История Сицилии - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джулиус Норвич cтр.№ 49

Пока сицилийцы грызлись между собой, в Испании выбрали нового короля. В 1412 году девять делегатов, представлявших королевства Арагон, Каталонию и Валенсию, встретились в Каспе возле Сарагосы и проголосовали за Фердинанда Трастамару, младшего сына короля Иоанна I Кастильского и Элеоноры Арагонской, то есть племянника Мартина I по материнской линии. Естественно, Фердинанд захотел и титул короля Сицилии; на сей раз не последовало никаких возражений от островных подданных, которые слишком утомились, чтобы задумываться об этом. Они приняли тот факт, что новый правитель, по всей вероятности, никогда не ступит на берега острова и что власть, скорее всего, окажется в руках вице-королей. Само по себе это фактически означало, что Сицилию признают отдельным королевством; но отсюда также следовало, что при таких условиях не стоит надеяться на существование в качестве независимой страны и на активное присутствие в Средиземноморье.

Сицилийцы не подозревали, что данное положение дел продлится около четырех сотен лет.

Король Фердинанд не успел оставить значимый след в истории своего нового владения. В 1416 году, всего через четыре года после избрания в Каспе, он умер в возрасте тридцати шести лет. Его сыну Альфонсо V, по контрасту, было суждено править сорок два года, причем заключительные пятнадцать – из Неаполя. Полная история покорения им этого города слишком длинная и сложная, чтобы в нее вдаваться; достаточно указать, что в 1421 году бездетная королева Джованна II Неаполитанская усыновила его и назвала своим наследником. Сама Джованна наследовала своему безудержно жестокому брату Владиславу в 1414 году. В следующем году она вышла замуж за Жака де Бурбона, который держал жену фактически в заточении, убил ее любовника и заключил в тюрьму капитана ее гвардии, Муцио Аттендоло Сфорцу; но его высокомерие побудило местных баронов к мятежу и они изгнали Бурбона. Начался новый виток интриг (настоящий змеиный клубок) между Джованной и ее мужчинами – Сфорца, новым любовником королевы Джованни Караччоло, Альфонсо Арагонским и Людовиком III Анжуйским, которого Джованна теперь «произвела» в наследники вместо Альфонсо; все они беспощадно и жестоко интриговали друг против друга, заключая мимолетные союзы и тут же их расторгая. Хотя Джованна умерла никем не оплакиваемой в 1435 году, минуло еще восемь лет, прежде чем Альфонсо взял верх и добился папского признания в качестве короля Неаполитанского.

Он не собирался останавливаться на достигнутом. Большинство оставшихся лет жизни он посвятил войнам, что шли чередой – против Флоренции и Венеции, против Милана и Генуи; всякий раз он требовал (и получал) существенную помощь от Сицилии, далеко не всегда на благо острова. В 1446 году венецианский флот вошел в гавань Сиракуз и спалил дотла все корабли в этой гавани. Но в прочих отношениях Альфонсо сильно отличался от своих предшественников. Возможно, он не был человеком Возрождения в полном смысле этого слова, но пламя Ренессанса его безусловно обожгло. Он основал университет в Катании – первый вообще на Сицилии – и создал школу греческого языка в Мессине. Всю свою жизнь он был щедрым меценатом – несмотря на то, что не всегда мог себе подобное позволить.

Деньги были его извечной проблемой. Слишком много сицилийских земель находилось во власти баронов, хотя многие из них предпочли сменить феодальную службу на денежные выплаты. Те владения короны, что уцелели, тоже приносили определенный доход, как и рыбные промыслы по ловле тунца (которые платили немалый процент) и различные прибыльные статьи экспорта, прежде всего пшеница и другие зерновые культуры. Но все это в сумме даже не приближалось к желаемому, и Альфонсо не останавливался ни перед чем, чтобы привлечь больше средств. Громкие титулы и государственные посты изобретались только для того, чтобы продавать их задорого; откуп практиковался в широких масштабах; можно было приобрести помилование за самые отвратительные преступления, как и лицензии на чеканку монеты. Иностранные купцы стекались на остров толпами, в особенности каталонцы и генуэзцы; венецианцы посадили в Палермо консула и даже открыли собственную церковь. Англичане не отставали; в следующем столетии они разместили консулаты в Мессине и Трапани – последний, будучи ближайшим к Испании портом, резко вырос в размерах и стал конкурировать с Катанией и двумя непримиримыми соперниками, Мессиной и Палермо.

Когда Альфонсо умер в 1458 году, по его завещанию королевство в очередной раз разделилось надвое. Неаполь он передал своему незаконнорожденному сыну Фердинанду, а остальное отошло его брату Хуану II, который сразу же заявил, что Арагон и Сицилия обручены навеки и неразрывно. Вскоре после вступления Хуана на престол состоялось заседание парламента в Кальтаджироне, где королю подали различные петиции от баронов. Он принял ту, где ходатайствовали о сокращении срока воинской службы, и ту, где предлагалось разрешить приобретение земель и замков на острове только сицилийцам. При этом Хуан отверг просьбу о том, чтобы вице-королем всегда становился старший сын монарха. Он не пожелал заключать мир с турками, которые захватили Константинополь всего пять лет назад, и не позволил сицилийским купцам торговать с ними; отныне мусульманское судоходство запрещалась в пределах шестидесяти миль от побережья Сицилии.

В целом Сицилия, как кажется, была довольна своим новым господином. Народ не роптал, когда Хуан налагал финансовые контрибуции ради войны против мавров Гранады; фактически за двадцать один год его правления сицилийцы возразили лишь однажды – в 1478 году, когда Хуану срочно потребовались деньги для продолжения войны против турок. Король и вице-король полностью отдавали себе отчет в том, что сицилийцы не разделяют их враждебности по отношению к Османской империи, что островитяне охотно торгуют с турецкими купцами, когда подворачивается возможность; несмотря на все убеждения – и, надо думать, монарх не стеснялся прибегать к угрозам – островной парламент упорно стоял на своем. Вице-король работал над несостоявшимся соглашением столь усердно, что его стали отождествлять исключительно с этой сделкой, а потому в итоге пришлось его заменить. Эта маленькая история заслуживает пересказа по единственной причине: она показывает, что сицилийский парламент – к изумлению короля и, вполне вероятно, своему собственному – был способен при необходимости проявлять своеволие. Продолжай он и далее поступать так же, из него мог бы, пожалуй, вырасти ответственный и дееспособный орган власти, но увы…

Вступление на трон Фердинанда, сына Хуана, в 1479 году имело огромное историческое значение, так как Фердинанд был женат на королеве Изабелле Кастильской. Этот брак объединил два королевства и создал третье – само Испанское королевство. Сицилия благодаря этому лишилась и той малой значимости, какой еще обладала. Но худшее ожидало впереди. В 1487 году на остров прибыли первые члены страшной испанской инквизиции. Фердинанд и Изабелла создали инквизицию в 1481 году с благословения папы Сикста IV, и она действовала под непосредственным контролем «католических монархов» ^[95]. Главной ее обязанностью было следить за соблюдением правил вероисповедания среди тех, кто лишь недавно обратился в христианство, будь то из иудаизма или из ислама; после королевских указов 1492 и 1501 годов, которые требовали от иудеев и мусульман креститься или покинуть страну, хватка инквизиции стала жестче. Мало кто из новообращенных спокойно спал в своей постели – они опасались обвинений в том, что тайно соблюдают прежние обычаи (в наказание полагалось сожжение на костре).