцию чая, хотела поскорее смыть с руки дункановскую слюну, и думала о завтрашней поездке на кладбище за телом больного подагрой. К тому же ей не давала покоя мысль о том, что все эти ночные раскопки ей до ужаса опротивели.
Тяжелым камнем у нее на душе лежали невыплаченный долг Каттерам и необходимость, пока не поздно, уехать из Нью-Йорка, что означало навсегда расстаться с Тео. Последнее мучило ее больше всего. После их утренней ссоры ее не покидало досадное чувство горечи. Он уже все за нее решил – но с чего он взял, что она выйдет за него замуж? Он же ее еще совсем не знает. Кора решила пойти домой. На углу мальчишка-газетчик сунул ей газету прямо в лицо. Их у него была целая стопка, и он во весь голос кричал:
– Свежие новости! Не пропустите! Всего за один пенни! Дженни Линд дает в Нью-Йорке шестой концерт! Нападение с топором на сторожа в Восемнадцатом районе! Врачам удалось его спасти!
Кора уже хотела пройти мимо, как вдруг услышала:
– Девушку с двумя сердцами скоро можно будет увидеть в Большом анатомическом музее!
У нее подкосились ноги и закружилась голова. С трудом набрав в легкие воздуха, она бросилась к газетчику – мальчику лет восьми с чумазым лицом. Он размахивал газетами перед всеми, кто проходил рядом.
– Дай я посмотрю!
– Один цент, – сказал мальчик и, заметив ее нерешительность, добавил: – Всего один цент. «Геральд» стоит в два раза больше.
Кора достала из ридикюля монету и протянула ему. Сжимая газету в руке, она перешла улицу и направилась к зданию городской больницы: там было поспокойнее. На аккуратно подстриженном газоне стояло несколько скамеек, и, опустившись на одну из них, Кора закрыла глаза.
Она не верила, что все происходит на самом деле. Должно быть, это просто очередная уловка в погоне за сенсацией. Это ошибка.
Немного придя в себя, Кора начала читать. Статья была напечатана мелким шрифтом и располагалась на первой странице, в правом верхнем углу, где обычно публиковались местные новости.
Обладательницу двойного сердца ждут в Большом анатомическом музее.
Фредерик Дункан, владелец и куратор Большого анатомического музея по адресу: Бродвей, 300, намерен в ближайшее время удивить своих гостей новым экспонатом – молодой женщиной, у которой в груди бьется не одно, а целых два сердца.
Дункан уверен, что ему удастся ее заполучить. Он обещал объявить о продаже билетов, как только прояснятся некоторые подробности. «Не только Нью-Йорк, но и весь мир еще не видел ничего подобного, – заявил он. – Такое нельзя пропустить – это Венера неописуемой красоты!»
Напоминаем, что сейчас в Музее вы можете посмотреть на удивительную женщину с хвостом, анатомическую Венеру и чудеса внутриутробного развития. Также вас ждет концерт оловянных дудок, и все это – всего за 20 центов! Музей открыт для вас каждый день, с понедельника по субботу.
У нее задрожали руки. Она смяла газету и зажмурилась. Как такое возможно? Откуда у Дункана взялась такая твердая уверенность, если он еще не знает, кто эта девушка? И даже если он завладел дневниками Грайера – там не было указано ее имя. Как мог он быть настолько уверен в ее существовании? Правду о ней знали только Александр, Лия и Тео.
Тео ему все рассказал?
Нет, это невозможно.
Дункан не мог разгадать ее тайну. Эта статья нужна ему для привлечения внимания. В таких дешевых газетенках всегда печатают скандальные новости, чтобы люди их покупали.
Но теперь слухи разлетятся еще быстрее. И если всплывет ее имя – она пропала.
Кору бросило в дрожь. Ее первой мыслью было найти Тео и обсудить эту новость с ним, но сделать это ей мешала гордость. Она не станет перед ним извиняться, она ни в чем не провинилась. Можно было пойти домой, но Лия опять начнет охать и причитать, когда узнает.
Можно было попробовать найти Александра. Кора знала, что он частенько бывал на Маркет-Слип: там продавали краски его любимой марки. Она решила пойти туда.
Кора разгладила смятую газету, аккуратно сложила ее и спрятала в ридикюль. Проходя по улице, она украдкой поглядывала на прохожих, купивших у мальчика газеты. Не наблюдал ли кто за ней? Не понял ли, что это она – та самая девушка? Но нет, ее никто не замечал. Она быстрым шагом шла по бурлящему Бродвею, погруженная в свои размышления.
Вдруг она заметила Александра. Он выходил из омнибуса, не доехав до музея две улицы. Вокруг толпились люди и загораживали его. Кора не стала его окликать или махать ему рукой, сейчас ей меньше чем когда-либо хотелось привлекать к себе внимание посторонних. Ах, если бы можно было сейчас превратиться в Джейкоба! В мужской одежде она чувствовала бы себя более уверенно.