Батя, Батюшко и Бэмби - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Волкова cтр.№ 87

Да, это его дом. Стал вдруг, неожиданно, но неоспоримо. Денис осознал внезапно, что дом для него — не стены, а люди — те, кто дорог. За кого сам Денис несет ответственность: Оля, Никита. И даже — куда от нее денешься — Изольда. И кажется, ко всему прочему, как ни парадоксально, — Геннадий Игоревич. Эти люди — его дом. И в этот дом придет чужой человек. Дэн старался не слишком давать волю негативному настрою, но ощущение предупредительно вставшей на загривке дыбом шерсти не покидало. Мало ли что этот… отец Никиты. Посмотреть еще надо, что он за отец.

Надо сказать, что редко, очень редко в жизни врача высшей категории, хирурга уролога-андролога Батюшко Дениса Валентиновича случались моменты яркого и внезапного изумления, сопоставимого с тем, что настигло его в два часа пополудни, когда Денис Валентинович открыл гостю дверь. С той стороны порога от доктора Батюшко стоял его пациент. Сутулость, узкие плечи, нервические руки, которые едва не обронили торт, три вялых тюльпана и детскую машинку, затянутую в пластик.

Так вот он какой, папенька наш…

— Добрый день… Евгений Борисович.

Евгений Борисович смотрел на Дениса, открыв рот. Пауза затягивалась. Торт опасно накренился. Позади Дэна нетерпеливо переминался с ноги на ногу Никита.

— Здравствуйте… Денис Валентинович, — визитер попытался поправить сползающие очки, но пришлось ловить многострадальный торт. И это заставило-таки Дениса сделать шаг назад. И сделать-таки приглашающий жест рукой. Заходи, коли пришел.

Евгений Борисович традиционно потоптался на пороге, дверной ручке вот уделить внимания не смог — руки заняты. И задал изумительный по проницательности вопрос:

— А вы тут?

— Это мой дом.

И шерсть на затылке никак не уляжется. И вспоминается подаренный Малиным брелок. Он же вам врет, Денис Валентинович. А ведь прав был, интерн, зря на него Денис накинулся тогда. Врал, еще как врал!

Все-таки сделал еще шаг — в сторону. Выпуская вперед Никиту, который чуть ли не попискивал от любопытства. И обнимая оказавшуюся рядом Олю. Мальчику ты, может, и отец. А этой женщине ты — никто. Она моя.

Женщина Дэна коротко прижалась к своему мужчине и тоже решила проявить азы гостеприимства.

— Здравствуй, Женя. Проходи.

Он не Женя, он Тартюф. Но Оле об этом знать не надо. Ей это уже неважно.

Женя-Тартюф попытался снять обувь, осознал, что это невозможно делать со всем своим богатством на руках, и протянул Оле тюльпаны.

— Это тебе, — а потом пришла очередь машинки и ребенка. — А это тебе.

Никита, до этого во все глаза разглядывавший гостя, перевел взгляд на мать. Оля кивнула.

— Это твой папа. Его зовут Женя.

Игрушку Никита взял, все так же не сводя с гостя любопытных глаз. Ай да Евгений Борисович, всех одарил. А торт, видимо, Денису. Очень удачно. Так бы мордой и макнул.

Но торт забрала Ольга.

— Вы пока проходите в комнату, а мне надо цветы в вазу поставить и чай заварить.

Эх, не дали проявить себя. Денис обнял за плечи Никиту и кивком головы указал направление.

— Прошу.

Гостиная словно бы превратилась на время во врачебный кабинет. Пусть на докторе Батюшко нет белого халата, но в мягком кресле он сидит как на своем рабочем месте, не сводя внимательного взгляда с человека напротив. Который традиционно устроился на краешке — правда не стула, а дивана — и привычным нервным движением сцепил руки на коленях. Лишь Никита, по-прежнему изумленно разглядывающий — то гостя, то машинку, не вписывался в эту мизансцену.

— А у меня еще есть машинки, я сейчас покажу! — мальчик словно почувствовал, что он здесь и сейчас лишний. Его как ветром сдуло, и через секунду за стеной загромыхали ящиком с игрушками. Вам сейчас будут машинки показывать, Евгений Борисович. Вы в них разбираетесь? Или больше по… куклам?

— Дочка, значит, Евгений Борисович? У Никиты есть сестренка, я верно понял?

Там такая драма, доктор… Мне не дают видеться с ребенком…

Ну и кто ты после этого?!

— Н-н-нет, у меня пока один ребенок, — Евгений Борисович таки поправил очки. Прокашлялся. — Но я… мы работаем с супругой над этим вопросом.

Будь обстоятельства чуть иными, и Денис бы расхохотался. Работаете? Да что вы говорите? Как будто я не в курсе. Как будто это не я расписывал тебе план лечения. Будто не я болел за тебя душой и желал удачи — как болею за всех с таким диагнозом. А ты… ты врал мне. Ты обидел мою женщину. Ты пришел к моему ребенку.

Так, стоп. Стоп, Денис. Стоп, доктор Батюшко. Что там говорил Гиппократ?

Но горячая желчь внутри никак не хотела улечься. А Евгений Борисович продолжал лепетать.

— Вы понимаете, это так… это такая тема… ну как-то во врачебном кабинете… очень личное… да… А вы и Оля, значит?..

Даже имя ее не произноси! Не касается это тебя. Это мое. Наше.

И откуда взялся только на мою… нашу голову?! И как тебе парня доверить?

— Во врачебном кабинете врать нельзя — неужели вам этого никто не объяснил? О чем еще вы мне… сообщили неверную информацию?

Не только проказник Васенька умеет виртуозно краснеть в присутствии андролога. Как маленький, ей-богу. Ах, нам стыдно, что мы соврали — про развод, про то, что с ребенком не дают видеться. Что бы сказал на это начитанный Малин? Ему было стыдно, но он продолжал красть. Красть доверие людей, которые вынуждены иметь с ним дело.

— Никите хотя бы не врите, — Денис почти усмирил глубокий вздох. — Он замечательный парень и не заслуживает… этого.

Замечательный парень показался в дверях с ворохом машинок и тут же вывалил их на диван.

— Какая самая красивая?

* * *

Чаепитие с тортом проходило вежливо и напряженно. Оля была рада своей роли хозяйки, которая позволяла не сидеть за столом, а подливать чаю, подавать салфетки. В общем, заниматься важными делами. За столом сидели трое. Делали вид, что пьют чай, и молчали. Никита с интересом поглядывал на своего отца, решался, а потом все же выдал интересовавший его все эти годы вопрос:

— А где ты потерялся?

Евгений удивленно поднял голову от чашки. Он явно ничего не понял.

— Что?

Пришлось Оле прийти на помощь. Честно говоря, ей вовсе не хотелось помогать, ей было бы даже интересно понаблюдать над тем, как гость выкручивается, но дело касалось Никиты, а играть его чувствами она не могла. Ведь сын так долго ждал своего отца.

Она выразительно посмотрела на Евгения и внятно проговорила:

— Ну ведь ты же потерялся, а теперь нашелся.

Соображай, давай!

— Да, мама мне говорила, что ты потерялся, но обязательно найдешься, — тут же подхватил Никита. — Где ты потерялся?