Я жду – не добавит ли он что-то еще. Он молчит.
Дичайшая мысль вдруг появляется у меня. Настолько нелепая, что я даже трясу головой, пытаясь ее отогнать.
Я разворачиваюсь на девяносто градусов, вперяюсь взглядом в невозмутимое лицо Андрея.
– Подожди! Ты же не хочешь сказать, что…
Он ничего не хочет сказать. Он меня игнорирует.
Сначала я думаю об Артеме – мифический, нереальный меценат вдруг обретает вполне ощутимые очертания. Я радуюсь за него и за мальчика, и почему-то за мецената.
И тут же прихожу в ужас.
– Ты с ума сошел?
Он даже не пытается отрицать.
– Я знаю, что это твоя машина, но куплена-то она была на деньги твоего отца. Он вообще знает, что ты ее продал?
Андрей снисходит до ответа:
– Знает. Он давно требовал, чтобы я ее продал.
– А о том, что ты деньги в фонд перечислил, знает? – меня трясет от волнения.
– Варька, не суетись! Для него пятьсот тысяч – раз в круиз на Карибы съездить. Не буду врать, что он сразу оценил благородство этой идеи, но в результате он ею проникся. Кстати, деньги в фонд пошли именно от его имени. Он в Государственную Думу баллотироваться хочет. Не удивлюсь, если перед выборами газеты «случайно» узнают об этом аттракционе неслыханной щедрости.
Я шмыгаю носом.
– И все-таки ты сумасшедший! Ты же без своего мустанга остался! Даже не знаю, как тебя благодарить!
Он косится в мою сторону:
– Вообще-то в романах героини после такого выходят за героя замуж. Почему бы не соблюсти традицию?
Я смеюсь – первый раз за этот месяц.