1918: Очерки истории русской Гражданской войны - читать онлайн книгу. Автор: Арсений Зайцов cтр.№ 77

Между тем красные, хотя и окруженные Добровольческой армией, не потеряли еще активности, а подход Таманской группы сильно поднял дух и частей Сорокина. К тому же ватаги таманцев и Сорокина были (к концу сентября) переформированы в Таманскую армию (две пехотные и одна кавалерийская дивизии) под командованием Матвеева и пять колонн и отдельный кавалерийский корпус. Во главе же Северо-Кавказского фронта был поставлен Революционный военный совет во главе с неким Полуяновым, в состав которого вошел и Сорокин.

Вскоре красные и сами перешли в наступление. Таманцы двинулись к Армавиру и, захватив его (26 сентября), установили этим связь с Сорокиным по Владикавказской железной дороге. Одновременно с этим и Сорокин выбил генерала Боровского из Невинномысской (28 сентября), и, таким образом, связь по Владикавказской железнодорожной магистрали была восстановлена.

К тому же «в эти дни, – пишет генерал Деникин ^[347], – когда Сорокин атаковал Невинномысскую, Шкуро, тяготевший по мотивам нестратегическим к Кисловодску, повернул на юг и 25 сентября с боя взял этот город» ^[348].

Таманская армия заняла северо-западный фас красного фронта, а одна из колонн Сорокина была выслана на Владикавказ для борьбы с восставшими терцами. Стратегическое окружение конца сентября оказалось иллюзией. Инициатива действий начала определенно переходить к красным. К тому же отдельные красные отряды, или так называемая Ставропольская группа, действовавшие в калмыцких степях между Великокняжеской и Ставрополем, также перешли в наступление на линию р. Егорлыка (2 октября у Преградного), угрожая ст. Торговой (от Преградного до Торговой лишь 70 км) и связи Добровольческой армии с Доном.

Расхождение донцов на Царицын и Добровольческой армии к Ставрополю неизбежно ставило под угрозу сообщения Добровольческой армии с ее базой – Доном и не могло не отвлекать на это направление значительных сил Добровольческой армии. Царицын все время давил на тылы Добровольческой армии.

С востока и севера Ставрополь прикрывался (у с. Петровского) сформированной осенью 2-й кубанской дивизией полковника Улагая. Однако ее уже было недостаточно, и генералу Деникину пришлось выслать против наступавших на линию р. Егорлыка красных импровизированный отряд генерала Станкевича.

Несмотря на удачные действия генерала Станкевича (на р. Егорлыке) и полковника Улагая (восточнее Петровского), угроза с севера не была окончательно устранена, и генералу Деникину пришлось для ее ликвидации выслать еще и дивизию генерала Боровского из Ставрополя, переведя на ее место дивизию полковника Дроздовского, а против Армавира выдвинуть 1-ю дивизию генерала Казановича. Перегруппировка была закончена к 15 октября, и лишь 19 октября степные группы большевиков были разбиты у Терновки (в 50 км севернее Ставрополя).

Все попытки Добровольческой армии сжать кольцо, в которое были зажаты большевики, однако, привели лишь к выдвижению крайнего правого фланга (Покровский) с линии р. Фарса на р. Лабу (1 октября).

Между тем красные, овладев Армавиром и Невинномысской, т. е. обеспечив за собой владение Владикавказской железной дорогой, решили окончательно захватить в свои руки инициативу. На этой почве, однако, разгорелся спор между Матвеевым и Сорокиным. Первый настаивал на движении через Кавказскую на Царицын, второй предлагал через Петровское и Святой Крест ^[349]. Сейчас очень трудно установить оперативные планы этих двух совершенно, конечно, безграмотных в военном отношении красных «вождей». Несомненно, однако, что оба они все-таки как-то выражали, хотя бы примитивно, идею тяготения Северо-Кавказского фронта на Астрахань и Царицын.

Восстание на Тереке и события в Закавказье, где 15 сентября турки заняли Баку (что вызвало эвакуацию англичан обратно в Энзели и отход отряда Бичерахова в Дагестан), настойчиво требовали базирования Северного Кавказа не по Владикавказской железнодорожной магистрали, а на северо-восток. От Ставрополя до Астрахани свыше 400 км по грунтовому пути через пустынные степи. Поэтому примитивное мышление Матвеева, вероятно, отражало желание красных во что бы то ни стало пробиться к железной дороге, связывавшей их с Царицыном, куда их, несомненно, тянуло и царицынское командование красных.

Конечно, план Сорокина грамотнее, а идеи Матвеева отражали лишь те сумбурные представления об обстановке, которая разделялась рядовой массой красных – «пробиваться к своим», т. е. к Царицыну. Как пробиться – об этом, конечно, Матвеев мог судить лишь на основании своего партизанского опыта. Однако обстановка на Северном Кавказе в октябре 1918 г. была уже не та, к которой привык Матвеев при действиях его ватаг в Таманском отделе летом. Революционный военный совет определенно проводил переформирование полчищ Сорокина в армию, не остановившись при этом и перед расстрелом Матвеева, тянувшего в сторону партизанщины.

Приняв план Сорокина, Революционный военный совет, однако, не принял во внимание, что Сорокину, совершенно так же как и Матвееву, было органически неприемлемо «регулярство» и что ему совсем не улыбался переход с положения «самостоятельного главковерха» на Северном Кавказе на роль командующего армией, подчиненного директивам центра.

Нехитрый план Сорокина вылился в директиву 7 октября, по которой наиболее боеспособные части (Таманская армия Ковтюха) перебрасывались по железной дороге с фронта между Армавиром и Лабой в Невинномысскую, откуда, усиленные частями Сорокина, переходили в наступление на север для захвата Ставрополя. Удар же по Ставрополю прикрывался заслоном по линии Армавир – Упорная, т. е. расположение красных приобретало очертания острого исходящего угла, обращенного своей вершиной (Армавир) на северо-запад.

Отход красных с линии Лабы на фронт Армавир – Упорная был обнаружен (взрыв красными моста через Лабу у Коше-Хабля) в ночь на 14 октября. Все три дивизии Добровольческой армии на южном берегу Кубани сейчас же перешли в наступление. Атака генералом Казановичем Армавира была, однако, 14 октября отбита красными с большими потерями, главная тяжесть которых легла на только что сформированный сводно-гвардейский пехотный полк. Наступление конницы генерала Врангеля и Покровского было более успешным, и, хотя и с очень упорными боями, им все же удалось к 20 октября выйти с линии р. Лабы на линию р. Урупа, продвинувшись в среднем за неделю на 50 км.

На линии Урупа, однако, красные удержались. Из воспоминаний генерала Деникина видно, что наступление с линии Лабы было вызвано неправильным представлением командования Добровольческой армии о плане большевиков.

«К концу сентября (т. е. к середине октября по новому стилю), – пишет генерал Деникин, – относится также перемена стратегического плана большевистского командования: было решено, оставив Кубань и прикрываясь сильным арьергардом на Лабе и у Армавира, отступать на юго-восток в общем направлении на Невинномысскую (курсив генерала Деникина)» ^[350].