Почему со мной никто не дружит? - читать онлайн книгу. Автор: Яэль Авраам cтр.№ 33

Страница

Родителей Рона я представила в начале этой главы (см. с. 154). Рон, 14 лет, пришел на психотерапию из-за сложностей в отношениях со сверстниками. Его поведение по отношению к товарищам характеризовалось цинизмом и желанием контролировать. Он довольно успешно осваивал социальные умения, однако из складывающейся картины становилось ясно, что необходимо поработать с его родителями. Как вы помните, мама Рона, Рахель, рассказывала о сложностях, возникших с самого начала жизни Рона, с самого его рождения. Когда она пришла ко мне, она называла сына «Корень зла» или «Источник всех моих проблем». В то же время папа Рона, Амир, идентифицировался с сыном, поскольку испытывал в детстве такие же трудности в общении.

Мотивация к терапевтической работе возникла у Рахели после нашего разговора о том, какими были ее собственные отношения с родителями, когда она была по возрасту такой, как Рон. Выяснилось, что отношения эти были непростыми. Мать Рахели развелась с мужем и бросила дочь, когда той было пять лет. После этого она вышла замуж снова, а Рахель так и осталась жить с папой и считала себя брошенным ребенком. Ее отношения с отцом были отнюдь не благополучными: он позволял себе оскорблять девочку, был груб по отношению к ней. Рахель говорит: «Я помню себя сидящей в одиночестве и плачущей из-за отношения отца ко мне. Что бы я ни сказала, что бы ни сделала, он всегда сердился на меня». Рассказ этот вызвал у меня огромное сочувствие. Я рассказала Рахели, сколько чувств вызвала у меня ее история: мать ее бросила, отец вел себя грубо и агрессивно, и ни тот ни другой не были для нее опорой. Эта встреча была важной и для Рахели, для меня, и для терапевтического процесса, ведь я смогла принять Рахель и лучше понять Рона.

Целью когнитивно-поведенческой терпии было вернуть домой Любовь, научить родителей видеть в сыне хорошее. Для начала я предложила родителям Рона заполнить «Анкету хороших качеств» – выбрать и записать 5 положительных качеств сына. Обычно не принимающие ребенка родители не могут справиться с подобной задачей. Так было и с Рахель – она никак не могла вспомнить 5 положительных качества Рона, но Амир помог ей. Я попросила их поговорить с бабушками-дедушками, а также с другими членами семьи, если они есть, и попросить их заполнить эту анкету. На следующую встречу, которая была через неделю, Рахель вернулась взволнованная, со списком положительных качеств Рона. Она принесла альбом, в котором детские фотографии Рона соседствовали с написанными рядом его положительными качествами.

Следующим заданием было находить хорошее в том, что делает Рон в течение дня, и обращать его внимание на это («отзеркаливать, формулируя “Я-высказывание”»). Формула «Я-высказывания» такова: родитель называет понравившийся ему поступок, затем говорит ребенку, что он чувствует по этому поводу. Например, Рон сидит и смотрит телевизор, а мама говорит ему: «Когда я вижу, как ты смотришь с братьями телевизор, я думаю, какой ты хороший брат, какая между вами взаимная симпатия! И это наполняет меня радостью и гордостью». Когда Рон помог брату убрать посуду со стола, папа сказал ему: «Я очень рад, что ты участвуешь в том, что у нас в доме происходит!» Рахель и Амир обязались хотя бы по три раза в день давать Рону положительную обратную связь по поводу его поведения. Рахель долго не понимала, зачем все это, но потом сказала: «ОК, я понимаю, что ребенок должен идти вечером спать с большим по сравнению с утром количеством знаков любви». Однажды целый вечер Рахель и Амир сидели и обсуждали, что хорошего они видят в поведении Рона и как они будут говорить ему об этом. Постепенно взаимоотношения между матерью и сыном менялись, что влияло на всю обстановку в доме, в том числе на отношения Рона с братьями. Все это позволило родителям Рона начать строить с ним новые отношения.

* * *

Я описала два примера терапевтической работы с родителями отторгаемых детей. В одном случае (Шауль) работа была направлена на сепарацию, поскольку я видела чрезмерную идентификацию матери с ребенком. Они оба нуждались в разделении, в обнаружении собственных потребностей и формировании опоры на свои силы. В другом случае (Рон) целью моей работы было восстановление привязанности, сформированной с искажением еще в младенчестве. Маме необходимо было научиться принимать сына – каким бы он ни был, а сыну важно было почувствовать безусловную любовь родителей и обрести через нее уверенность в себе и доверие к окружающим.

Вспомним о такой составляющей «родительского голоса», как взаимоотношения частей «Я»: Я-индивидуальное, Я-профессиональное, Я-родительское.

• Я-индивидуальное – сформировавшаяся в течение жизни система ценностей и взглядов.

• Я-профессиональное – определяющее профессиональную самоидентификацию.

• Я-родительское – включает все, что касается человека как родителя.

Из всех трех частей «Я» родительская составляющая – самая ранимая из-за ее нарциссического характера. У многих родителей эта составляющая становится центральной в структуре личности. Вот, например, рассказ мамы Элинор, ученицы 4 класса, переживающей отторжение со стороны одноклассников: «Она сердце моего сердца, любимая моя дочурка! Сижу и реву на рабочем месте, не могу ни на чем сосредоточиться. Хорошо хоть, что начальник меня понимает, ведь ни о чем другом я думать не могу. Взяла несколько дней отпуска, чтобы обдумать ситуацию. Думала, может, мне уволиться, тогда я смогу больше помогать дочке и быть с ней в трудных ситуациях. Проблемы Элинор влияют на всю нашу семью: я почти не обращаю внимания на остальных детей, ругаюсь с мужем, потому что он все видит по-другому».

Вместе с тем травмирование одной из структурных составляющих «Я» может усилить другие его части, что помогает, во-первых, компенсировать травму, а во-вторых, уменьшить родительскую боль. Можно проиллюстрировать этот тезис цитатой из рассказа Мануэля, папы Моше, ученика 7 класса: «Я психолог по специальности, поэтому знал, что надо инициировать встречу с классным руководителем и объяснить ей смысл и методы работы с феноменом социального отторжения. У меня было ощущение, что в школе абсолютно не понимают, что это такое и что с этим делать».

Встреча родителей отторгаемого ребенка с педагогами школы очень болезненна для обеих сторон, поскольку учителя должны сообщить родителю о проблемах ребенка, а родитель вынужден встретиться с ними. Школа в данном случае выполняет роль особого зеркала, показывающего родителю его ребенка таким, каким он его не видит. Часто родители чувствуют себя виноватыми: они недостаточно хорошие родители и, возможно, вообще провалили этот жизненный экзамен. Иногда они чувствуют стыд за ребенка, за то, что тот не может приспособиться к среде так, как это делают остальные дети. Им кажется, что школа обвиняет их и считает ответственными за отсутствие у ребенка нужных адаптивных качеств. Родитель, видящий себя в таком зеркале, отражающем его некомпетентность, переживает острую нарциссическую травму, и это переживание очень болезненно, иногда невыносимо. Поэтому, защищая от раны родительскую часть своего «Я», он прибегает к проективной идентификации: обвиняет систему образования в недосмотре, приведшем к тому, что его ребенку плохо. Важно снизить нарциссическую травму родителя, помочь ему выйти из роли обвиняемого и начать не конфронтировать, а сотрудничать со школой. Без этого оказать поддержку ребенку будет трудно. Учителя, в свою очередь, обязаны развивать в себе сочувствие по отношению к родителям отверженных детей и способность контейнировать их фрустрацию. Осознание, эмпатия и способность к контейнированию могут создать основанную на доверии связь педагогов с родителями учеников и помогают обратиться к «родительскому голосу», который не всегда бывает слышим.

Страница