Гибель Царьграда - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Порутчиков cтр.№ 53

— Куда такая спешка? Если на тот свет, то торопиться нам некуда.

— Хватит болтать, скоро сами всё узнаете!

В низком коридоре янычар ожидало ещё с десяток стражников с факелами. Они выстроились вдоль стен, оставив узкий проход посредине. В их неподвижных фигурах было что-то зловещее.

— Ну что, братцы, если пришло время умирать, встретим смерть достойно, — по-турецки сказал Януш и, подобрав сковывающую ноги цепь, чтобы не мешала идти, первым заковылял к выходу, при каждом шаге морщась от боли в избитом теле. Юноша даже не сомневался, что он и его товарищи будут казнены, а все обещания сохранить им жизни — не более чем обещания коварного венецианца. Следом зазвенели цепями остальные янычары.

Едва пленники покинули камеру, их тут же обступили стражники и тычками погнали по коридору.

— Быстрее шевелите ногами, турецкие собаки! Быстрее! — всё больше свирепели они.

Януш поначалу думал, что их поведут в пыточную. Ведь обещал же купец устроить им мучительную казнь. Перед внутренним взором юноши сразу же встало выдавленное в металле лицо Железной девы. И хотя он не боялся смерти, по спине побежали мурашки. «Господи, если мне суждено сегодня умереть, то пошли мне скорый конец!» — мысленно взмолился он, неотрывно глядя на приближающуюся дверь пыточной. Но пленников, к его большому облегчению, погнали дальше к ведущей наверх лестнице.

Поднимаясь по её выщербленным ступеням, Януш вдруг вспомнил совсем другую лестницу — ту, которая вела на стену его родового замка. Вспомнил горы родной Сербии, безоблачное синее небо над головой, тяжёлую отцовскую руку на своём плече, его слова: «Когда-нибудь, сынок, и ты будешь защищать эту землю». У Януша сжалось сердце. Интересно, что бы сказал старший Милошич, если бы узнал, что сын его верой и правдой служил турецкому султану. Без сомненья, он бы проклял такого сына и был бы прав. Таким, как Януш, нет и не может быть оправдания. Такие, как он, прямиком попадают в ад. Так пусть же сейчас свершится то, что должно свершиться!

Утренний свет ослепил янычара. Зажмурившись, с пылающими красным огнём веками шагнул он на плиты двора. После могильного холода темницы, босым ступням — сапоги ещё вчера отняли тюремщики — было приятно ощущать живительное тепло нагретого солнцем камня.

Когда глаза наконец привыкли к свету, Януш увидел, что внутренний двор, в котором оказались пленники, полон гудящего, возбуждённого народа: многочисленная прислуга консула, стражники — все они явно собрались для того, чтобы поглазеть на предстоящую казнь. При виде янычар и тюремщиков толпа сразу же расступилась, давая проход к центру двора, где уже стояли консул и капитан Лоренцо. Причём оба выглядели очень испуганными и то и дело смотрели куда-то на верх дома. Из-за спускающегося по стене плюща Януш пока не мог видеть того, что видели они.

И ни плахи, ни виселицы. «Наверное, казнь состоится в другом месте или, быть может, хотят нас просто утопить. Камень на шею и вперёд со скалы в море... — подумал янычар. — И вообще на что они все смотрят?»

Тут купец заметил пленников. Лицо его отчего-то мертвенно-бледное в мелких капельках пота сразу же пошло красными пятнами.

— Быстрее снимите с них кандалы! Быстрее! — закричал он.

Ничего не понимающий Януш сделал ещё несколько шагов вперёд и наконец увидел то, на что с таким испугом смотрели все находящиеся на дворе. Увидел и тут же сам с ног до головы покрылся испариной: высоко над землёй, на самом краю узкого оконного проёма стояла Ирина....

Джорджио Марза снился трапезундский император: он горделиво восседал на своём золочёном троне и суровым видом оглядывал толпящихся подле царедворцев. Будто искал кого-то. Заметив жмущегося к стене купца, император вперил в него гневный взор и громовым голосом вопросил:

— Проспал?!

«Проспал!» — хотел ответить похолодевший от ужаса Марза и открыл глаза.

Вместо разгневанного императора он с облегчением увидел свои раскинутые в стороны стопы и волосатый живот. Судя по солнцу, которое только-только поднялось над горизонтом, у купца ещё оставалось время собраться и привести себя в порядок. Именно сегодня Марза как никогда надо было выглядеть свежим и отдохнувшим, ибо этим утром его и капитана Лоренцо ждали во дворце. Об этом перед праздничным ужином консулу сообщил вчера один из трапезундских вельмож.

Но на беду Марза не чувствовал себя ни отдохнувшим, ни тем более свежим. Почему-то горела левая щека, а во рту было так сухо, что, казалось, и целой бочки вина не хватило бы, чтобы оросить эту сушь. Он лежал на постели абсолютно голый.

Жена спала рядом, повернувшись к нему спиной. Волнующий изгиб её юного тела, скрытого под тканью ночной рубашки, был прекрасен. Глядя на её подсвеченную солнцем щёку с золотистым пушком и держась за горящую свою (как оказалось, она была расцарапана), купец попытался восстановить картину вчерашнего. Он смутно помнил, как прощался с высокопоставленным сановником, как долго обнимал и хлопал по спине капитана Ларенцо, как с гневом отталкивал руку Беноццо, пытающегося помочь ему подняться в спальню... Затем перед ним вдруг ясно встало искажённое ненавистью лицо жены. Кажется, он пытался овладеть ею, а она сопротивлялась. Кажется, он даже несколько раз ударил её... Что было дальше, купец не помнил.

Господи, неужели он грубо надругался над своей маленькой птичкой? А может, он в своём пьяном беспамятстве убил её?

От этой мысли Джоржджио подскочил на постели. Он осторожно пододвинулся к жене и прислушался: дышит ли? Но нет — она действительно спала: тихая, безмятежная, юная и такая прекрасная, что он даже побоялся потревожить её сон целомудренным поцелуем в щёку.

Одевался и приводил себя в порядок консул в соседней комнате, постоянно цыкая на помогавшего ему слугу, чтобы тот вёл себя как можно тише. Наспех позавтракав, спустился во двор, где его уже ждал капитал Лоренцо, по случаю визита к императору одетый в расшитый золотыми нитями джорне. На голове — шляпа с большими полями, по краям обшитыми золотым же позументом.

Выглядел капитан великолепно словно и не пил вчера наравне с консулом. «Что значит молодость», — с завистью подумал купец, который как никогда ощущал сейчас свои пятьдесят с хвостиком лет. С каким бы удовольствием он остался бы дома, поднялся к жене. Перед его глазами встал волнующий изгиб её молодого тела. Но нельзя: сам император зовёт. Будь он неладен. Консул не сомневался, что речь пойдёт о падении Константинополя. Галера капитана Лоренцо первой принесла в город эту печальную весть. Первой и пока последней... Возможно, император затронет вопрос и о новой ссуде...

Подвели снаряженных коней.

— Джорджио! — услышал купец вдруг откуда-то сверху и, удивлённо задрав голову, не сразу понял, что происходит. А когда понял, почувствовал, как слабеют ноги, а в глазах вдруг сделалась ночь. В распахнутом окне третьего этажа, где располагалась спальня, стояла жена. В нижней рубашке до пят. Неприбранные рыжие волосы развевались на ветру. Один неосторожный шаг — и она полетит на камни двора. Всё поплыло перед глазами венецианца.