Терапевт - читать онлайн книгу. Автор: Хелене Флод cтр.№ 40

Я читала Оксанен ^[6].

— Почитай, стоит того, — говорю я. — Интересно, что ты о ней скажешь. И кстати, о мраке: я думаю, тебе понравится.

Так мы беседуем о главном в жизни: о любви, смерти, боли, безысходности. Если великие писатели об этом писали, то и мы с папой можем об этом поговорить. Решив ничего не рассказывать о Сигурде, я чувствую облегчение: я ведь так благородно поступила. Смеюсь, слушая папины рассуждения, шучу с ним: да уж, непросто потом выбираться из мрака; вот тогда-то и вспоминают о нас, психологах. Он рассказывает о своей книге; я слушаю, откинувшись на спинку кресла. От камина веет теплом. Я чуть ли не физически ощущаю вкус какао тех времен, когда папа удостаивал меня недолгой аудиенции; закрываю глаза и наслаждаюсь мгновением полного покоя.

По пути к метро меня настигает мысль, что я еще пожалею об этом. Ведь теперь мне придется рассказать ему о случившемся в другой раз.

* * *

Возвращаясь, издали вижу наш дом на Конгле-вейен, пристроившийся на вершине склона. Облачно, уже стемнело. Перед домом стоит машина полиции, а в саду попой кверху маячит женщина в полицейской форме. Услышав мои шаги по гравию, она оборачивается, и я узнаю Фредли, рыжую северянку, которая присутствовала на первой встрече с Гюндерсеном в моем кабинете. Я машу ей рукой, она машет мне в ответ.

Вхожу на кухню, и как-то разом на меня наваливается усталость. Сегодня ночью почти не спала после трех. Я вообще очень плохо сплю с того времени, как пропал Сигурд. Какой уж тут сон, если дома я не чувствую себя в безопасности…

Зато теперь у дома стоит машина полиции. И Фредли в саду. Безопасность так безопасность. В спальню я поднимаюсь словно в трансе, вваливаюсь в комнату и падаю на кровать, на одеяло Сигурда.

* * *

Конкурс носил название «Новые горизонты», а задание состояло в том, чтобы спроектировать новый дом культуры для поселка на западе страны. Муниципалитет выделил кучу денег, предоставив участникам полную творческую свободу, и Сигурд, только что выпустившийся, безработный и голодный, ухватился за такую возможность. Вся наша квартира была завалена эскизами; Сигурд до ночи не выходил из гостевой комнаты, сновал челноком между компьютером и кульманом.

— Большие площади, — говорил он. — Открытые пространства, вид из окна.

— Как здорово, — говорила я.

Шли дни и ночи, появлялись новые идеи. Я возвращалась с работы по улице Фугта на Турсхове. Вошла в подъезд, поднялась на площадку купленной нами квартиры, отперла дверь. Внутри было надышано, пахло остывшим кофе.

— Сигурд! — крикнула я.

Он вышел ко мне с сияющими глазами и сказал:

— Залы для совещаний. Площадка для обучающих игр и рекреации, пространство для общения.

В руках у него был чертеж. Сигурд развернул его передо мной: ну как тебе?

— А это что такое? — спросила я. В складках его губ, пока он объяснял, читалось легкое раздражение.

— Вот актовый зал, здесь фойе, здесь комнаты для занятий, а здесь игровая для детей.

Библиотека, медиатека, сцены… Сигурду обидно за сельчан. Почему красивые здания возводят только в Осло? Неужели закаленные непогодой жители западного побережья не заслужили красивой архитектуры?

По вечерам я смотрю в гостиной телевизор и слышу, как почти непрерывно тарахтит старый принтер, как Сигурд подходит к нему за распечатками. Иногда он выходит из рабочей комнаты, наливает себе попить, идет в туалет. Я больше не зову его посмотреть телевизор вместе со мной.

Сигурд был образцовым студентом. Оставался в архитектурной школе дольше других, был полностью погружен в свои проекты. Его хвалили, но он не возгордился. От критики отмахивался. С первой нашей встречи он был нацелен на успех: стать известным, проектировать оперные залы и монументы, брать частные заказы, где можно проявить свой творческий потенциал. Сигурд с энтузиазмом делился своими планами. Окружающая среда имеет огромное значение, внутри здания должно легко дышаться, говорил он. Воодушевившись, забывал о присутствующих, не обращал внимания на то, как они реагируют. Томас и Ян-Эрик с трудом терпели его разглагольствования. Маргрете высказывалась открытым текстом: «Сигурд, милый мой, хватит нам уже твоих открытых пространств». Но его было не унять. Увидите, его диплом будет самым красным из всех, выданных школой; его пригласят в успешное новаторское бюро; начав с самого низа, он достигнет вершин. Похоже, ему не приходило в голову, что может быть и иначе.

Но осенью 2013 года архитектурные бюро не торопились набирать новых сотрудников. Едва миновал финансовый кризис, впереди замаячил нефтяной. Мысленно Сигурд был уже именитым архитектором с реноме, но на бумаге только выпустился и не имел опыта работы. Первые два месяца поисков работы он провел в оцепенелом изумлении: что происходит? Зайдя в «Фейсбук», увидел, что его однокурсники гребут работу лопатой, и воскликнул:

— И это она-то!.. Да она в жизни ничего оригинального не создала!

Я устроилась работать в детскую клинику. О том, что я сменила работу, мы с Сигурдом почти не упоминали. Мы купили нашу первую квартиру; интрижка с Массимо осталась в прошлом. Казалось, все налаживается.

Но вот на экран Сигурдова компьютера приземлилось объявление об архитектурном конкурсе. Он моментально загорелся: открылись новые горизонты. Чертил, фонтанировал идеями. Стоит попытать счастья! Работать из дома, ни от кого не зависеть. Кому нужны эти крупные бюро? Эта бюрократия, начальники, дышащие тебе в затылок? Человек наедине со своим кульманом — и всё, никаких назойливых управленцев, чистое творчество. Работа над проектом поселилась в нашей квартире вместе с нами. Я была рада, что Сигурду есть чем себя занять.

В октябре объявили результаты. Для шорт-листа отобрано восемь проектов. Семь от крупных бюро, восьмой от именитого голландского архитектора. Я пришла с работы и почувствовала запах горелого. В душевой валялись обугленные остатки модели. Сигурд в гостевой комнате убирал бумаги и вырывал листы из альбомов.

— Наверняка отказы — вещь обычная, — сказала я, — наверняка с первой попытки ни у кого не получается.

Сигурд вперил в меня мрачный, не знакомый мне взгляд и рявкнул:

— Заткнись, Сара!

Прямо в лицо. Сигурд никогда не говорил со мной грубо. И я не знала, как мне реагировать на его необузданную ярость, исходящую от моего любимого, словно дурной запах. Не хотела цепляться к его словам. Боялась сделать хуже. Не желала знать, что творится у него внутри. Сигурд не такой. Такого знать я не желаю. Я сказала, что пойду посижу в гостиной, и закрыла за собой дверь.