Гибель Царьграда - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Порутчиков cтр.№ 22

Но сплошным нескончаемым потоком: волна за волной, по телам своих ещё агонизирующих товарищей — шли и шли вперёд башибузуки и, казалось, что никакая сила не в состоянии остановить их напор. А сзади ревели и визжали флейты, заходились грохотом барабаны, и тому, кому посреди всего этого безумства посчастливилось сохранить хоть немного рассудка, чудилось:

— Да, полноте: разве люди играют на них? Неужели простому смертному под силу извлекать такие адские звуки?

Но увлекаемые толпою, они не могли уже ни оглянуться, ни остановиться, ни тем более повернуть назад.

И вот башибузуки подступили наконец к стенам, приставили лестницы, и первые смельчаки заспешили по ним наверх...

Приставили лестницы и люди Догана, количество которых к тому времени сильно уменьшилось, что, правда, никак не повлияло на настроение самого главаря.

— Давай, не зевай! Рай уже ждёт многих из вас, а оставшимся в живых — сокровища города и его женщины! Слышите: белокожие, тёплые со сна женщины! — весело кричал он, размахивая саблей.

Януш столкнулся с ним взглядом: глаза Догана, в которых прыгали отблески факелов, показались ему совершенно безумными.

— А ты, что смотришь, Бозкурт! Давай, лезь наверх! И да поможет нам всем Аллах!

В этот момент со стены по копошащимся внизу людям вдруг полыхнуло огнём: длинная обжигающая жаром струя, изрыгаемая словно из драконовой пасти, прошла совсем рядом от Януша, и тут же иссякла, распавшись на мелкие быстро гаснущие клочья.

Несколько попавших под струю несчастных были мгновенно охвачены пламенем. Их дикие, рвущие душу крики на миг перекрыли шум битвы...

Януш не помнил, как оказался на лестнице. Левая рука цеплялась за шершавые перекладины, правая — крепко сжимала саблю. Впереди — двое, позади — тяжёлое дыхание ещё одного.

Лестница трещала и пружинила под их тяжестью и, казалось, вот-вот развалится. А слева и справа так же скрипели и тряслись другие лестницы и другие смельчаки, судорожно цепляясь за перекладины, стремились к зубчатому краю стены.

— Давай, давай, не зевай! — где-то уже совсем далеко орал своим людям Доган. Но их жизни уже не принадлежали ни главарю, ни даже султану — сейчас лишь один Аллах владел ими безраздельно.

Януш не сводил взгляда с бритого затылка идущего впереди, его спины, обтянутой прожжённым в нескольких местах халатом, и старался поменьше смотреть вниз, где всё дальше и дальше от него бесновалась многоголосая скупо освещённая факелами толпа.

Вдруг бритый затылок остановился, лестница задрожала, и мимо Януша пронеслось тело первого башибузука. Бритый сразу же ускорился и, закричав что-то устрашающее, взмахнул было саблей, но тщетно. Тяжёлая секира, за мгновение до этого взметнувшаяся к небу, опустилась несчастному на голову. Брызги крови и ещё чего-то липкого полетело в лицо Янушу, а вслед за этим рухнул вниз и сам обладатель прожжённого халата. Юноша едва успел посторониться и тут же увидел над крепостной стеной чьё-то закрытое забралом лицо, остроконечный шлем, чёрную кудрявую бороду и два здоровенных сжимающих секиру железных кулака.

Теперь Януш был первым, и от края стены его отделяла лишь пара перекладин. Резко выдохнув, он решительно полез вверх, не спуская глаз с обладателя страшной секиры, но в следующее мгновение несколько жердей упёрлось вдруг в лестницу и оттолкнули её от стены...

Януш ещё успел увидеть толпящихся на стене ромеев, их разверстые в крике рты, другие приставленные рядом лестницы и копошащееся под ним чёрное людское море. Волна колокольного звона ударила и прошла сквозь янычара вверх, а он и ещё несколько вцепившихся в лестницу несчастных прочертили стремительную дугу и пали...

Последнее, что запомнил Януш, — белеющий на краю рва огромный камень, чьи-то торчащие из-под камня ноги в рваных сапогах и — хотя он пытался хоть как-то сгруппироваться — страшный сбивающий дыхание удар.

И ещё в тот миг показалось, что это сама земля, а не отхлынувшие в стороны люди, испуганно выдохнула, принимая их...

Очнулся от ужасающего запаха тлена. Что-то давило на грудь и мешало дышать. Где-то совсем рядом раздавались душераздирающие крики и стоны. Юноша открыл глаза, но увидев лишь непроглядный мрак, с ужасом подумал, что оказался в аду, как предавший свою веру грешник, которому, как известно, нет и не будет прощения. Значит, он всё-таки разбился, и безжалостные дэвы уже успели унести его грешную душу туда, откуда уже не будет возврата?

Страх придал ему сил: отчаянным усилием он сдвинул с себя чьё-то обмякшее тело, и ночное, усыпанное звёздами небо вдруг ясно глянуло на него.

Слава Богу, он всё ещё жив!

Влажный воздух показался сладким. Несколько мгновений Януш просто наслаждался им, прежде чем наконец сесть и осмотреться.

Он находился в полузасыпанном рве, куда, судя по всему, скатился или был сброшен после падения с лестницы, и вокруг него громоздились тела уже мёртвых или умирающих башибузуков. Крики последних и услышал юноша, когда пришёл в себя... Справа, буквально в шаге от Януша, темнел перекинутый через ров палисад, и чья-то рука с обгрызенными ногтями свисала с него.

Откуда-то сверху, из-за городской стены, вдруг явственно донёсся звон колокола. Но в отличие от того тревожного набата, что гремел, когда они шли на приступ, этот звон был мягче, печальнее. Колокол словно скорбел по всем убиенным: своим и чужим.

Но куда подевались толпы штурмующих? Почему стихли флейты и барабаны? Неужели штурм захлебнулся, и башибузукам разрешили отойти? Что стало с Доганом и его людьми?

Все эти мысли мгновенно пронеслись в голове янычара и ответа на них пока не было.

«В любом случае надо поскорее выбираться отсюда», — решил он, пытаясь встать, но это оказалось не так-то легко: в голове сразу же зашумело, и горло сжал рвотный спазм. Видно, падение со стены не прошло бесследно. Он ещё немного посидел, собираясь с силами, и снова попытался подняться. На этот раз ему это удалось. Правда, его тут же вырвало, но в голове несколько прояснилось, и исчезла предательская дрожь в ногах.

Осторожно ступая по заполнявшим ров телам, он, наконец, достиг противоположного края, дорогой подобрав чью-то саблю. Поскольку ров был уже почти засыпан землёй, вязанками хвороста и телами павших, выбраться из него не составило особого труда.

Тут взгляду юноши открылся лагерь, полный трепещущих, жёлтых огней, и он пошёл на эти огни, на нетвёрдых ещё ногах, то и дело спотыкаясь о распластанные на земле тела — всё пространство за рвом было тоже усеяно ими. Янушу вдруг показалось, что ров — это река смерти и волны этой реки вдруг выплеснулись наружу и убили всё живое вокруг. То тут, то там, выхватывая из мрака застывшие в муке лица, оскаленные рты, пронзённые стрелами груди и спины, догорала подожжённая «греческим огнём» трава.

Штурм провалился, понял Януш, но, как оказалось, это было только начало. Дрожащие на холмах огни вдруг потекли ему навстречу. Издали они напоминали потоки вышедшего из берегов огненного озера, и таких потоков было великое множество. Качнулись и медленно поползли к городским стенам неподвижные и невидимые до этого осадные башни, в ночи подобные устремлённым ввысь глыбам мрака...