По велению Чингисхана - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лугинов cтр.№ 233

Вот отсюда, видно, и начинается тяжкий грех перед Богом: обожествление земным человеком себя самого и, тем самым, его вольное-невольное соперничество с Богом…

К чему хорошему может привести несчастное существо такое головокружение, ведь жизнь – все равно что прянувшая на мгновение ввысь искра от ночного костра? Какой прок от этой гордыни и самому этому человеку, и его людям без должных дел? Чем кичиться – что имеет возможность и право распоряжаться по своей воле жизнями таких же ничтожных глупцов, не имеющих провидящих глаз, не слышащих грозный гул подступающего будущего?..

Горько так думать старому сегуну. Но еще горше осознавать падение своей последней надежды…

* * *

Кехсэй-Сабарах, дважды принятый султаном, одаренный драгоценным оружием, выкованным великими мастерами и украшенным золотом и драгоценными камнями, возвращался домой. Но все эти дары для него были безрадостны, что-то вроде игрушек, в которые старому человеку играть негоже. И тем более не испытывал он никакой радости от торжественных, полных почтения проводов, внимания, которое уделил всему этому великий правитель великой страны – видимо, рассчитывая, что это дойдет до ушей повелителя монголов…

И еще раз убедился, что за всем этим внешним лоском и роскошью скрывается что-то непрочное, недолговечное, рыхлое… Как они сами этого не чувствуют, не видят?!.

К тому же известное всем поведение самого султана… То настолько вспыльчив, жесток и грозен, что все вокруг сжимается в страхе, у всех подгибаются колени, подавляется последняя воля… А то вдруг становится нерешительным, неуверенным во всем, ни в чем не может толком определиться. Единого же войска у него, по сути, нет, все его части разрознены и подчиняются правителям десяти разных улусов, во главе с ними и выходят в поход. А без крепкого единоначалия, стержня – это огромная толпа, не более того… А сколько у него советников! Только нет среди них ни одного человека, по его же словам, которому бы он вполне доверял.

И перед лицом грозящей беды развязал, вдобавок, непростой и явно непредсказуемый по последствиям конфликт с центром своей же веры – Багдадом. Нет, ни по какому раскладу они, похоже, с Кучулуком не найдут общий язык…

Хотя и нет никаких особых причин для этого. Всему мешает только чрезмерный гонор, слишком высокое самомнение. И можно было хотя бы в такое тревожное время поостеречься, припрятать до поры до времени свое самолюбие, несговорчивость, упрямство. Только этого не происходит… Если вдуматься, то просто уму непостижимо: вроде бы знают, понимают, какая беда нависла над всеми – и так спокойны, самоуверенны, ведут себя так, как будто ничего не случилось, и не верят вполне даже ему. Даже иногда и Кучулук, перенесший все ужасы разгрома и бедствия скитальческой жизни. Хотя, конечно, его воспитанник куда серьезней относится к угрозе и готов поступиться многим ради их союза.

Или лазутчики не доносят до них всей правды, скрывают или прихорашивают ее, чтобы угодить их самомнению?

Потому султан, похоже, так пренебрежительно и отзывается о монголах. Небось, думает, что выстроит свою громадную пешую толпу на границе – и никто через нее не пройдет… О глупцы!..

Однако Кехсэй-Сабарах с удовлетворением воспринял известие о том, что небольшой отряд воинов, выделенный султаном для охраны, сопроводит его до самой границы земель кара-китаев. Видно, пошаливают здесь на дорогах, и еще на пути сюда были признаки этого.

В знак особого почтения и расположения султан столько надарил старику подарков, что полностью навьючили пять верблюдов… Старый воин никогда особого значения вещам не придавал, уж очень преходящи они и немного значат для истинной жизни, но в этот раз для виду выражал придворным свое восхищение и благодарность, перебирая золотые и серебряные сосуды, украшения, рулоны драгоценной материи, особенно же – оружие дамасской работы.

А по выделенной охране сразу было видно, что эти молодые парни не привычны к дальним походам, к тяжелому воинскому труду. Такие вроде крупные, упитанные и на вид сильные, они двигаются как-то замедленно, неуклюже, и видеть это было странно и сожалительно – особенно рядом со своими воинами, всегда собранными, готовыми к действию. И невыносливые, даже одышка некоторых одолевает, стоит им чуть поторопиться… А что же будет в бою?!

Известно, что если постоянно торчать в охране, то любой молодец начнет слабеть, хиреть и телом, и умственно. А ведь какая хорошая молодежь пропадает! Такие невольно становятся ленивыми, непригодными ни для войны, ни для какой-либо работы, так портит их неподвижное порой торчание, не требующее ни умственного, ни особого телесного усилия. Их скудный удел – охрана пустого величия или богатства, ограждение власти от подданных, частенько – избиение и разгон безоружных. А если б этих парней да вовремя отправить в настоящие боевые походы, обучить, выдрессировать, закалить тело и развить смекалку – какие отличные нукеры бы получились из них! Да теперь уже, судя по всему, поздновато натаскивать на воинское дело, задеревенели. Сложно вернуть гибкость и чувствительность одеревеневшему телу, разжечь потускневший ум…

Но земля-то здесь какая!..

Наверное, это и называют в сказках краем изобилия, и прет оно из самой земли, обильно напитанной водами арыков. Но богатство это достигается согбенным трудом миллионов, обрабатывающих каждый клочок благодатной земли. С нее снимают два-три урожая зерновых, выращивают и собирают всякие сладкие фрукты, овощи, сушат, запасаются, везут на богатые всем базары. Казалось бы, этого изобилия должно хватить на всех, да еще избыток другим народам и странам продавать…

Но разве человек может насытиться чем-то? Смотришь на этих людей, но не видно никакой радости, никакого довольства тем, что посчастливилось жить в таком благодатном крае, позволяющем безбедно кормиться от рук своих, растить детей, своих кормильцев под старость… Но нет, везде хмурые и озабоченные, кислые, а то и перекошенные лица, будто не для них солнце светит и земля рождает всё, что ни захочешь, словно нет на свете более нуждающихся. Порасспросишь и узнаешь:

– Налогов слишком много… Угнетают. Обижают…

– Тойон на тойоне. И каждому дай взятку, плати за все.

– На каждое, даже пустяковое дело требуется особое разрешение. И пока добьешься его, столько сил и денег затратишь, что уже зачинать дело неохота.

– А цены какие?! Работаешь почти задаром…

– Гляньте, сколько нищих, бездомных. Еще вчера они работали так же, как мы…

Так оно и есть… Но по сравнению с той страшной бедой, что подступает с востока, все это – лишь горести обычной в большинстве стран жизни, в которой нет-нет, да и радости бывают, удачи, в какой мирно после тяжелого труда уснул и мирно проснулся. Но как представишь, что эти сочные, цветущие долины превратятся в продолжение пустынь, а попрятавшиеся, оставшиеся в живых и не проданные в рабство люди будут умирать от голода, и шакалы будут терзать трупы… Нет, избави Бог от таких картин, дрожь пробирает от них даже старого, всякое повидавшего воина.

Только ни первый правитель, ни последний нищий этой пока еще счастливой в своем мирном бытовании страны не хотят понять этого, поверить в это.