Как дела, Братишка?
Я улыбаюсь.
Ничего.
Он обнимает меня, я его. Приятно.
А ты как тут оказался?
Мы разжимаем объятия.
Сегодня у вас приемный день. Я не захотел его пропускать.
Поворачиваюсь к своим знакомым. Их зовут Джули и Кирк.
А вы как тут оказались?
Джули улыбается.
Мы тоже не захотели пропускать приемный день.
Я улыбаюсь.
Спасибо.
Кирк подымается с места, обнимает меня, Джули следом за ним. На столе лежат несколько пакетов. Брат указывает на них.
А теперь разворачивай подарки.
Я сажусь.
Это все ты привез?
Кое-что я, кое-что они.
Я смотрю на Джули и Кирка.
Не думал, что ты захочешь со мной разговаривать после прошлого раза.
Кирк смеется.
Люди часто делают глупости, когда обдолбаются. Не стоит даже вспоминать об этом.
Спасибо тебе.
Он пододвигает мне коробку.
Открой лучше.
Коробка обернута красивой бумагой – яркой, разноцветной, с надписью «поправляйся». И перевязана ленточкой. Я разворачиваю ее медленно, осторожно, мне даже не хочется снимать ее. Так бы и любовался ей.
Под бумагой оказывается простая картонная коробка. Открываю – внутри еще три завернутые в бумагу коробки. Вынимаю их, смотрю на Кирка и Джули.
Зачем вы, не стоило.
Джули улыбается.
Нам захотелось.
Я тоже улыбаюсь, смотрю на коробки, открываю их, с трудом сдерживаю слезы. Я не заслужил такой доброты. Не заслужил.
В коробках лежат шерстяные тапки, два блока сигарет, упаковка шоколада. Смотрю на Джули и Кирка, благодарю их, мой голос дрожит, а они улыбаются, потом Брат подвигает свои коробки, они не так красиво обернуты, но тоже хороши.
Открываю их, а там две пары брюк хаки, две пары шерстяных носков, две белые футболки, две пары шорт, черный шерстяной свитер, пижама и черная кепка с эмблемой «Кливленд Браунз». Еще зубная щетка с зубной пастой, шампунь, мыло, крем для бритья и бритва. И несколько книг.
Я смотрю на все эти дары, пытаюсь вымолвить хоть слово, но не могу. Смотрю на Брата. Он улыбается.
Тебе все понравилось?
Ага.
Нужно что-нибудь еще?
Нет, все просто замечательно.
Я встаю, подхожу к Брату, наклоняюсь и обнимаю его, шепчу на ухо – «спасибо», потом проделываю то же с Джули и Кирком, собираю подарки и направляюсь к двери.
Они встают. Брат говорит.
Проводить тебя?
Было бы здорово.
Мы вместе выходим, идем по лабиринту ярко освещенных, чистых, неуютных коридоров, а Джули рассказывает, что она здесь уже бывала, потому что ее брат лечился в этой клинике пару лет назад. Ужасное было время, брат находился в ужасном состоянии, но он поправился и до сих пор держится. Так что воспоминания у нее смешанные – и плохие, и хорошие.
Мы доходим до моего отделения, я захожу в палату, чтобы оставить вещи, а Брат, Джули и Кирк ожидают меня на верхнем ярусе. В палате никого нет. Я прохожу в свой угол, складываю новое имущество на кровать, сажусь сам и смотрю на все это. Самые простые вещи. Повседневная необходимость для большинства людей. Одежда, туалетные принадлежности. Продукты. Несколько книг, чтобы занять ум. Простые вещи. Я прикасаюсь к ним, беру в руки, ощупываю. Самые прекрасные вещи, которые были у меня за последнее время.
Я понимаю, что Брат, Джули и Кирк ожидают меня, поэтому выхожу из палаты. Поднимаюсь на верхний ярус – но Брата, Джули и Кирка там нет. Эд и Тед сидят за столом, играют в карты, пьют кофе, курят, и я спрашиваю, не видали ли они моих гостей, а сам надеюсь, надеюсь, надеюсь, что они не бросили меня, не ушли, Тед говорит, что они смотрят футбол, я гляжу вниз через перила и вижу – они сидят на диване и смотрят окончание матча Кливленд – Питтсбург. Я спускаюсь, сажусь на пол у дивана и смотрю игру вместе с ними, Кливленд выигрывает, и победившие в пари забирают свой выигрыш, а проигравшие ругаются и жалуются и увеличивают ставки на следующую игру. Парень, который ставил свои тапки, проиграл. Теперь он ставит свой свитер.
Джули не хочет больше смотреть футбол, предлагает прогуляться. Все соглашаются, я иду за курткой Хэнка и за своей новой кепкой, надеваю их, мы выходим на улицу – погода ясная, выглянуло солнце, воздух свежий, земля влажная, день такой, что лучше в это время года в Миннесоте не бывает.
Клиника раскинулась на тысячу акров. Корпуса, соединенные переходами, занимают пять акров, а вся остальная территория предназначена для прогулок, размышлений, уединения. Дорожки, вдоль дорожек газоны, на газонах скамейки. Есть два лесных участка, два маленьких озера, несколько полян с высокой травой, болотце с мостиком через него. Джули ориентируется в дорожках и тропах, потому что бывала здесь раньше, и ведет нас. Мы почти не разговариваем, только изредка перебрасываемся замечаниями по поводу окрестностей. Под ногами шуршат листья и сучки. Солнце ярко светит и хорошо греет, небо синее, синее, синее. Звери и птицы хлопочут, заготавливают корм. Один порыв ветра приносит холодный воздух, а другой его уносит. Земля засыпает и будет спать до конца зимы, но сегодня она дышит и шевелится. Мы проходим мимо пациентов, мимо их посетителей, киваем им на ходу – и только. Земля дышит, дышит, и все вокруг это чувствует, ценит, помнит. Жизнь. Помнить о жизни.
Мы неспешно, мирно гуляем целый час и возвращаемся к терапевтическому отделению. Как только выходим из лесной чащи, до нас доносятся крики, долгие, громкие, пронзительные крики. Брат, Джули и Кирк смотрят на темные зарешеченные окна, Брат спрашивает, что там происходит, почему люди так кричат. Я говорю, любишь кататься – люби и саночки возить, и ускоряю шаг, чтобы скорее пройти мимо, но крики преследуют нас, теперь они звучат в голове.
Мы выходим к главному зданию, Джули предлагает посидеть на скамейке, там, где я сидел недавно. Когда подходим ближе, с одной из скамеек встает Лилли с маленькой хрупкой пожилой женщиной. Лилли держит ее за руку, они идут нам навстречу. Лилли улыбается мне.
Привет, Джеймс.
Привет, Лилли.
Это моя бабушка.
Я улыбаюсь бабушке, у нее длинные седые волосы и синие глаза, как у Лилли.
Привет.
Она тоже улыбается. Улыбка у нее добрая.
Привет, Джеймс.
Я показываю на Брата, Джули и Кирка…
Это мой Брат Боб, а это мои друзья Джули и Кирк. А это Лилли и ее бабушка.
Лилли улыбается.
Привет.
Боб, Джули и Кирк – все улыбаются, говорят привет. Бабушка говорит.