Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке | Павел Брянцев | страница 127 | LoveRead.ec

В память соединения западнорусской церкви с католическою отслужен был благодарственный молебен и выбита медаль с следующим характерным изображением на ней: на одной стороне медали изображен папа, сидящий на престоле и благословляющий стоящего на коленях, со сложенными на груди руками, русского епископа, склонившего голову; позади его два стоящих лица, а на фасаде алтарь с распятием. На другой стороне медали портрет того же папы Климента VIII с надписью вокруг: «на воссоединение русских» (Ruthenis receptis).

В январе месяце 1596 г. Поцей и Терлецкий выехали из Рима, а в начале марта прибыли на родину.

Вслед за выбытием Поцея и Терлецкого из Рима папа отправил буллу митрополиту Михаилу Рогозе, в которой он поручал ему созвать областной собор из всех епископов и тут взять с них клятву: а) чтобы они неуклонно следовали тому исповеданию, которое приняли в Риме Поцей и Терлецкий; б) чтобы они изменили православное богослужение согласно сему исповеданию и в) чтобы они распространяли унию среди западнорусского населения применительно к этому исповеданию.

Но когда эта булла сообщена была епископам, то эти последние пришли в ужас; они не знали, как приступить к выполнению требований папы, особенно двух последних: если, думали епископы, один только слух о подчинении папе произвел страшное волнение среди западнорусского населения, то что же будет, когда они приступят к введению унии, которая, согласно требованию папы, должна быть совершенно похожа на латинство! Поэтому тогда же митрополит и епископы обратились к Клименту VIII с просьбою отменить свои требования, изложенные в вышеозначенной булле, и дозволить западнорусскому народу исповедовать ту унию, какую Терлецкий и Поцей представляли его святейшеству, когда были в Риме, то есть унию, допускающую одну только верховную власть папы над грековосточною церковью, с оставлением полной неприкосновенности догматов и обрядов ее. При этом митрополит и епископы представили папе и мотивы своей просьбы. В Риме, получивши эту просьбу и мотивы ее, поняли свою ошибку: там увидели, что слишком поторопились с приказанием на введение собственной унии; вследствие этого действительно скоро последовало согласие на просьбу митрополита и епископов, принявших унию. Между прочим Римская курия, уступивши желанию западнорусских епископов, тогда же приступила к выработке особого рода плана действий для обращения православных, принявших унию, в католичество. План этот состоял в создании среди униатов базилианского ордена, об основании которого мы скажем в своем месте.

Между тем, как получено было согласие папы на подчинение православной западнорусской церкви власти его святейшества в той именно форме, в какой этого желали русские епископы, король польский Сигизмунд III универсалом своим поручил митрополиту Рогозе созвать собор для провозглашения унии, причем местом собора назначил, как и православные, г. Брест. Митрополит, получивши этот универсал, немедленно разослал окружное послание ко всем духовным лицам православной церкви с приглашением на собор. День открытия его избран был тот, какой и православными, то есть 6 октября 1596 г.

Брестские соборы: православный и униатский. В конце сентября и в первых числах октября 1596 г. в г. Бресте на православный собор приехали Никифор, великий протосанкелл, в качестве представителя константинопольского патриарха, Кирилл Лукарис, Гедеон Болобан, Михаил Копыстенский – епископ перемышльский, Лука – митрополит сербский, более 10 архимандритов, 12 протоиереев, несколько иеромонахов и священников и до 300 светских лиц, в числе которых был и Острожский. Последний прибыл на собор с сыном и вооруженною дружиною. Собор открылся 6 октября, как было назначено, в доме одного богатого брестского обывателя, протестантского исповедания, по фамилии Райский. В церкви православные не могли открыть собора, потому что Поцей, как местный епископ, распорядился запереть все церкви, чтобы лишить православных приличного места для собора. Председателем был Гедеон Болобан, но главным действующим лицом на этом соборе был протосанкелл Никифор; он же его и открыл от лица вселенских патриархов.

Но в одно время с православными прибыли в Брест и те западнорусские епископы, которые приняли унию, именно: митрополит Михаил Рогоза, Ипатий Поцей, Кирилл Терлецкий, Дионисий Збируйский, Григорий (или Герман) Загоровский и Иона Гоголь^[264]. Вместе с иезуитами и латинскими епископами они открыли в церкви Св. Николая свой униатский собор и как раз в тот самый день, в который открыт был и православный собор. Председателем этого собора избран был львовский католический архиепископ Суликовский. Латыняне и не могли выбрать лучшего лица для окончания начатого дела, как Суликовского: секретарь при Сигизмунде-Августе, исполнявший множество государственных поручений, он был одним из самых энергических прелатов римской церкви в Речи Посполитой.

Таким образом, в г. Бресте 6 октября 1596 г. разом открылось два собора: православный и униатский.

Православные, открывши собор, прежде всего постановили послать послов за митрополитом Рогозою и епископами его партии, чтобы они явились к ним для личного объяснения по поводу взводимых на них обвинений; но те, поддерживаемые польским правительством, иезуитами и латинским духовенством, само собою разумеется, не явились на зов православного собора. За первым приглашением, по примеру древней церкви, члены православного Брестского собора еще два раза посылали за ними, а когда и на эти два приглашения они не явились, то приступлено было к рассмотрению их проступков. Из объяснений как Львовского епископа Гедеона Болобана, так и других лиц, но особенно из подлинных писем отступников православия, ясно было, что больше всех виновны: сам митрополит Михаил Рогоза, а затем Поцей и Терлецкий, остальные же лица только последовали их примеру. Поэтому на четвертый день соборных заседаний, то есть 9 октября, все они, по единогласному решению собора, были лишены сана, о чем, через архимандрита Киево-Печерского монастыря Никифора Тура, и было объявлено им письменно. После этого собор занялся рассмотрением прошений, поданных протосанкеллу Никифору. Прошения эти поданы были от всех городов и земель области Волынской, а также от Киева, Переяславля, Пинска и разных областей бывшего Литовского государства. В этих прошениях народ просил членов собора не изменять древнего богослужения, не приступать к соединению с римскою церковью без согласия восточных патриархов, не вводить в православную церковь никакой новизны и отрешать от должностей всех, кто только задумает отпасть от православия. Эти прошения имели весьма важное значение, потому что они согласовались с намерениями самих членов собора и подняли дух и энергию сих последних.

9 октября (это было в субботу) собор закончил свои заседания торжественною молитвою и разошелся.

Униатский собор, под председательством Суликовского, продолжался так же, как и православный, четыре дня. На четвертый день своих заседаний (9 октября) члены сего собора осудили всех духовных лиц, присутствовавших на православном соборе, как противников митрополита; при этом униатский собор обвинил еще протосанкелла Никифора в самозванстве и дурном поведении.