Криптия - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Резанова cтр.№ 45

– Не понял. Это как?

– Ну вот, например, если хочешь мысли читать, надо ранить себя в голову. Если хочешь чары налагать голосом – отрежь себе язык.

– Боюсь даже представить, какой частью тела они жертвовали для любовного чародейства, – вставила Ланасса, но Варинхарий пропустил мимо ушей ее слова.

– А чтобы обрести власть над зрением людским, надо пожертвовать зрением собственным.

– Так на хрена оно тогда нужно, если сам не видишь?

– В том и дело, что видишь… Только не глазами. Так я слышал, а правда ли – не поручусь. И еще слышал, что как бы маги облик свой ни меняли, какие бы возможности ни приобретали, всегда какая-то метка от перенесенных испытаний на них остается. Мелкое увечье, порой даже незаметное. Но оно всегда есть. Это как клеймо. Наш старикан же не совсем слепой. Просто слепошарый. Если бы был совсем незрячий, оно б как мелкое увечье не проходило… А где он?

– На кухню ночевать попросился, к Боболону. Бобо разрешил. Сейчас все, кто не на страже, в доме. Ну и еще Огай в конюшне. А ты что – решил пойти к нему и тряхнуть: «Не чародей ли ты, старче?»

Гаттала немного помедлил с ответом:

– Попробовать-то оно, конечно, можно. Только если он сегодня, когда степняки атаковали, не раскрылся, то просто так. Вестимо, не скажет. И угрозами его не запугать.

– А если не только угрозами…

– Гордиан, ты человек храбрый, кто бы спорил, но скажи откровенно – ты рискнул бы пытать настоящего чародея? Неподдельного? Я – нет. Не жрец я, чтоб силы чародейской его лишать… да и не нужно нам, чтобы он силы лишился. Нам нужно, чтоб он эту силу на общую пользу употребил. – Гордиан угрюмо отмолчался, а Варинхарий продолжал: – К тому же, я хоть и подозреваю старика, все же не полностью уверен, что это он… Вдруг и впрямь Клиах?

– У Клиаха нет никаких калечеств, – возразил Гордиан.

– А мы про то знаем? Я вот спрашивал себя – почему Клиах с девками не баловался, в непотребных склонностях его подозревал, а может, он не хотел, чтоб кто-то увидел, что у него на теле какая-то отметина есть, скрытая одеждой?

– И что тогда делать?

– Если б я знал, что делать, был бы за десяток конных переходов отсюда. – Признание не делало Варинхарию чести, но Гордиан и не ждал иного от интенданта. – Я только думаю – а заметь, оба двое, кто может оказаться тем самым, в бою нынешнем участия не принимали. Может, это как-то связано? Может, им нельзя кровь проливать или оружия брать в руки? У всякой власти должны быть свои границы…

– А на кой нам тогда сдался маг, у которого такие запреты?

– Не скажи. Всякие запреты можно обойти, а маги умеют делать это особенно хитро, иначе какие бы они были маги. Можно убивать, не проливая крови. Можно использовать не оружие, а что-то другое. Надо только сделать так, чтобы маг вынужден был проявить свою силу… Заставить его, когда кривоногие вновь пойдут на приступ.

– Странно, что они до сих пор не пошли. – Гордиан встряхнулся, прислушался. – Нет, вроде тихо. Даже песни свои выть перестали. Тоже дрыхнут. Хотя, верно, ждут, чтоб ударить на рассвете. Самое хреновое, скажу тебе, дело – это когда на исходе ночи на приступ прут… да откуда тебе знать, ты ж интендант. Уболтал ты меня, а надо бы немного сна перехватить, иначе никудышный из меня завтра будет боец. Только сперва выпну Роха, чтоб на пост заступал. Чародей там Клиах или нет – а только пора его сменить. Ты тоже пойди вздремни, только не забудь Саки разбудить на стражу.

Гордиан Эльго снова в своей стихии, это совсем не то, что путаные и невнятные колдовские дела, и голос пограничного офицера вновь звучит уверенно. И почти столь же уверенной походкой он выходит в коридор, где на полу смачно и со свистом храпит Рох. Чтоб его растолкать, приходится приложить немало труда. В своих усилиях Гордиан не обращает внимания на еще одну человеческую фигуру, скорчившуюся на полу у стены. Тот, кому она принадлежит, и сам старается, чтоб его не заметили. Только когда офицер и сторож уходят, он поднимает голову. Лунный свет, пробивающийся сквозь оконце в двери, вычерчивает черным рытвины ожогов на лице конюхова подручного.

Раи думал, что умрет, когда выедет за городские ворота.

Не то чтобы он никогда не покидал пределов города. У семейства Сафран была усадьба на берегу Мероссы. В последние десятилетия у патрициев Димна вошло в привычку строить загородные дома наподобие вилл столичной знати – не столько ради дохода, сколько для престижа – и отдохновения в летнюю жару. Поэтому в детстве, когда жив был отец, Раи нередко туда приезжал вместе с матерью и братом. Но в последние годы, когда в окрестностях Димна стало неспокойно из-за набегов Похитителей, госпожа Сафран положила конец этим поездкам. А уж когда началась война, о них речи не было. Возможно, если бы брат продолжал наезжать в поместье, Раи сопровождал бы его. Но Кайто был слишком занят. Кстати, Кайто как раз по торговым делам ездил в разные пределы империи. Но ему и в голову не приходило взять с собой младшего.

И все-таки, как любой молодой человек, Раи мечтал вырваться из-под матушкиной власти. А, похоже, отъезд был единственным способом. Опять же, с ними не было треклятого Латрона. Негодяй сидел в тюрьме, где ему самое место. И доктор не стал добиваться, чтоб его освободили – осознал наконец, какого мерзавца держал в доме.

Правда, Раи не был уверен, что Тимо, отправленный с ними как охранник, лучше Латрона. Может, даже и хуже. Но Тимо достаточно давно работал на семью Сафран, ездил охранником с грузами Кайто. То есть каким бы он ни был плохим, он был свой. И если желает сохранить на старости лет кусок хлеба, Раи ничего плохого не сделает, побоится Кайто или матушку.

Вообще-то до старости, как думал Раи, охраннику оставалось не так уж много. Ему было под сорок, а выглядел он еще старше. Коренастый, загорелый до черноты, обветренное лицо иссечено морщинами, каштановые волосы успели поредеть, и он их увязывал в короткий хвост. В городе он брился, но в дороге себя этим занятием не утруждал, так что сейчас на его подбородке красовалась неопрятная щетина, которой предстояло стать бородой. Или хотя бы бороденкой. Не красавец ни разу. Зато видно, что степной крови в нем нет, и на том хлеб.

Правда, Тимо чистотой своей крови не гордился. Ему, откровенно говоря, было все равно с кем иметь дело – с коренными имперцами, димнийцами, островитянами или кочевниками. Лишь бы платили. Ему и платили. Монграна, когда ему представили кандидатуру Тимо, велел Грау испытать его, и капитан сообщил консулу, что Тимо, как боец, своей платы стоит. Он не стал уточнять, что Тимо показал себя лучше выставленных против него ополченцев. Во-первых, ополченцы не наемники, во-вторых – сражаться в одиночном бою – не их дело. А дело охранника – не только махать мечом, но притом, что куда они собирались, еще и знать пути в пустошах и степях. Однако тут не Грау полагалось проверять его умения, а дому Сафран. Кайто, путешествовавший вместе с ним, всегда возвращался живым и невредимым. Стало быть, не так уж плох этот Тимо.