По велению Чингисхана - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лугинов cтр.№ 167

– О нучах разговор отдельный. Сейчас мы не должны отвлекаться на страдания по поводу возможных последствий наших поступков, мы должны думать лишь об одном: как вызволить из этой беды наш народ, страну без потерь. А если это неизбежно, то хотя бы уменьшить несчастья.

– В корне будет неправильно ставить задачу выхода без потерь. Потому что на войне нет ничего опаснее, чем недооценивать истинные возможности врага.

– Хотите сказать, что монголы настолько опасны? – Джен-Джемин удивленно посмотрел на старика. – Ведь их в десятки раз меньше нас! У меня достоверные данные.

– Пусть. Немало было случаев, когда многочисленное, но неорганизованное, расшатанное войско терпело поражение от малочисленного, но сплоченного и уверенного в себе войска.

– В любом случае, много – это всегда много… Хотя, я, может, чего-то недопонимаю? Надо разобраться в этом внимательно. – Джен-Джемин молча смотрел на Чао-Линя с задумчивым видом. Потом продолжил: – По правде говоря, я всегда удивлялся монголам: на что рассчитывает эта горстка, наступая на такую могучую страну?

– Не надо делать окончательные выводы. Война всегда имеет какие-то тайные законы, неподвластные человеческому разуму. Не зря ведь во время войны часто происходит что-то непонятное.

– Но почему так?

– Кто знает… Можно только догадываться, что в ход войны, видимо, вмешиваются какие-то невидимые силы, Высшие Божества.

– Хм… – Джен-Джемин был озадачен, но промолчал. Просто посмотрел на старика. – Возможно.

– Так что могу посоветовать лишь одно: перед боем нельзя ни на что полностью полагаться и нужно быть готовым к любому повороту событий, всегда быть начеку.

* * *

Чао-Линь возвращался из крепости воодушевленный, обнадеженный. Казалось, будто все вокруг стало краше. Какой парень! Как хорошо, что есть он – светлый мыслями, наделенный способностью так вольно и свободно, по-настоящему смело рассуждать! Вот тебе, старый ворчун, приунывший, что многолетнее верховенство чужого народа окончательно подавило саму способность думать! Есть люди! И всегда будут! Пусть хоть как гнетут, но подобно тому, как из-под кучи навоза пробивается яркая зелень, ничто не может остановить развитие! Да будет так!

Нужно помочь этому мальчику, чем только возможно, нужно его беречь!

Конные воины из сопровождения, скакавшие впереди, попытались разогнать нагайками толпу, перегородившую дорогу. Подъехав, выяснили, что люди поджидали его, чтобы пожаловаться в очередной раз на воинов Сун-Чоя, сегодня опять угнавших прямо на глазах хозяев несколько голов скота.

Как бы ни гневался про себя Чао-Линь, промолчал, зная, что ничем не сможет помочь. Наверняка, скот уже забит, съеден, не вернуть.

На следующий день из крепости выехала группа высокопоставленных тойонов, около тридцати человек. Выстроили войско Сун-Чоя на поле, вывели из строя около сотни виновных в разбоях за последние дни. Привязали их к столбам, повесили на груди таблички с иероглифом «вор», целый день возили по селениям напоказ, а к вечеру всех казнили. Обезглавили.

* * *

Чао-Линь пригласил к себе купцов из числа сартелов, монголов, уйгуров и других племен, давно уже имевших торговлю здесь, угостил на славу, оказал почести. Расспрашивал о состоянии дел, о том, чем торгуют, сделал заказы на следующий год, перечислив, в чем остро нуждается улус, какой товар будет пользоваться спросом, будто ничего не случилось.

Сразу чувствуется, что купцы прекрасно осведомлены, какие наступают дни. Суровые, уверенные и хитроумные люди, из любой обстановки извлекающие для себя выгоду, умеющие вовремя отойти в сторонку, получив свой куш. Кажется, для настоящего купца не существует таких понятий, как родина, родной народ.

Подобно птицам-падальщикам, их становится особенно много перед грядущими войнами и после них. Но стоит начаться самим сражениям, они словно растворяются, затаившись где-то в ожидании.

Что поделаешь, такова уж купеческая природа.

В любое время без купцов не обойтись, как иначе удовлетворить запросы улуса? Чао-Линь прекрасно понимал это, так как постоянно имел дело с ними.

И на этот раз по изменившимся повадкам и поведению своих гостей, до приторности проявляя к ним любезность, будто находясь рядом с больными, он понял, что купцы полностью уверены в неминуемой и скорой победе монголов. Чао-Линь также старался быть подчеркнуто вежливым и спокойным, скрывая обескураженность и откровенный испуг.

Увы, это была не та обычная азартная игра равных соперников, в которой, выведывая тайны, одерживал победу более искусный! Купцы трезво оценивали положение, избегали откровений, говорили с оглядкой, будто монгольские тойоны находились прямо за их спинами. Если купцы так опасались монголов, значит, те действительно очень сильны, имея крепкое основание быть уверенными в победе над войском, в сотни раз превышающим по численности их собственную рать.

Нужно срочно довести эти сведения до Джен-Джемина.

Теперь Джен-Джемин лично со всеми своими приближенными вышел из крепости, чтобы поближе рассмотреть монгольское войско. Выслушал отчеты наблюдателей, специально расставленных, чтобы следить за каждым шагом монголов, делать сводку донесений, обобщенные итоги которых регулярно отправлялись в столицу. Сун-Чой получил такой нагоняй, что со страху превратился в заику. Так, стуча зубами, дал главнокомандующему слово: завтра же принять срочные меры для поднятия боевой подготовки и морального настроя в войске.

На обратном пути Джен-Джемин заехал к Чао-Линю. В доме, говорят, и стены слышат, поэтому управители окраинного улуса отправились в чистое поле, чтоб поговорить без посторонних ушей.

– Монголы стоят смирно, не похоже, чтобы они собирались немедленно начать сражение. Да и маловато их, кажется. Может, торопимся мы поднимать тревогу по первым донесениям разведчиков? – посмотрел в монгольскую сторону Джен-Джемин.

– Боюсь, не оказалось бы поздно, – туда же поглядывал и Чао-Линь. – Монголы в повседневной жизни кажутся чрезмерно спокойными и даже медлительными. Но они легки на подъем, действуют, словно единый организм. Необыкновенно чутки. Вроде спят глубоким сном, но стоит загрохотать барабанам, как целый тумэн уже стоит строем в полной боевой готовности.