1918: Очерки истории русской Гражданской войны - читать онлайн книгу. Автор: Арсений Зайцов cтр.№ 76

Итак, на Восточном фронте политика тянула генерала Болдырева на север. Все возраставшее значение Сибири еще больше его толкало на Пермь. Таким образом, стратегия принесена в жертву политическим симпатиям Болдырева и желанию Сибири иметь свое собственное операционное направление, независимое от Самары и Народной армии. При этом, объединив командование на всем Урало-Волжском фронте в руках также ставшего генералом чеха Сырового, а на Урало-Оренбургском казачьем фронте – в руках атамана Дутова, сам генерал Болдырев «не имел возможности лично осмотреть войска и детально ознакомиться с положением на фронте» ^[341].

Ясно, что при таких условиях ждать улучшения положения белого Восточного фронта не приходилось.

Под Царицыном Ворошилов, развивая свое наступление, продолжал выдвижение по левому берегу Дона к линии р. Сале с целью освобождения обложенных казаками местных большевиков в слободах Орловке и Мартыновке (по р. Салу). К 20 сентября красный Царицынский фронт тянулся по Дону от устья р. Иловой до ст. Нагавской протяжением примерно в 200 км.

Однако в 20-х числах сентября донцы вновь перешли во второе наступление против Царицына. При поддержке частей вновь сформированной постоянной армии, генералу Мамонтову удалось оттеснить красных с линии Дона и к середине октября вновь окружить Царицын, подойдя у Пичуги, Воропанова и Сарепты на 15 км к городу и разъединив Камышинскую и Царицынскую группу красных (у Пичуги). Положение Царицына в середине октября, так же как и в августе, было почти критическим. Однако и второе (октябрьское) окружение не дало донцам Царицына. Спасла Ворошилова на этот раз дивизия Жлобы, пробившаяся с Северо-Кавказского фронта и ударившая во фланг Мамонтову. Удар Жлобы заставил донцов вновь отойти от Царицына и остановиться на линии Дона и у ст. Жутово на железной дороге Царицын – Тихорецкая. В общем, Донской фронт и после второй попытки захвата Царицына опять откатился на 50–80 км от города.

История маневра Жлобы очень интересна, так как она показывает взаимоотношения Царицынской и Северо-Кавказской операций.

Еще в первых числах июля, после поворота Добровольческой армии на Тихорецкую, Жлоба, командовавший 1-й дивизией в армии Сорокина, был командирован в Царицын. Пробравшись через Добровольческий фронт у Ставрополя, Жлоба в шесть дней на трех автомобилях с пулеметами через Астрахань пробрался в Царицын, где от Ворошилова получил 13 грузовиков и 200 тыс. патронов, которые он опять тем же путем, в шесть суток, привез из Царицына в Армавир ^[342]. Получив приказ от «Царицынской тройки» привести дивизию в Царицын, Жлоба, несмотря на упорное противодействие Сорокина, все-таки приказ исполнил и кружным путем, через Св. Крест и калмыцкие степи вышел к Царицыну, чем и выручил Царицынскую группу красных.

И снабжение Северного Кавказа из Царицына, и удар в правый фланг Мамонтова красных Северо-Кавказской группы еще раз подчеркивают ту тесную связь, которая существовала между Царицыном и Северо-Кавказским фронтом.

Конечно, «Царицынская тройка» лучше отдавала себе отчет в общем положении, чем Сорокин. Уход Жлобы с Северного Кавказа, может быть, и стоил красным потери имевших чисто местное значение пунктов вроде Армавира или Невинномысской, но зато спас Царицын. Клин, забитый красными по Нижней Волге, уцелел, и это по-прежнему разъединяло Южный и Восточный фронты и, угрожая донцам, обеспечивало тыл Северо-Кавказского фронта красных.

В то время как донцы вторично пытались овладеть Царицыном, Добровольческая армия в 500 км к югу приступала ко второй операции на Кубани, имевшей задачу освобождения восточных отделов Кубанской области. Операция эта по-прежнему развивалась в двух направлениях: попытка окружения Сорокина между Кубанью и Лабой и противодействие движению таманцев от Туапсе на Армавир. Узлом обеих операций являлся расположенный на берегу Кубани на пересечении Владикавказской и Туапсинской железных дорог Армавир.

На фронте против Сорокина генерал Деникин вел наступление по двум направлениям: от Кавказской на Армавир и от Ставрополя и с востока (партизаны Шкуро) на Невинномысскую (пересечение Владикавказской железнодорожной магистрали с Кубанью).

Удар дивизии генерала Боровского от Ставрополя и партизан Шкуро на Беломечетинскую привел к захвату Невинномысской (15 сентября) ^[343]. Этот же удар по сообщениям Сорокина позволил и дивизии полковника Дроздовского овладеть Армавиром (19 сентября). Таким образом, к 20 сентября Сорокин был отброшен на западный берег Кубани и отрезан от своих тылов.

Менее удачно сложилась обстановка на фронте против таманцев.

Наперерез таманцам из Екатеринодара генералом Деникиным была брошена к Белореченской (на Туапсе-Армавирском шоссе) кубанская дивизия генерала Покровского, вскоре вошедшего в связь с восставшими кубанцами генерала Геймана в Майкопе. Однако Ковтюх, пробиваясь к Армавиру, 16 сентября соединился с Сорокиным. Преследовавшие таманцев от Новороссийска добровольцы заняли 8 сентября Туапсе, но встретились в Сочинском округе с грузинами, что привело к созданию нового грузинского фронта (хотя обе стороны были врагами большевиков).

В результате сентябрьских операций Добровольческой армии Северо-Кавказская группа большевиков оказалась зажатой между Кубанью и Лабой в положении, как его характеризует генерал Деникин, «почти стратегического окружения» ^[344]. Теоретически это, несомненно, было стратегическим окружением. Действительно, с запада и на Лабинском фронте у Петропавловской и Дондуковской стояла конная дивизия генерала Врангеля ^[345], по р. Фарсу – генерал Покровский, а от Армавира вверх по Кубани до Баталпашинской – дивизии полковника Дроздовского, генерала Боровского и полковника Шкуро. Наконец, с юга тянулся Главный Кавказский хребет. В этом мешке, местами шириной лишь 50 км, столпились армия Сорокина и таманцы. Однако практически это означало окружение по обводу в 250 км 150 тыс. при 200 орудиях красных ^[346] 35–40 тыс. при 100 орудиях добровольцев. Четверное превосходство в численности и двойное в артиллерии при подобной растяжке фронта, конечно, делали это окружение совершенно иллюзорным. Угроза окружения, созданная маневром, не могла быть приведена в исполнение и из-за недостатка сил, и, главное, из-за чрезмерного растяжения фронта.