Гибель Царьграда - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Порутчиков cтр.№ 17

«Похоже, это хайдуты (разбойники). От таких лучше держаться подальше», — подумал Януш, однако рискнул подобраться ещё ближе, чтобы услышать, о чём говорят у костра.

— ...Построю себе новый дом, заведу слуг, женюсь и буду каждый день кушать пилав с бараниной или лучше долма... — хриплым голосом вещал какой-то бородач, мечтательно глядя на огонь, и вдруг, повернувшись к сидящему рядом крепышу в тюрбане, спросил: — Ты любишь долма?

— Я всё люблю, — мрачно отозвался тот.

В желудке у Януша тоскливо заурчало: последний раз он ел ещё на корабле.

— Я же говорил: о еде ни слова, — грозно прорычал один из сидевших спиной к юноше. — Завтра поедим.

— А точно султан даёт каждому пришедшему к нему на службу меру мяса и меру риса? — снова подал голос крепыш в тюрбане.

— Точно-точно, — отозвалась спина, дёрнув могучими плечами. — Так что завтра будет тебе и пилав с бараниной, и долма, и ... какого шайтана, ты опять заговорил о еде, Али?

Яношу всё стало ясно: перед ним был расположившийся на ночлег отряд башибузуков, который, судя по разговору, направлялся к осаждённому городу, мечтая урвать свой кусок от возможной богатой добычи.

Несколько мгновений он лихорадочно соображал, что делать дальше. Он вдруг подумал о том, что идти к Константинополю в одиночку — чистой воды безумие: его могут принять за бродягу или ещё хуже — шпиона, и тогда пиши пропало. С военной полицией, тем более во время войны, шутки плохи: в два счёта снесут голову или посадят на кол. Янушу не раз приходилось видеть подобные казни. Похоже, у него снова не оставалось выбора.

«Господи, если вёл меня до сего момента, не оставь и теперь!» — прошептал он, осеняя себя крестным знамением и, на всякий случай сняв с пальца и спрятав за пазуху кольцо, решительно шагнул на поляну.

— Салам Аллейкум! — сказал юноша как можно приветливей, тщетно пытаясь угадать, кто здесь главный.

Сидящие у костра сразу же всполошились, вскочили со своих мест. Зашевелились лежащие под деревьями. Засверкали выхватываемые сабли и ножи. И лишь только один человек остался сидеть у костра, даже не переменив своей позы. Он-то и ответил на приветствие юноши, небрежно пошевеливая при этом пальцами ног:

— И тебе Аллейкум Вассалам. Ты кто такой? И откуда взялся? Может, замыслил что недоброе? Добрые люди ведь по ночам не ходят.

— Да я вроде тоже не к праведникам попал. — Януш мотнул головой в сторону наставленных на него клинков.

— Уж точно, не к праведникам, — ухмыльнулся сидящий. Судя по всему, он и был здесь главный. Януш почтительно наклонил голову и сказал смиренно:

— Я просто путник, отбился от своих. Иду, как и вы, к Константинополю.

— А с чего ты решил, что мы идём именно туда?

— А куда же ещё? — простодушно пожал плечами Януш. — Куда ещё настоящим бахадирам идти, как не на объявленную султаном войну с гяурами?

Дружный смех был ему ответом.

— Ну, ладно, угадал. А нам-то ты зачем нужен? Ты вообще что умеешь делать?

— Стреляю из лука, владею саблей, мечом...

Кто-то недоверчиво присвистнул, несколько голосов ехидно спросили:

— Саблей, мечом... А где твоё оружие, удалец? Тоже потерял? Чем воевать-то будешь? Пальцем, что ли?

Поляну снова сотрясло от смеха.

Однако главаря ответ Януша, кажется, удовлетворил. Смерив юношу оценивающим взглядом, он благосклонно махнул рукой:

— Ну, ладно: иди пока отдыхай. Места всем хватит. Вон — ложись под деревьями. На рассвете решим, что с тобой делать.

Тут главарь широко зевнул и громко поскрёб пятку, показывая, что разговор окончен. Януш снова почтительно наклонил голову. Несмотря на сжимающую сердце тревогу, он был доволен: его не прогнали сразу, а значит, есть шанс остаться в отряде и наконец-то добраться до города. Значит, всё снова идёт так, как должно.

Быстро поискав глазами, он выбрал себе место у большого раскидистого платана, под которым никого не было. Прежде чем лечь, опустился на колени, оборотив лицо в сторону города, и беззвучно зашептал слова молитвы, чувствуя, что за ним сейчас наблюдает не одна пара настороженных глаз. А закончив, с наслаждением растянулся под деревом, положив голову на толстый выступающий из земли корень.

«У ночи живот длинный — неизвестно что родит завтра», — вспомнилась вдруг Янушу одна из присказок дервиша Омара. Как жалко, что старика нет сейчас рядом: он бы уж точно знал, что делать.

«Сейчас самое главное не заснуть, а то ещё прирежут во сне. С таких станется. И главарь как-то уж больно легко согласился...»

Юноша прислушался. Сидевшие около костра о чём-то негромко переговаривались, но Януш, как ни пытался, не смог разобрать ни слова.

Тем временем, пламя, пожрав последние брошенные в огонь ветки, вдруг сникло. Сразу стало неуютно, зябко, и янычар пожалел об утопленном плаще. У костра потихоньку смолкли все разговоры. Даже лежащие под деревьями башибузуки перестали храпеть. На поляне стало совсем тихо, лишь что-то умиротворяющее шептала над головой листва, да чуть слышно потрескивали догорающие угли. На Януша, судя по всему, никто нападать не собирался, во всяком случае, до утра.

Но всё равно — лучше не спать. Не спать...

Невидящими глазами пялился он в темноту, чувствуя, что земля под ним так и норовит повернуться и поплыть, а шум листвы всё больше напоминает плеск трущихся о борт волн...

Да-да, именно волны сейчас мерно плескали за бортом, и ромейский корабль, тихо поскрипывая, мягко нёс его вместе с поляной и башибузуками куда-то далеко-далеко, туда, где покрытые синеватым туманом горы и на их крутых склонах — тонкие струйки дыма от пастушечьих костров. Оставалось только найти Франческо и тех двух женщин, о которых говорил купец. И ещё не спать. Самое главное, не спать...

Кто-то с осторожной настойчивостью лез к нему за пазуху. Он открыл глаза и едва сдержал невольный вскрик, увидев над собой силуэт человека. Юноша не сомневался, что это был один из башибузуков. От ярости свело скулы. Не раздумывая, янычар схватил наглеца за горло. Тот, не ожидая такого поворота, испуганно дёрнулся, захрипел и, пытаясь освободиться, вцепился руками в душащие его руки, но тщетно: юноша всё сильнее сжимал пальцы. Тогда башибузук попытался было позвать на помощь, но вместо крика сдавленное горло его издало едва слышный хрип...

Несчастного спас шум и движение слева.

Скинув с себя полумёртвого хайдута, Януш вскочил. И вовремя! С криком: «Ах ты, щенок!» на него с обнажённой саблей прыгнул другой разбойник. Ещё двое — юноша заметил их тени — метнулись за спину... Он едва успел увернуться от быстрого проблеска выгнутой стали. Увернулся и тут же ударил растопыренными пальцами в лицо нападавшему. Выронив саблю, тот с воем покатился по траве.

Сознание юноши ещё отмечало тепло нагретой чужой ладонью рукоятки, забившуюся под ногти землю, а схватившая саблю рука уже встречала обрушенный сзади удар...