И смолкнет звон мечей - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Бернадская cтр.№ 41

Грейв опомнился и понял, что леди Ройз чего-то ждет от него.

— Что?..

— Я говорю, что теперь вам надо лечь на живот, чтобы я смазала вам синяки на плечах.

— А?.. — ужаснулся он. — Нет, я не могу… это…

— Ложитесь, — велела она сердито, — это совсем недолго. Я сейчас закончу, и можете идти, куда собирались… хоть прямиком в свое Зазимье.

— Но…

Она больно ткнула его тонким пальчиком в плечо, и теперь уже он зашипел от боли, потирая потревоженный синяк. Бросив на нее укоризненный взгляд, он послушно расшнуровал ворот туники, а затем, ужасно смущаясь, лег лицом в подушку, которая источала тонкий чарующий аромат — в точности такой, какой исходил от ее волос, когда ему улыбалась удача и леди Ройз вдруг оказывалась в восхитительной близости. Почувствовал, как женские руки оттягивают край ворота, освобождая плечи, ощутил прикосновение ласковых пальцев к своей коже… вздрогнул и замер, стараясь не дышать. Даже вонь адского снадобья, которым леди Ройз смазывала его синяки, не могла испортить тех волшебных минут, когда подушечки нежных пальцев скользили по его обнаженной коже. Грейв хрипло выдохнул, закрыл глаза и полностью растворился в божественно приятных ощущениях, мысленно вознося молитвы Пресвятой Деве, чтобы эти сладкие минуты не заканчивались никогда…

Гвен проснулась от яркого света, заливающего комнату сквозь не закрытое ставнями окно. Должно быть, уже позднее утро, а может быть, и день, но она чувствовала, что не выспалась. Заснуть ей удалось лишь когда за окном уже начинал заниматься рассвет.

Со двора доносились негромкие звуки мирной замковой жизни: где-то в отдалении ритмично стучали топоры, у колодца перебрасывались словами девушки-служанки, скрипели колеса тележек, перевозящих снедь из кладовых в кухню; сквозь всю эту суету в узкое окно спальни просачивался мерный шум морского прибоя. Будто и не было вчерашней кровавой битвы, будто хозяин замка не был низложен и заключен в собственную темницу в ожидании королевского суда…

Гвен вздохнула и повернулась на бок, рискнув посмотреть на лежащего рядом мужчину. Он лежал в той же позе, в которой заснул на исходе ночи, когда она смазывала багровые вспухшие ушибы на его плечах. Надо признать, она проделывала это долго, неприлично долго, будто было недостаточно просто нанести мазь ровным слоем на ушибленные места. Но ей очень понравилось прикасаться к нему, а уход за раненым был единственным поводом, который позволял ей сохранять хотя бы видимость благопристойности. Поэтому она слишком уж увлеклась и пропустила момент, когда мужчина, которого она пыталась лечить, самым беззастенчивым образом заснул прямо у нее в кровати. Ей даже пришлось самой стаскивать с него сапоги!

Стараясь не дышать, Гвен осторожно приподнялась на локте и заглянула под приспущенный ворот смятой туники Грейва, осматривая синяки. Сегодня они выглядели уже не багровыми, а скорее синевато-черными, но нездоровые внутренние отеки вроде бы стали меньше, за исключением особо обширной области на левом плече. Правда ее было не разглядеть под одеждой… Рана на бедре тоже беспокоила Гвен, но осмотреть ее, не разбудив Грейва, не представлялось возможным.

Похоже, перед визитом к ней он так и не позаботился о том, чтобы как следует расчесать вымытые волосы, и теперь они спутанной темной гривой рассыпались по подушке, скрывая от взгляда Гвен его лицо. Подперев ладонью щеку, свободной рукой она осторожно убрала темные пряди с расслабленного плеча Грейва и попыталась аккуратно оттянуть край туники, чтобы получше рассмотреть ушибленные места. Он спал крепко и не чувствовал ее прикосновений. Неприятная припухлость вокруг лилово-черного кровоподтека заставила ее нахмуриться. Она осторожно тронула ее подушечками пальцев — не слишком ли горячая? — а затем прикоснулась к здоровой коже, чтобы ощутить разницу. В этот миг Грейв неожиданно вздрогнул и поднял голову, осматриваясь вокруг сонными глазами. Когда его взгляд остановился на Гвен, темные зрачки внутри серых радужек потрясенно расширились.

— О!.. — произнес он и отпрянул от Гвен так резко, что не удержался на кровати и шумно рухнул на пол. — Адово пламя!

Гвен не смогла сдержать улыбку, подвинулась ближе к краю и с любопытством посмотрела на растерянного Грейва.

— Поздно пугаться, милорд. Да, это суровая правда: вчера вы уснули в моей постели.

— Я… о-о-о! — застонал он, и едва ли на этот раз от боли, — простите, я не хотел…

«Очень жаль, что не хотел», — вдруг подумалось Гвен, и она вздохнула.

— Я… ночью… — осипшим то ли со сна, то ли от страха голосом прохрипел Грейв, садясь на полу и потирая ушибленное плечо, — …позволил себе что-нибудь недостойное?

— Да, вы ужасно дерзили мне вчера, — подтвердила Гвен с убийственным спокойствием, — а еще мы так и не закончили наш разговор.

— Не закончили? — смущенно переспросил он.

— Именно, — кивнула Гвен.

Грейв облизнул пересохшие губы. Вероятно, ему хотелось пить, но у Гвен сегодня было не столь милостивое настроение. Он заставил ее плакать ночью, но так и не сказал самого главного… оставив Гвен гадать о его истинных чувствах к ней.

— Но… кажется, я вам все рассказал… о себе… о Зазимье… — пробормотал он с пол. — Мне больше нечего добавить.

— Вы так и не сказали, что собираетесь делать дальше, — Гвен повела плечом, поправив сползший ворот халата.

— Я… э-э-э… — он запустил пятерню в спутанные волосы и почесал в затылке, отводя глаза в сторону, — кхм…

Гвен терпеливо ждала, опираясь локтями на край постели, и с затаенным злорадством наблюдала за попытками Грейва вновь увильнуть от ответа. Но когда он осмелился наконец посмотреть ей в глаза, то выпалил вдруг совсем неожиданное:

— А вам обязательно надо ехать к Вэнсу?

Она хмыкнула, стараясь не выдать внезапно охватившего ее волнения и участившегося сердцебиения.

— Как понимать ваш вопрос, милорд?

— Э-э-э… м-м-м… как предложение? — он вновь облизнул губы и посмотрел на нее почти с мольбой, — я имею в виду… что Атласный Край, несомненно, прекрасен, как и его хозяин… и все такое… но Зазимье все же больше, как… хм… и… я не знаю… да, конечно, оно значительно дальше от Междуречья, но… м-м-м… там есть леса… а в них лоси… медведи…

Гвен не сдержалась и прыснула со смеху, откинувшись на подушку и закрывая лицо руками. Если это действительно было предложение руки и сердца, то оно было самым нелепым среди всех, которые ей доводилось слышать, а их она наслушалась немало. С пола рядом с кроватью донесся шорох. Гвен, все еще смеясь, повернула голову и сквозь пальцы увидела лицо Грейва — то есть Дрейка с почти непроизносимой фамилией Зандерхард.

— Я не совсем понял… Это «да» или «нет»?

Гвен откашлялась, пытаясь прогнать остатки веселья и придать лицу серьезности, убрала руки от лица, пригладила волосы, поправила края халата на груди и сказала: