Но худшее все же произошло.
– Гаси его, – шепнул низкий.
Я понял, что он имел в виду, когда второй парень затянул удавку потуже. Тип в цилиндре взял меня за лодыжки, и они вместе затащили меня в переулок. Я увидел того, кто на меня напал. У него были ужасно опухшие уши, как будто ему приклеили к голове два куска теста. Эти уши я помнил бы до конца жизни – вот только конец, кажется, был уже близок.
– Звиняй, друг, – пробурчал он. – Мир твоей душе.
Удавка сдавила мне горло: казалось, что голова скоро лопнет, а сердце колотилось как бешеное. Я пытался вырваться, но они крепко держали меня. Я раскрыл рот, чтобы позвать на помощь, но немой крик застыл у меня на губах, и перед глазами все почернело.
Преступники потащили мое обмякшее тело по переулку на Рутгерс-стрит, потом куда-то на запад, уже не помню, куда. В какой-то момент путь им преградил полицейский.
– Куда вы несете этого человека? – строго спросил он, и на груди у него сверкнула медная звезда.
– Да он пьян как свинья, сэр. Налакался и вырубился. Мы должны доставить его домой.
– Он не пьян, – сказал полицейский. – Посмотрите, какого цвета у него лицо, – он дотронулся до моей еще не остывшей щеки. – Отнесите его в больницу, а лучше в диспансер – вот сюда, через дорогу.
Парни переглянулись. Очевидно, их план был сорван, но им не оставалось ничего другого, как отнести меня в диспансер. Когда туда приехала моя жена, я был уже мертв.
А я ведь просто шел на обед…
Глава десятая
Вернувшись домой, Кора первым же делом написала всем знакомым с Уильямом Тимоти докторам, а также парням из своей банды. Она спрашивала у них, что им известно о месте его погребения. Мальчишке-посыльному пришлось в тот вечер изрядно побегать по городу. Лия занялась приведением в порядок запылившегося Кориного платья.
Весь вечер Кора не могла выбросить из головы Сюзетт Каттер.
– Откуда она узнала про меня? Ведь им же сказали, что родился мальчик!
– Ох, не знаю, – отозвалась Лия.
Она переживала – об этом говорило ее нервное переступание с ноги на ногу, как у театра.
– И какое ей дело до моего здоровья? Разве ей что-то известно про мое… состояние?
– Может быть, Шарлотта ей что-нибудь о тебе говорила…
– Наверное, мне лучше встретиться с мисс Каттер и спросить ее напрямую, – подумала вслух Кора.
– Ой, не надо, не вздумай! – Лия отложила утюг. – Ни к чему тебе с ней встречаться. И разговаривать не о чем.
Кора промолчала, но она не могла перестать думать об этой странной ситуации. Единственным способом выяснить, почему Сюзетт Каттер к ней так враждебно настроена и откуда знает о ее существовании, было спросить об этом ее саму. Особенно беспокоил Кору второй вопрос. Но ни сегодня, ни завтра времени на встречу с кузиной у нее не было.
На следующее утро Кора надела траурное платье. Две вещи беспокоили ее: неожиданная смерть Уильяма Тимоти и то, что она до сих пор не получила ответа ни на одно из своих писем. На Манхэттене много кладбищ – она не знала, на какое из них ехать. Нужно было срочно выяснить, где его похоронят.
В девять часов раздался стук в дверь. Лия бросилась открывать. Кора надела шляпку и спустилась.
Это был Александр. Он держал в руках сверток, от которого пахло сладкими булочками.
– Доброе утро! Я принес завтрак, и у меня для тебя есть новости.
– О! От моих парней? – обрадовалась Кора. Она схватила сумочку и была готова выйти из дома. Лия пошла звать извозчика.
– От каких парней? А, нет. Я имею в виду Дункана. Он спрашивает, получила ли ты его письмо позавчера. Говорит, что пригласил тебя выпить с ним чаю, но ты так и не ответила. Ты уже уходишь?
В этот момент к двери подбежал замызганный мальчонка.
– Почта для мисс Ли. Два пенни.
Александр дал ему денег, мальчик протянул листок бумаги и, сверкая пятками, убежал.
Записка была от Отто. Кора с трудом разобрала его каракули.
клатбеще 11 ул низнаю кокое имино
В районе Одиннадцатой улицы было три кладбища: два из них относились к церкви Святого Марка, третье – католическое, но на нем захоронения не проводились уже два года.
– Спасибо, Александр. Но, к сожалению, сегодня вам придется завтракать без меня. Мне надо идти на разведку. Увидимся завтра в музее, что скажешь?
– Хорошо. Тогда до завтра. – Он выглядел расстроенным.
Кора почувствовала себя виноватой. Она редко виделась с дядей в последнее время. Раньше он приходил к ним на ужин три раза в неделю, и каждое воскресенье они непременно завтракали вместе. Сейчас у нее появилось столько дел, и совсем не оставалось свободной минутки, чтобы побыть с ним. Она знала, как он скучал по старым временам, когда Шарлотта еще была жива. Практически ни один их разговор не обходился без упоминания о ней: о ее мыслях, любимых книгах, заботе о Коре.
– А знаешь что? Проводи меня завтра к Дункану, по пути я тебе кое-что расскажу.
У нее появилась идея попросить Александра встретиться с Сюзетт и выяснить, что ей было известно. К тому же, завязав с ней знакомство, он мог бы найти себе состоятельных заказчиц.
– Договорились.
Кора чмокнула его в щеку.
– До встречи.
Александр прошел на кухню, чтобы оставить пакет с булочками. У дома уже ждал экипаж, Лия специально выбрала тот, который получше. Кора поставила было ногу на подножку, но вовремя вспомнила:
– Лия, у меня нет денег. Посмотри в…
От неожиданности Лия широко раскрыла глаза:
– У нас больше ничего не осталось. Я же говорила, что с деньгами сейчас туго. А как же те пять долларов с последней работы?
– Я их потратила позавчера с Флинтом.
– Бесплатно я вас возить не стану, – проворчал извозчик. – Мне наплевать, что вы так вырядились.
Он выругался, хлестнул лошадей и уехал.
«Плохое начало», – подумала Кора. Экипаж и элегантное платье были частью ее образа. Леди из высшего общества не ходят на кладбище пешком, даже если оно и недалеко.
– Ничего не поделаешь. Я уже опаздываю. Надеюсь, сегодня все получится.
– Иди с богом. Нам позарез нужны эти тридцать долларов, – сказала Лия. – И будь осторожна!
Кора поспешила по Второй авеню к церкви Святого Марка. Она шагала так быстро, как только позволяли приличия. Издалека уже виднелся грациозный церковный шпиль. С восточной и западной сторон кладбища располагались подземные склепы богачей, а через дорогу хоронили менее состоятельных граждан. Именно там Кора разглядела родственников покойного. Они уже начали расходиться, но несколько человек еще стояли склонив головы у гроба. Кора незаметно присоединилась к ним, промокая глаза платком. Англиканский священник заканчивал свою речь: