Чингисхан. Человек, завоевавший мир - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнк Маклинн cтр.№ 103

Чингисхан никогда не проявлял особого интереса к Каракитаю. Конечно, Чжилугу поступил опрометчиво, приютив Кучлука, но Чингисхан здраво рассудил, что этот его поступок укладывался в рамки давней традиции Каракитая привечать степных горемык; в оные дни и Тоорил был просителем, но гурхан разумно отказал ему в помощи, объяснив, что Монголия находится слишком далеко и трудности тылового обеспечения не позволят его армии действовать эффективно.

Можно упомянуть два обстоятельства, вследствие которых Чингисхан по-разному воспринимал роль каракитаев и тангутов. Для него неизбывной мечтой и первостепенной целью было покорение Цзиньской империи Китая. В достижении этой цели государство Си Ся имело важное стратегическое значение, а Каракитай с этой точки зрения ничего не значил. Кроме того, тангуты постоянно встревали в степные войны, чем очень раздражали Чингиса, а каракитаи не обращали внимания на эти конфликты и не участвовали в критических событиях 1196–1205 годов ^[1269]. Соответственно, Чингис не испытывал ни враждебных, ни дружеских чувств к этому народу и вообще не проявлял никакого интереса к Центральной Азии. Все изменила узурпация власти Кучлуком. Разозленный тем, что найманский князь снова на коне и явно показывает ему нос в роли правителя Каракитая, Чингис без каких-либо колебаний и сомнений перенаправил свою отлаженную военную машину на запад.

Удобный повод представился, когда Бузар, правитель Алмалыка на реке Или (поблизости от современного города Кульджа в Синьцзяне), объявил себя вассалом Чингиса и попросил военной помощи. Бузар, бывший конокрад, воспользовался распадом Каракитая и образовал некое подобие феодального княжества в дальнем углу. Чингис, никогда не копавшийся в прошлом своих союзников, пообещал ему в невесты одну из дочерей Джучи. Но прежде чем монголы успели дойти до него, Кучлук внезапно напал на Бузара, когда тот был на охоте, взял в плен и казнил. Сын и вдова призвали Чингиса соблюсти древний обычай мести, что он с готовностью и пообещал сделать ^[1270]. Он отправил в поход Джэбэ во главе 20-тысячного войска, поручив ему оккупировать Каракитай, изловить и казнить Кучлука. В Алмалык ускакал и летучий отряд Арслана для усиления обороны города, чтобы удержать его до прихода армии Джэбэ ^[1271].

Города, через которые шел на запад Джэбэ, сами открывали перед ним ворота: мусульманское население встречало его как освободителя от религиозной тирании Кучлука. Джэбэ полонил уйгуров, довольно быстро добрался до Алмалыка, отбросил от города неприятеля и принял в свое воинство отряд Арслана. Кучлук стоял в Баласагуне с армией численностью 30 000 человек, но Джэбэ смял ее, словно вихрь, и с триумфом вступил в столицу Каракитая.

Теперь весь Восточный Туркестан стал частью Монгольской империи ^[1272]. Все больше мусульманских эмиров переходило на сторону Джэбэ, убеждаясь в том, что они могут не опасаться возмездия Кучлука. Каракитая больше не существовало. Оставалось неясным лишь одно обстоятельство (вопрос чисто академический): когда умерло это государство — с приходом Джэбэ в 1216 году или после путча Кучлука в 1213-м? ^[1273] Многие каракитайские воины и чиновники поступили на службу к монголам; позднее их можно было встретить по всей империи — от Руси до Китая; они занимали важные государственные должности и за пределами империи — в Индии и Багдадском халифате. Горстка «диссидентов» бежала к шаху, а некоторые «отщепенцы» ушли к куманам ^[1274].

Сформировав правительство в Каракитае, Джэбэ отправился преследовать Кучлука на юг в Кашгар, провозглашая повсюду, что всем, кто признает сюзеренитет монголов, будет дарована свобода вероисповедания. Может показаться, что Кучлук поступил безрассудно, пытаясь найти прибежище там, где его ненавидят за злодеяния, совершенные ранее, но, очевидно, у него не было другого выхода. Тем временем уступки монголов взорвали Кашгар. Во всех городах, где разместились на постой войска Кучлука, мусульмане восстали и перебили незваных гостей, а при самом Кучлуке скоро останется только личная охрана ^[1275].

Чингис же объявил соратникам, что в 1217–1218 годах он должен покончить с врагами. Пока Джэбэ охотился за Кучлуком, Джучи и Субэдэй отправились выяснять отношения с меркитами, которые нашли себе новых союзников севернее Арала — куманов, могущественной конфедерации племен, которой суждено сыграть важную роль в монгольской истории. О том, насколько сильны были вышколенная милитаризированная бюрократия Чингиса и его бесподобная армия, можно судить хотя бы по такому факту: в 1217–1218 годах он мог вести успешные боевые действия на трех фронтах ^[1276]. Мухали наводил порядок в Китае, Джэбе преследовал Кучлука, а Джучи и Субэдэй, настигнув меркитов в местности севернее Сырдарьи, разгромили их вместе с союзниками куманами ^[1277].

В тактической искусности Джэбэ нисколько не уступал Джучи и Субэдэю. Преследуя свою жертву в Кашгаре, как «свора гончих», он не давал Кучлуку выйти из окружения, удерживая под угрозой захвата с трех сторон — шахом на западе, Субэдэем и Джучи на севере и монголами на востоке. Вдобавок Кучлука постоянно терзало местное население, встречавшее армию Джэбе, «как ниспосланную Небом» ^[1278]. Джэбэ в приказном порядке строжайше запретил грабежи, не желая, чтобы даже один-единственный акт ограбления испортил благожелательное отношение местных жителей к пришельцам-спасителям. Джэбэ преодолел 350 миль, идя по пятам за найманским ханом через гору Музтагата, Памир и плато Бадахшан, расположенное на высоте 9000 футов, через перевал на высоте 12 000 футов, по краям отвесных скал, зияющих пропастей и громадных ледников ^[1279]. Он успел отправить и небольшую конницу на север Ферганы, чтобы принять подданство тамошнего правителя.