— О, вы должны уйти, любовь моя! В любой миг вас могут обнаружить, и тогда вы окажетесь во власти короля.
— Но я пришёл, чтобы пригласить вас на свидание тайно, в лондонском доме купца Томаса Фарингдона, — сказал Уот нежно. — Завтра ночью я пришлю к выходу из вашей башни, которым пользуются слуги, моего человека — Уилла, он проводит вас.
Коридоры уже наполнялись топотом и голосами. К опочивальне принцессы бежала стража.
— Уходите, — велела Джоанна, освободившись из его объятий.
— Вы придёте завтра к купцу?
— Я приду, Уот, любовь моя, — прошептала Джоанна.
Тайлер бросился к окну. Но вдруг она остановила его, сказав:
— Мой сын что-то подозревает. Он не так скверен, однако кто знает, что он сделает, если догадается о моих чувствах к предводителю мятежников. Вонзи меч в мою постель, чтобы стражники подумали, будто ты напал на меня.
Достав меч из ножен, Уот вонзил его в постель принцессы. После этого он молча вылез в окно и скрылся. И почти сразу дверь в комнату Джоанны распахнулась настежь.
На пороге стоял сэр Филипп Монтгомери, за спиной которого маячил отряд стражников Тауэра. Заметив смятение на лице принцессы, он вошёл в опочивальню.
— У вас был Уот Тайлер? — спросил он, оглядываясь по сторонам.
— Да. Он напал на меня, когда я спала, — дрожа, солгала принцесса. — Если бы не вы, милорд, он убил бы меня.
— Он вам угрожал?
— Да, милорд. И требовал встречи с королём.
Выслав стражу и приказав обыскать этажи и башни, сэр Филипп остановился у окна. Выглянув наружу, он увидел Уота Тайлера, который бежал по направлению к соседней площади.
— Возможно, он действительно на днях встретится с королем, миледи, — ухмыльнулся граф.
— Что вы имеете в виду?
— Только то, что сказал. Король решил встретиться с мятежниками и утром отбывает в Мэйл-Энд.
— Но Уот Тайлер здесь, а не в Мэйл-Энде! — воскликнула принцесса.
— Он угрожал вам, — сказал Монтгомери, — и поплатится за свою дерзость, как и за мятеж против баронов. Правда, если признаться, я не верю, что Тайлер, испытывающий к вам явное расположение, стал бы угрожать вам, как какой-нибудь уличной девке. Кроме того, я уверен, что и вы испытываете к нему влечение.
— Докажите! — пробормотала принцесса, дрожа от холода и возмущения.
— Доказательства вы мне предоставите сами. Нужно только подождать. — Красивое лицо Филиппа, зелёные выразительные глаза, изящно очерченные губы выражали презрение. В отсутствие вельмож и короля ему не требовалось держать себя с Джоанной почтительно. — Рано или поздно кровельщик вернётся в Мэйл-Энд или в его окрестности, — заявил он, — и тогда заплатит за все свои преступления!
— Вы решили расправиться с ним? Отвечайте! — воскликнула принцесса.
— Я не обязан отвечать шлюхе, отдающейся каждому бродяге! — наклонившись к ней, проговорил Филипп.
Не сдержавшись, принцесса отвесила ему пощёчину.
— Прочь! — приказала она.
Без возражений и по-прежнему ухмыляясь, сэр Филипп вышел.
С трудом сдерживая рыдания, Джоанна Уэльская опустилась на край постели.
— Я должна предупредить Уота! Должна предупредить его о том, что замышляет Филипп Монтгомери, — шептала она в волнении. До рассвета принцесса не сомкнула глаз.
ГЛАВА 49
Прислонившись щекой к холодному краю окна, пробитого в могучей стене Тауэра, Джоанна следила за отъездом кавалькады рыцарей, среди которых был и её сын. На Ричарде в тусклом зареве раннего утра переливался венец, богатые одеяния из парчи и шёлка поблёскивали ценной вышивкой.
Вскочив на коня, он поднял голову к окну и заметил свою мать. Губы его скривились в усмешке, и она знала причину её появления. Ночью, услышав о нападении Уота Тайлера на принцессу, Ричард потребовал у Монтгомери объяснений, и тот не стал скрывать своих подозрений. Теперь Ричард был уверен, что мать предала его, приняв сторону бунтовщиков.
— У них нет доказательств моей вины, — шептала, успокаивая себя, принцесса.
В свите короля Джоанна Уэльская узнала герцога Джона Гонта. Он тоже решил участвовать в переговорах. Часть мятежников рассредоточилась в Мэйл-Энде, другая, состоящая из верных Уоту Тайлеру людей, ждала его в Смитфилде. Обо всём этом докладывали подосланные к крестьянам лазутчики.
Кавалькада всадников тронулась от тёмных стен Тауэра.
— Ричард не лишён отваги, — раздался за спиной принцессы голос Саймона Беркли. — Он не боится встретиться с разъярёнными мятежниками лицом к лицу.
— Да, у Ричарда достаточно отваги, — вздохнула принцесса.
— Вы волнуетесь за него или из-за того, с кем он намерен расправиться?
— Я могу вам признаться, что боюсь за Уота, — глухо произнесла Джоанна Уэльская.
— Вы влюблены в него?
— А если так, вы будете по-прежнему мне верны, Саймон?
— Не сомневайтесь. Какую бы глупость вы ни сотворили, миледи, я всегда поддержу вас, — ответил сэр Саймон кротко, но твёрдо.
Среди служанок она не доверилась бы никому, но Саймон был всегда предан ей. И она ему верила.
— Ночью я обязана быть в Лондоне, — проговорила Джоанна. — Но вы постарайтесь сделать так, чтобы моё исчезновение из Тауэра не обнаружилось. Говорите слугам, что я легла спать, всё, что угодно. Лишь вам, Саймон, я доверяю.
— Вы хотите предупредить Уота? Но разве вы что-нибудь знаете об угрожающей ему опасности? Что задумал король? — спросил Саймон.
— Я предупрежу Уота, чтобы он был начеку.
— И подарите ему любовь?
— Вас это оскорбляет? — усмехнулась принцесса.
— Я уже сказал, миледи, что приму любую вашу глупость, — ответил Саймон.
Вечером, как только спустились сумерки и на стенах Тауэра зажглись факелы, принцесса, собираясь на свидание, накинула поверх длинного зелёного платья серый плащ с капюшоном, какие носили горожанки, и натянула перчатки с широкими раструбами. Сэр Саймон проводил её до невысокой дверцы внизу башни, которой обычно пользовались повара и служанки.
— Будьте осторожны, моя госпожа, — сказал он.
Преисполненная признательности, Джоанна погладила Саймона по гладко выбритой щеке и выскользнула в ночь. Оглядевшись но сторонам, она сделала несколько осторожных шагов, не подозревая, что за ней следит Хьюго Бэнкс, притаившийся в каменной нише. Хьюго не выпускал её из виду уже два дня и, заметив, что принцессу ночью вывел из опочивальни Саймон Беркли, поторопился опередить их, тотчас выбежав на улицу.
Прождав несколько минут, принцесса услышала чьи-то шаги и лай собаки. Из-за поворота появился лондонский сторож, держа копьё в одной руке и светильник — в другой. За ним бежала собака. Остановившись около принцессы, человек спросил: