Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца - читать онлайн книгу. Автор: Джессика Фокс cтр.№ 68

После службы мы пошли в гости к родителям Юана и теперь сидели в теплой гостиной вместе с сестрами Юана, их мужьями и детьми. Весь пол был усыпан обрывками оберточной бумаги, обмен подарками состоялся, и в комнате воцарилось удовлетворенное молчание. Не так давно мы на удивление быстро смели все с богато накрытого рождественского стола, и я откинулась на диванные подушки, держась за надувшийся от плотного обеда живот. Рядом на диване лежал мой огромный, уже опустошенный чулок, а на полу передо мной стояла большая аккуратная стопка коробок с подарками. Родственники Юана меня изрядно побаловали и с невероятной теплотой приобщили к своим рождественским традициям, что меня одновременно тронуло и смутило.

У Юана запищал телефон, и, взглянув на сообщение, он тут же встал и вышел. Несколько недель тому назад я видела, как он разослал стопку рождественских открыток, многие из которых были адресованы незнакомым мне женщинам. Меня охватил уже привычный приступ паники. Я попробовала его проигнорировать и вместо этого сконцентрироваться на Дейрдре, которая демонстрировала очередной рождественский подарок. Генри, отец Юана, инженер и талантливый изобретатель, превратил каску в прибор для чистки очков. Он умело установил шестеренки таким образом, что прямо перед глазами Дейрдре, на идеальном расстоянии друг от друга, висели две зубные щетки. Как только она включила это приспособление, на макушке завертелась работающая от батареек птичка, которая в свою очередь привела в движение шестеренки, и щетки задвигались на манер автомобильных дворников.

Все засмеялись и принялись аплодировать. Генри, довольный, что очередное изобретение его не подвело, тихонько вышел, чтобы выкурить трубку. Дети сгрудились вокруг Дейрдре, умоляя ее дать им поносить эту чудесную штуковину.

Я почувствовала, как в груди появляется гулкая тоска, похожая на глубокий колодец. Здесь я была дома и все же бесконечно далеко от своей семьи. Сидя в окружении детских фотографий Юана и праздничных украшений, наевшись необычных угощений, я вдруг поняла, что, столь легкомысленно и самозабвенно погрузившись в рождественскую атмосферу, совсем позабыла о собственных корнях.

– В каком смысле «только мы»? – Юан стоял у меня за спиной в кухне. Он следил за движениями моих рук, пока я раскатывала тесто в три длинные полоски и аккуратно заплетала их в косичку.

– Больше никто не сможет прийти, – сказала я, пытаясь скрыть разочарование. Я засунула кривобокий хлеб хала в форме косички в духовку.

С Рождества прошло три дня, и приближалась первая в жизни уигтаунцев Ханука. Я решила, что жить на другом конце земного шара будет интереснее, если не только перенимать особенности незнакомой культуры, но и привносить в нее элементы своей собственной. Готовясь к вечеринке, я нарядила каминную полку в кухне украшениями, которые мне прислала мама, – серебристыми дрейдлами и синими конфетти. Приготовила традиционные блюда и поставила на стол менору с восемью рожками (по одной на каждую ночь Хануки), которую смастерила из коробки из-под яиц.

– Что это? – поинтересовался Юан, наблюдая, как я толку тонкие крекеры при помощи каменной ступки и пестика.

– Предполагается, что это должна быть маца для супа с клецками. Я тебе его уже готовила, помнишь?

Юан поморщился. Я протянула ему пестик:

– Хочешь попробовать? Надо раскрошить весь крекер, что остался в пачке.

Я мечтала, что придут все наши друзья, да еще и с детьми, поэтому наготовила столько еды, что хватило бы на целый полк. Согласно традиции, я сделала латкес – жареные картофельные драники. Ужин был почти готов – среди множества блюд была и приготовленная на медленном огне грудинка в пиве со специями и овощами. Однако в результате оказалось, что все заняты, и даже родители Юана не смогли отменить свои планы и прийти.

– Джесси, может, ты отдохнешь в «гнездышке»? Я там камин разжег, – предложил Юан, протягивая мне бокал шампанского. – Дальше я сам справлюсь.

К моему восторгу, Юана обрадовала перспектива праздновать Хануку. Энтузиазм, с которым он воспринял эту идею, меня немало удивил, учитывая его презрение к рождественскому веселью и тот факт, что он, как мне казалось, неизменно пребывал в состоянии культурного шока. Нередко, если я выкидывала что-нибудь совсем уж не типичное для британцев, можно было услышать, как он, словно герой комедийного сериала, вздыхает: «Никогда даже представить себе не мог, что однажды стану встречаться с американкой». Когда я обнимала его друзей на прощание, он ворчал: «Ох, Лиса, как же это по-американски!» И даже когда, не в силах сдержать переполнявшие меня нежность и счастье, я признавалась ему в любви, он вновь бормотал: «Джесси, как же это по-американски». Однако на этот раз все было иначе: знакомство с еврейской культурой, казалось, доставляло Юану удовольствие, а теплота, с которой он интересовался особенностями моего воспитания, отличного от его собственного, согревала мне душу.

Я взяла из его рук бокал с шампанским и чмокнула его в щеку.

– Клецки из мацы следует добавлять прямо перед приходом гостей, – сказала я, наблюдая, как он перетирает крекер в мелкую рассыпчатую крошку.

– Да понял я! – произнес Юан с обидой в голосе. – Иди уже, отдыхай.

– Хорошо, господин шеф-повар.

Дверь в «гнездышко» была прикрыта, что позволяло сохранять тепло от камина внутри, поэтому мне пришлось изловчиться, чтобы, с трудом удерживая в одной руке бокал и миску чипсов, другой повернуть дверную ручку.

Едва я переступила порог, как передо мной возникла Ив. Взвизгнув, я уронила бокал с шампанским прямо на ковер. Она сидела, удобно устроившись на диване, и с довольным видом попивала вино, словно была здесь весь день.

– Счастливой Хануки, американка ты наша, – сказала она, улыбаясь до ушей.

Я подхватила с пола опустевший бокал, села на диван рядом с ней и заключила ее в объятия. Не зная, что сказать, я судорожно пыталась сложить вместе все факты: во-первых, она приехала из самой Ирландии, во-вторых, очевидно, тайком взобралась вверх по винтовой лестнице, пока я занималась готовкой, а заправлял всем этим не кто иной, как Юан.

– Сюрприз!

– Поверить не могу, что ты приехала.

– Да уж, действительно, ты, похоже, в шоке. Если не в ужасе. – Она улыбнулась и снова наполнила мой бокал шампанским из стоящей на столе большущей бутылки, которая все это время составляла ей компанию.

– Как чудесно, что ты здесь! – Оставалось надеяться, что тон моего голоса передавал всю глубину переполнявших меня чувств. – Мне просто не верится, что ты проделала весь этот путь.

Ив пожала плечами:

– Мы с Юаном подумали, что это будет классный сюрприз.

Мне всегда казалось, что ожидание составляет половину всей радости от предстоящего события, и поэтому я исповедовала философию главной героини из книги «Аня из Авонлеи»: «Когда я думаю о том приятном, что должно произойти, я словно взлетаю на крыльях в предвкушении счастья <…> пока этот полет длится, он великолепен… словно полет птицы, парящей в лучах заката. И я думаю, его восторг вознаграждает меня за всю боль падения» ^[50]. Как же я ошибалась! Увидев Ив в уютной гостиной, я ощутила полнейший восторг. Как оказалось, неожиданности – это намного лучше.