Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака - читать онлайн книгу. Автор: Данута Гурская, Мирослав Ковальский, Марчин Звешховский cтр.№ 68

– Пожертвуешь собой ради нас? – удивилась Пчелка.

– Почему бы и нет? Не смотри так. Я вовсе не воспылала внезапной любовью к людям и не пытаюсь что-то там искупить, – ответила Торувьель, прикрывая глаза. – Я просто чувствую, что мое время и так заканчивается. Моя рука… она гниет. Я чувствую порчу, что разливается по венам, я воняю гноем и разложением.

Я, собственно, уже труп. Но пусть моя смерть не будет бессмысленной, пусть от нее будет хоть какая-то польза.

– Пожертвуешь собой, чтобы нас спасти? – повторила Пчелка.

Торувьель не ответила. Уснула.

V

Не позволили ей уйти одной. Войт осторожно заявил, что не до конца ей доверяет, и что на всякий случай пойдет она в компании, которую может воспринимать и как личную гвардию. Честь быть ее личным охранником получил вооруженный до зубов Глазок. Торувьель согласилась без споров: на месте людей она бы и сама себе не доверяла, а потому условия войта ее не удивили. Зато – удивило ее пожелание мамы Таммиры, которая заявила, что сопровождать ее будет еще и Пчелка. Эльфка в тяжелом состоянии и требует медицинской опеки, которую ей может обеспечить только молодая адептка.

– Я позволил жрицам лечить тебя, поскольку рассчитывал, что в случае встречи с какой-нибудь эльфской бандой ты окажешься хорошей картой для торгов, – сказал войт. – Ты должна была нас охранять, быть дополнительной страховкой в этих пустынях. Но, кажется, Глазок был отчасти прав – ты лишь навлекла на нас проблемы. И все же я о принятом решении не жалею: мы никого не оставляем в беде, и если бы я встретил тебя снова, то сделал бы то же самое. Я рад, что ты нынче решила помочь нам в проблемах. Прощай, Торувьель из Долины Цветов.

Когда они встали перед отодвинутым в сторону фургоном, из толпы вышел дед Джвигор. Старикан сжимал в руках принадлежащий Торувьель меч: в кожаных ножнах, украшенных растительным орнаментом. Вручил оружие девушке и согнулся в поклоне.

– Это твое, красавица. Воспользуйся им, как сумеешь, – сказал. – Не обижайся на меня, что я тебя подозревал. Всякий, кто поживет с мое, делается подозрительным. Ох, еще одно дело, которое мучает меня долгие годы. Говорят, что у эльфов нет волос под мышками – но нет ли их на интимных местах? Твоя дырочка – волосата или гладкая, как у ребенка?

Торувьель, к собственному ее удивлению, не почувствовала презрения и отвращения к старому козлу, даже не хотелось ей плюнуть в козлиную морду. Она вполне естественно улыбнулась, продемонстрировав набор мелких, острых зубок, нечеловеческих и хищных. Старик отступил, испуганный неожиданной улыбкой, настолько та была чужой и опасной.

Они зашагали в лес. Торувьель спиной чувствовала дыхание юноши, который пытался не отставать от нее. Но, несмотря на раны и слабость, она, захоти только, вырвалась бы вперед и исчезла бы в чаще. Но решила, что позволит себя сопровождать, пусть дурень немного помучается. К тому же опасалась, что если уйдет далеко, Пчелка побежит следом и напорется на одного из леших. А потому, кроме дремлющего в руинах древнего бога, имела она на шее еще и пару людей.

– Откуда ты знаешь, куда идти? Где он сидит, этот твой древний демон? – спросил Глазок. – И не забудь, что у меня в руках рогатина, и в случае чего, только ты начнешь крутить, я сперва воткну ее тебе в задницу, а потом – в спину.

– Давай-ка без дурацких угроз, Глазок, – вмешалась Пчелка.

– Во сне он показал мне дорогу, – спокойно ответила эльфка. – Он недалеко, вернетесь до заката.

– А ты не вернешься? Ты правда собираешься отдать ему свою кровь? – Пчелка все еще казалась возмущенной этой идеей. – Не нашла другого способа?

Торувьель покачала головой: печально, но продолжая улыбаться. Подняла руку и остановилась. Вся троица замерла. Из чащобы впереди вышла большая рысь – с шипами, с рогами на башке. Глазок попытался протиснуться вперед, но эльфка остановила его, зашипев яростно. Смотрела в глаза лешему, который несколько мгновений бил хвостом по земле, но потом развернулся и прыгнул в лес.

– Неплохо, – проворчал охотник. – Испугать злого духа – это не абы что!

– Он был сыт и не хотел нападать, – ответила она. – Пиршество из краденых в караване курей немного успокоило тварь. По крайней мере на время.

– Тогда поспешим и порешим демона, прежде чем чудовища снова проголодаются, – позвал их Глазок.

В голосе его слышался страх, зато Пчелка казалась совершенно спокойной. Как видно, она доверяла эльфке и верила в ее способности. Торувьель это не слишком нравилось, поскольку никаких таких способностей, позволяющих отпугивать чудовищ, у нее не было. Подозревала, что леший ушел, потому что на самом деле не был голоден, а кроме того, учуял от нее смрад гнили. Не хотел есть испорченное мясо – всего-то.

Она направилась прямиком на юг, в сторону гор, закрывавших долину. Скоро они добрались до речки, которую перешли, прыгая по камням, и вышли на трясину. Земля тут была мокрой и топкой, всюду рос камыш и высокие травы. Глазок тыкал в землю копьем, проверяя, не влезут ли они в болото. Пришлось пойти медленнее, продвигались они теперь с трудом, порой проваливаясь по щиколотки в топкую почву. Торувьель почувствовала слабость, к тому же ей на миг показалось, что бредет она в крови, по трупам. К счастью, кошмар из сна в нем и остался.

Она шагала вперед, не раздумывая над выбором дороги. Земля, наконец, стала подниматься, трясина закончилась. Солнце снижалось к горизонту, и вся троица понимала, что вернуться до заката в караван они не успеют. Остановились, чтобы на миг передохнуть. Эльфка тяжело уселась, сцепив зубы от боли: рука давала о себе знать. Пчелка вынула из сумки, висевшей через плечо, баклагу с разведенным медом и подала раненой.

– Мы должны идти, – сказала Торувьель, когда они по очереди утолили жажду и подкрепились куском хлеба с сыром.

Глазок наклонился, обнял ее за талию и помог встать. Она его не оттолкнула, хотя он отвратительно пах человеком. Повисла на его плече, и в дальнейший путь они отправились в такой не совсем удобной позе. Охотник оказался и вправду сильным: время от времени буквально поднимал ее в воздух. Пчелка вышагивала за ними, бормоча молитву к Мелителе.

– Резкая ты баба, да? – заговорил Глазок. – Видела кусок мира, да сражалась не абы с кем. Кто тебе сломал нос?

– Один ведьмак, Гвинблейдд, – проворчала эльфка, немного удивленная тем, что он заметил. Нос у нее и правда сросся чуть криво.

– Не слыхал, – пожал плечами крепыш. – Я бился только с парнями в селе, но там нечем хвастаться. Всегда был сильным, что твой медведь, да и достойного противника никогда не встречал…

– Глядите! – Пчелка указала на то, что показалось среди скал.

Были это поросшие плющом руины. На серой скалистой поверхности можно было различить разбитые колонны и сломанный портик. Храм, встроенный в склон горы, был, собственно, входом в пещеру, видным издалека как черное прямоугольное отверстие. При виде его Торувьель почувствовала прилив сил. Внутри надеялась отыскать спасение. Прибавила шагу.