История Сицилии - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джулиус Норвич cтр.№ 52

Едва услыхав о подвигах Барбароссы, Карл стал планировать масштабную экспедицию по освобождению Туниса. Во флот вторжения входили корабли Испании, Неаполя, Сицилии, Сардинии, Генуи и Мальты, которую – вместе с Триполи – император в 1530 году отдал рыцарям-иоаннитам после их изгнания с Родоса. Испанский контингент, насчитывавший приблизительно четыре сотни кораблей, отплыл из Барселоны в Тунис в конце мая 1535 года. Устоять против такой армады шансов не было, и Барбаросса это прекрасно понимал. 14 июля крепость Ла Голетта, которая защищала внутреннюю гавань, была атакована иоаннитами, а неделю спустя немалое число христианских узников – сообщают, что их было 12 000 человек, но это представляется маловероятным – сумело вырваться на свободу и напасть на своих недавних тюремщиков. Тунис оказался захвачен, и теперь настала очередь Барбароссы бежать. Мулая Хассана официально восстановили на троне, а испанцы, отремонтировав и заново укрепив Ла Голетту, объявили крепость территорией Испании и разместили там постоянный гарнизон. Все победители-христиане соглашались с тем, что экспедиция достигла блестящих успехов. Тунис снова перешел в дружеские руки, Сицилии никто более не угрожал, тысячи единоверцев удалось освободить из вражеского плена, а самое главное, пожалуй, прежде непобедимый Барбаросса потерпел сокрушительное поражение.

Они принимали желаемое за действительность. На самом деле великий пират отнюдь не спешил, как говорится, уходить на покой. Ему предстояло еще одержать ряд громких побед, в том числе в 1541 году выиграть битву, которая завершилась почти полным истреблением другого испанского флота, на сей раз отправленного против Алжира. Кроме того, он аннексировал от имени турецкого султана – Селима сменил Сулейман Великолепный – многие острова, ранее принадлежавшие венецианцам. Вскоре Сулейман доверил ему командование всем османским флотом; прежний пират сделался верховным адмиралом. Он умер в 1546 году, мирно скончался в Стамбуле, где до сих пор сохранилась его гробница.

После смерти Барбароссы война продолжилась; турки предприняли череду опустошительных набегов на побережья Сицилии и Северной Африки. В 1551 году, всего через пять лет после смерти великого пирата, они захватили Триполи, а в 1560 году уничтожили двадцать четыре из сорока восьми испанских и сицилийских галер у Джербы. Показалось, что их удалось сдержать, когда в 1565 году мальтийские рыцари героически защищали свой остров на протяжении четырех месяцев от могучего флота султана Сулеймана; но эта победа христиан так и осталась единственной. Десять лет спустя венецианский Кипр покорился Селиму, сыну Сулеймана; военачальника венецианцев, Маркантонио Брагадина, подвергли жестоким пыткам, кульминацией которых стало сдирание кожи заживо. Из былых венецианских торговых колоний в Средиземноморье уцелел лишь Крит.

В 1571 году христианская Европа взяла реванш, когда испанские, венецианские и папские корабли разгромили турецкий флот при Лепанто. Сицилийцы тоже участвовали в этой битве. Но по сей день обсуждается вопрос, на самом ли деле сражение при Лепанто достойно занимать, как утверждают многие, место в ряду величайших морских битв, между схваткой при Акции (до этого мыса от Лепанто всего около шестидесяти миль) и Трафальгаром? В Англии и Америке, смею предположить, своей известностью это сражение обязано громогласным (и восхитительно неточным в исторических деталях) строкам Г. К. Честертона ^[99]; в католических же странах Средиземноморья оно, образно выражаясь, покинуло область истории и перешло в пространство легенд. Невольно спрашиваешь себя, заслуживает ли битва при Лепанто своей репутации?

С формальной и тактической точек зрения – безусловно. Это было последнее крупное сражение, в котором сошлись исключительно весельные галеры; после 1571 года война на море радикально изменилась. Политически, с другой стороны, эта схватка оказалась напрасной. Вопреки надеждам победителей, сражение не стало переломным моментом, но позволило христианам внезапно обрести силу и прогнать турок обратно на их «азиатские задворки». В следующем году вроде бы побежденные турки захватили Тунис, вследствие чего Оран остался единственным портом на всем побережье в руках испанцев. Венеция не смогла вернуть себе Кипр; более того, через два года она заключила сепаратный мир с турками и отказалась от всяческих притязаний на остров. Вдобавок битва при Лепанто отнюдь не подвела черту под потерями морской республики; в следующем столетии Крит, выдержавший двадцать два года осады, повторил участь Кипра. Что касается Испании, та даже не смогла заметно укрепить свой контроль над Центральным Средиземноморьем; семнадцать лет спустя историческое поражение Великой армады у английских берегов нанесло морскому могуществу Испании удар, от которого она долго восстанавливалась. К тому же, сколько ни пыталась, она не сумела помешать контактам Константинополя с мавританскими государями Северной Африки; за несколько лет турки изгнали всех испанцев из Туниса, сделали местных правителей своими вассалами и превратили эту территорию (как уже поступили с большей частью Алжира на западе и Триполитании на востоке) в провинцию Османской империи.

Истинная значимость Лепанто для всех христиан, которые так ликовали и радовались победе в те октябрьские дни, заключалась в боевом духе. Густая черная туча, омрачавшая их жизни на протяжении двух столетий, с 1453 года становившаяся все более грозной и как бы сулившая, что их дни сочтены, – эта туча вдруг рассеялась. Утраченная было надежда на конечный успех возродилась. Венецианцы были готовы продолжать наступление немедленно; туркам не следовало давать времени перевести дух и заново собраться с силами. Именно об этом они настаивали на переговорах с испанскими и папскими союзниками, но к их доводам не прислушались. Дон Хуан Австрийский, незаконнорожденный сводный брат короля Филиппа и генерал-капитан объединенного флота, сам, вероятно, был не прочь гнать противника далее, однако у него имелись однозначные приказы от Филиппа. Союзным силам надлежало вновь собраться весной; до тех пор их следовало распустить. Поэтому дон Хуан отправился на зимовку в Мессину.

В годы после битвы при Лепанто пиратство у Берберийского побережья по-прежнему процветало. Сицилия несла урон, что неудивительно, учитывая ее опасную незащищенность. В ту пору на ее долю выпадали два-три крупных набега каждый год; под угрозой был всякий дом в десяти милях от моря, а в 1559-м и в 1574-м состоялись налеты на окраины столицы Палермо. С другой стороны, остров, что называется, получал по заслугам, ведь среди наиболее жестоких пиратов большую половину, похоже, составляли христиане, в том числе очень многие сицилийцы. Рыцари ордена Святого Иоанна, несмотря на огромные мальтийские кресты, которые носили с такой гордостью, тоже отнюдь не чурались пиратства, разбоя и контрабанды. Испания делала все возможное, чтобы представить происходящее как крестовый поход, но все понимали, что это, конечно, не так: на стороне турок сражалось и трудилось множество христиан. В 1535 году Франциск I Французский вступил в официальный союз с Барбароссой, а в 1543 году позволил турецкому флоту перезимовать в гавани Тулона; мало кто был осведомлен о том, что даже сам Карл V размышлял, не стоит ли передать Алжир и большую часть Туниса и Триполи великому пирату. К счастью, он быстро передумал.