Чужая дорога - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Иконникова cтр.№ 27

Нет, ты можешь поверить в такую глупость? Чтобы кто-то из нашего коллектива мог такое написать? Я Илье так и сказала – никто не мог.

А он посоветовал сначала подумать. Нет, конечно, паршивая овца есть в каждом стаде, но писать такое письмо – это же рубить сук, на котором сидишь.

Конечно, мы иногда ссоримся, как же без этого? Но я уверена, что никто из воспитателей и сотрудников не стал бы вредить общему делу.

Моя горячность и на Илью подействовала. Но он считает, что у Туранской могли быть какие-нибудь недоброжелатели. Может быть, она увольняла кого-то со скандалом? Или хотела уволить?

Несколько месяцев назад она уволила за пьянку слесаря. Но он и устно-то двух слов толком связать не может. А тут – письмо.

Для жителей деревни детский дом – это дополнительный доход. Хотя, наверно, среди солгинцев есть и недовольные – у нас же не институт благородных девиц, наши ребята и хлопоты доставляют. Но никто из местных не сообразил бы, куда нужно писать. Они, наверно, и не знают даже, что в Архангельской области есть свое министерство образования.

Илья еще про бывших воспитанников спрашивал – может, из них кто-то хотел навредить педагогам? Нет, это тоже не вариант – здесь основной удар пришелся как раз по детдомовцам, а те, кто через эту систему прошел, своим бы вредить не стали. Слишком хорошо они понимают, каково это – снова остаться без семьи.

Но если письмо, действительно, было, то об этом нельзя молчать. Нужно всех опросить – и педагогов, и воспитанников. Нужно выяснить правду!

Илья со мной согласен. Мы пока еще не знаем, как, но действовать нужно.

Только не думай, что я просто ищу повод делать что-то вместе с Ильей. Конечно, мне приятно с ним общаться, даже просто разговаривать по телефону. Но речь сейчас не об этом. Эта история – не игрушки. Среди нас – предатель. Понимаешь?

Потрясающая новость – в Солгу пришел приказ не о закрытии, а о реорганизации! Правда, пощиплют их основательно – там остаются только младшие. В пятый класс дети пойдут уже в городе. Но по сравнению с тем, что планировалось изначально, это уже хорошо. Рабочие места не все, но сохранятся – Светлана Антоновна сказала, что, возможно, к ним переведут еще малышей из других детских домов.

Конечно, старшим ребятам от этого не легче – они уже пакуют вещи. Туранская говорит, каждый день у кого-то бывает истерика.

А еще жаль, что Женечка и Конюхов уже уволились. Конюхов уже уехал в Курск. Если бы они знали, как всё обернется, то, конечно бы остались. Я даже позвонила Женечке и спросила, не хочет ли она вернуться. Она сказала, что хочет, но что это будет не очень удобно – Туранская столько усилий потратила на то, чтобы найти для нее новую работу, и она только-только приступила к выполнению своих обязанностей. К тому же, число воспитателей после реорганизации будет сокращено, и ее возвращение будет означать, что без работы останется кто-то другой. Хотя, мне кажется, если бы без работы осталась Удальцова, ребята бы не расстроились.

Больше всего я рада за Светлану Антоновну.

А еще – за Артемку! Мы вчера с ним разговаривали по телефону. Он спрашивал, когда я приеду. Он опять поссорился с ребятами – они поймали жабу, посадили ее в банку и хотели выяснить, сколько она протянет без воды и еды. А он ее отпустил. И хотя он прав, он – один против всех. Ну, неужели Удальцова не может до них достучаться? Они же еще просто глупенькие и многого не понимают.

Получила письмо от Туранской – с официальным (как она пишет) предложением работать в Солгинском детском доме. Ха-ха, она еще не уверена, соглашусь ли я.

Я прыгала с этим письмом по всей комнате. Сонька считает меня сумасшедшей. Она уже, наверно, жалеет, что пригласила меня на дачу к своему парню – там мы собираемся отмечать получение дипломов.

Ну, вот, я – дипломированный бакалавр! Забежала в общежитие на секундочку – только, чтобы оставить диплом. Не тащить же его на дачу. Но ты не волнуйся – тебя я возьму с собой.

Я уже не помню, почему мы расстались с Андреем. Поссорились из-за какого-то пустяка, потом долго сердились друг на друга. А потом в его жизни появилась Лида, а в моей – Аркаша.

Как ни странно, но Аркадия я не люблю – разве что совсем чуточку. Но при этом мне с ним комфортно, спокойно, уютно. Он – как теплый плед – укутаешься и забываешь обо всём. Надеюсь, он тоже в меня не влюблен. А иначе как-то не честно. Говорят, что самые крепкие браки – по расчету. Главное, чтобы расчет был не с одной стороны, а с обеих. Хотя о браке мы с ним еще не говорили. Да и какой брак, когда я собираюсь в Лондон?

Правда, Аркаша обещает приехать в Великобританию в отпуск. Недели на две, а то и на три. Для него такая поездка – страшное мотовство. А он отнюдь не транжира. Всё-таки это о чем-то говорит.

Именно ему первому я сообщаю о том, что хочу поехать в Солгу. И жду от него если не поддержки, то хотя бы понимания.

– Куда-куда? – не сразу понимает он. – Ах, в детский дом! Не уверен, что это хорошая идея. Честно говоря, мне не совсем понятна целевая направленность такой поездки.

В этой фразе – он весь. Ему во всё нужно докопаться до сути, найти причину, разложить ее на составляющие, проанализировать, обсудить, подвергнуть сомнению, и только потом – принять решение. По-другому он просто не может. На первом этапе наших отношений это выводило меня из себя, и когда он начинал неторопливо знакомить меня с ходом своей мысли, я закипала и требовала «не начинать от печки». А он невозмутимо доказывал мне, что всякое действие должно совершаться только после того, как будет признана целесообразность его совершения.

Моя сестра от него в восторге. Она считает, что мне как раз и нужен такой человек, который будет удерживать меня от необдуманных поступков. И, нужно признать, Аркадий уже оказывает на меня самое положительное влияние – я уже взяла себе за правило думать, прежде, чем что-то сказать или, тем более, сделать.

– То, что ты чувствуешь некоторую вину перед этой девушкой – вполне объяснимо. Хотя формально в том происшествии ты не виновата, но определенные причины для сожалений у тебя есть. Между прочим, я неоднократно говорил тебе, что лихачество за рулем до добра не доводит. Ладно, извини, не будем к этому возвращаться. Так вот – причины волноваться за здоровье этой девушки и в какой-то степени заботиться о ней у тебя, безусловно, есть. Но эта забота не имеет ни малейшей связи с поездкой в детский дом, где эта девушка выросла. Ты хочешь познакомиться с директором? Зачем? Чтобы извиниться? Не понимаю, за что? Ты перед ней ни в чем не виновата. Эта Валерия для нее – одна из десятков, а то и сотен воспитанников, которые прошли через ее руки. У нее сейчас – другие подопечные и другие проблемы. И стоит ли выплескивать на нее твою сентиментальную чушь?