В тот момент все — не только женщины, но и Маурисиу — мысленно пожалели о том, что вовремя не избавились от Зангона и Форро. Кто знает, как они поведут себя во время допроса? Спасая себя, они вполне могут бросить тень на Маурисиу, который, ведь неспроста, их побаивался! Но теперь уже ничего исправить нельзя, надо вести к ним следователя. И Маурисиу вызвался проводить Омеру в дом Риты, где обитали Зангон и Форро. Он надеялся, что в его присутствии эти ребята не позволят себе сболтнуть лишнего.
А Франсиска, Беатриса и Катэрина не ждали от этого допроса ничего хорошего и уповали только на счастливый случай, который смог бы уберечь Маурисиу от беды.
***
Между тем Зангону и Форро уже было известно о том, что Омеру возобновил расследование по делу Мартино и сейчас беседует с господами. Об этом им сообщила Жулия, подслушав из-за двери разговор следователя с Франсиской и её детьми.
Известие привело в замешательство пастухов, а потом и вовсе началась паника.
— Чует моё сердце, этот следователь хочет сделать из нас козлов отпущения! — сказал Зангон.
Форро выразился ещё определённее и решительнее:
— Надо уносить ноги, пока не поздно! По коням, приятель!
Наспех собрав только самые необходимые вещи, они направились к своим лошадям, но дорогу им преградила Рита.
— Стойте! — приказала она. — Я никуда вас не пущу. Вы ведь не убивали того итальянца, так зачем же вам нужно бежать?
— Мы давно собирались уехать отсюда, здесь нет для нас подходящей работы, — сказал Форро.
Рита посмотрела на него строго, как на провинившегося подростка, и сказала непререкаемым тоном:
— Никогда не смей врать мне, Арсидес! — Форро невольно потупил взор, а она продолжила уже чуть мягче: — Если вы сейчас отсюда сбежите, на вас точно падёт подозрение в убийстве, и кончится это тюрьмой.
— А если мы останемся здесь, то чем это кончится? — спросил Форро, и Рита ответила ему без малейшего сомнения:
— Для вас всё обойдётся хорошо.
В её словах была какая-то магическая сила, заставившая пастухов поверить в это прорицание и отказаться от бегства.
— Ладно, остаёмся! — махнул рукой Форро.
— И правильно, сынок. Молодец, что послушался, — похвалила его Рита. — Надо всегда прислушиваться к матери, она тебе дурного не пожелает.
— Если бы это зависело только от вашего желания, дона Рита! — скептически заметил Зангон.
— Да, оно может не совпадать с желанием следователя, — справедливости ради добавил Форро. — Наверное, ему не разрешили закрыть дело, потому что он так и не нашёл убийцу. И теперь он, конечно же, возьмётся за нас, ведь вы с Зекинью нашли труп, значит, тут и надо копать в первую очередь!
— Ты тоже кое-что нашёл, — напомнил ему Зангон. — Да ещё и наболтал хозяину про какого-то свидетеля. Если следователь сейчас расколет хозяина, то тебе придётся туго.
— Я думаю, хозяин не расколется, это не в его интересах, — предположил Форро. — А вот покрывать Зекинью он вряд ли будет.
— Зекинью никого не убивал, он был всё время со мной! — сказал Зангон со скрытой угрозой. — И ты не вздумай валить на него это дело!
— Я не собираюсь его подставлять, — ответил Форро, — но следователь может подумать, что Зекинью неспроста сбежал с этой фазенды. А если ты скажешь, что был всё время с ним, то и сам легко превратишься в соучастника убийства! Подумай хорошенько, стоит ли тебе выгораживать Зекинью!
Зангон возмутился:
— Что значит выгораживать?! Он же ни в чём не виноват! Зекинью мне друг, я могу за него поручиться головой. И я сделаю это, потому что не способен на предательство! Если понадобится, я и про пули твои расскажу, только чтобы защитить Зекинью!
Форро промолчал, и Зангон воспринял это как сигнал к примирению.
Затем, спустя несколько минут, Форро спросил у Зангона:
— Скажи честно, ты и правда, не знаешь, где сейчас Зекинью?
— Не знаю, — в который раз повторил Зангон.
— Это плохо, — заключил Форро. — И где его черти носят? Может, он вляпался в какую-нибудь историю, И потому сюда нагрянул этот сыщик?
Зангону нечего было на это ответить. Зекинью — парень шебутной, мог и вляпаться... Но что об этом попусту гадать? Уж скорее бы, что ли, пришёл следователь, и появилась бы хоть какая-то определённость!..
А тем временем Омеру, выйдя с Маурисиу во двор, устроил ему настоящий допрос.
— Как вы думаете, почему сеньор Мартино был убит именно на вашей фазенде? — спросил он, испытующе глядя в глаза Маурисиу.
Тот невольно поёжился от такого пристального взгляда следователя, но сохранил видимость спокойствия и ответил так, как на его месте, вероятно, ответила бы и Франсиска:
— Это могло быть чистой случайностью, а могло быть и наоборот... Если убийца заранее всё обдумал и спланировал, то ему наверняка было известно, что сеньор Мартино в те дни часто приезжал к нам на фазенду. Вот он и подкараулил тут свою жертву.
— А зачем Мартино сюда ездил?
Ответ на этот простой вопрос потребовал от Маурисиу гораздо больших усилий, чем ответ на предыдущий, довольно сложный и по-своему коварный, вопрос следователя. Глаза Маурисиу нервно забегали, он резко тряхнул головой, словно прогоняя от себя всплывшую в памяти ненавистную физиономию Мартино, и лишь после этого ответил, стараясь чётко выговаривать каждое слово:
— Его интересовала земля. Мой тесть и сеньор Фарина взяли его в компаньоны, когда выкупали у нас свою прежнюю фазенду. Но ему, очевидно, этого было мало, он уговаривал мою мать продать и ту фазенду, на которой мы живём. Предлагал большие деньги, хотя мы, конечно же, не собирались её продавать. Вот поэтому он сюда и ездил!
Омеру удовлетворил его ответ, и он перешёл к следующему вопросу:
— А не приходилось ли вам или вашим слугам встречать на фазенде посторонних людей, которые могли следить за Мартино?
— Нет, мы опросили всех слуг сразу после убийства — никто ничего не видел.
— Странно!.. — сказал Омеру. — В Мартино стреляли средь бела дня, причём, не один раз, и никто не услышал выстрелов, не увидел убийцу.
— Очевидно, это всё-таки был профессионал, — удачно ввернул Маурисиу. — Точно выбрал время и место, а потом незаметно скрылся.
— Возможно, — согласился Омеру. — Хотя тут могло быть и простое везение. Ладно, разберёмся. Я надеюсь, те пастухи, что нашли труп, в какой-то мере прояснят картину убийства. Пойдёмте к ним!
— Но здесь остался только один из тех двоих, что привезли тело убитого к нам во двор, — сказал Маурисиу. — Второй сразу же куда-то уехал.
— Как? — удивился Омеру. — А мне говорили, что их здесь двое. И ваша мать только что это подтвердила.