На эмоциях: Как улаживать самые болезненные конфликты в семье и на работе - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Шапиро cтр.№ 81

70. Вертиго обладает сущностными признаками, сближающими его с соитием. Чем интенсивнее мы переживаем каждое из этих состояний, тем меньше способны осознавать что-либо, помимо взаимодействия здесь и сейчас, которое полностью поглощает наше внимание.

71. См.: Fiske and Neuberg 1990.

72. Социальный психолог Гордон Олпорт мудро замечает, что «предвзятое мнение становится предрассудком, только если его невозможно пересмотреть в свете новых знаний» (Allport 1954, 9).

73. Зачисляя друг друга в противники, стороны конфликта сосредоточивают чрезмерное внимание на собственной боли и теряют способность признавать человечность друг в друге, отчего страдают их взаимоотношения. Согласно континуальной модели формирования впечатлений, разработанной С. Фиск и С. Нойбергом (см.: Fiske and Neuberg 1990), при первой встрече мы классифицируем человека согласно его возрасту, полу и расе; сделать это можно просто и быстро. Мы, скорее всего, не изменим своего мнения об индивиде, если (1) то, что мы наблюдаем, согласуется с нашей первоначальной классификацией и (2) мы не заинтересованы узнать этого человека ближе. Однако последний пункт порождает противоречие: скорость вредит точности впечатления — чем точнее должно быть наше заключение, тем больше сил и времени надо в него вложить. Мы можем попытаться, выражаясь в терминологии Гордона Олпорта (Allport 1954), «заново огородить» собственную классификацию («Несколько моих лучших друзей евреи, но…»). Фиск и Нойберг обнаружили, что к признанию уникальных свойств другого ведет взаимозависимость задач. Это происходит и во время совместной работы над проектом, и во время шахматного поединка, и когда вы пытаетесь лучше понять своего начальника — все эти действия подразумевают взаимозависимость задач.

74. Вертиго резко снижает способность к самоанализу и таким образом создает то, что я называю «узлом непризнания». В остром конфликте единственным выходом представляется признание другой стороной нашей боли и нашей точки зрения. Но ни один из оппонентов в состоянии вертиго не готов признать боль другого, особенно в условиях взаимной объективизации. Обе стороны находятся в узле непризнания, и дальнейшая эскалация конфликта может представляться единственным выходом из положения.

75. Вертиго меняет наше ощущение времени — намного более подвижное, чем показания часов. Геолог Мишель Сифр (Siffre 1964; в рус. пер. — Сифр 1966) выдвинул предположение о том, что существуют три уровня времени: биологическое время (ритм нашего тела), ощущаемое время (наше чувство его хода) и объективное время (показания часов). В возрасте 23 лет он провел два месяца в полной изоляции в подземной ледяной пещере, где изучал геологические структуры и свое собственное ощущение хода времени. Когда он поднялся на поверхность два месяца спустя, 14 сентября, то был уверен, что на дворе 20 августа. Прошедшее время сжалось в его восприятии. Но примечательно следующее: геолог каждый день созванивался со своими ассистентами, которые вели записи о времени его пробуждения, приемов пищи и сна; согласно этим данным, Сифр сохранял четкий биологический ритм существования. Вывод: биологическое время, как правило, остается регламентированным, а ощущаемое время гораздо более изменчиво и зависит от обстоятельств.

Вертиго вызывает эмоции, направленные вовне (мы не упиваемся стыдом, а с наслаждением даем волю гневу), и этот фактор оказывает влияние на наше восприятие времени. Концентрируя внимание на оппоненте, мы теряем чувство времени, и оно для нас начинает идти быстрее. Напротив, эмоции, нацеленные внутрь, такие как скука, стыд или печаль, замедляют время в нашем восприятии. Уильям Джеймс предположил, что в таких условиях оно тянется, потому что мы «сосредоточиваемся на ходе времени как таковом» (James 1890). Скажем, задание подержать глаза закрытыми одну минуту заставит нас ощутить, что время идет медленнее. Как замечает Клодия Хэммонд, научные эксперименты подтверждают, что для людей в подавленном настроении время в среднем проходит в два раза медленнее, чем для тех, кто не подавлен. Другими словами, время движется вполовину медленнее своей реальной скорости (Hammond 2012, 34; в рус. пер. — Хэммонд 2013). В одном эксперименте участники оказывались в таких условиях, что одни чувствовали себя отверженными, а другие — популярными. Затем каждый испытуемый оставался наедине с одним из исследователей, который включал секундомер, останавливал его через 40 секунд и спрашивал участника, сколько прошло времени. Те, кто чувствовал, что к ним относятся доброжелательно, в среднем считали, что прошло 42,5 секунды, а «отверженные» оценивали временной промежуток в 63,6 секунды (Twenge et al. 2003).

76. В ситуации вертиго время шло гораздо быстрее, чем это казалось ссорящейся паре. Другими словами, согласно часам времени прошло больше, чем по ощущениям пары, как показано здесь:

Прошедшее время согласно часам: _________ (20 минут)

Прошедшее время в восприятии: _________ (5 минут)

77. Вертиго искажает привычный ход времени в нашем восприятии. Времени изначально присуща асимметрия в том смысле, что оно неизбежно движется от прошлого к будущему. Вертиго может нарушить эту асимметрию, сдвигая наше внимание к случившемуся в прошлом, затем перенося в страшащее нас будущее и потом, возможно, обратно в прошлое, а иногда как будто застывая в момент крайнего напряжения. Подробнее о временной асимметрии см.: Davies 1974.

Судя по всему, вертиго дезориентирует нас и в отношении того, что специалист в сфере нейронаук Антониу Дамазиу называет часами сознания (Damasio 2002). Во многом сообразуясь с временнóй теорией Мишеля Сифра, Дамазиу описывает, как мы воспринимаем время двумя различными способами: через тело (часы тела) и сознание (часы сознания). Часы тела отмеряют ход биологического времени, которое задается чередующимися ритмами света и темноты (наши суточные биоритмы); за биологическое время отвечает гипоталамус. Часы сознания отвечают за то, как мы «отмеряем ход времени и выстраиваем хронологию событий», фиксируя, каким образом наше восприятие времени то ускоряется, то замедляется и временные промежутки кажутся то короткими, то долгими. Часы сознания постоянно идут, помогая нам воспринимать все, от длины паузы между двумя музыкальными нотами до промежутка времени, который прошел с момента последней встречи с другом. Дамазиу обнаружил, что у людей, страдающих амнезией, часы тела работают исправно, а вот часы сознания — со сбоями.

Согласно научным исследованиям с участием пациентов с повреждениями мозга, в нашем восприятии хода времени особенно важную роль играют три участка:

1) гиппокамп, помогающий нам создавать новые воспоминания. При повреждении гиппокампа возникает антероградная амнезия: неспособность удержать в памяти свежие воспоминания на протяжении долгого времени;

2) височная доля, имеющая критическое значение для формирования и сохранения воспоминаний, относящихся к конкретным периодам. Повреждения височной доли вероятнее всего вызывают ретроградную амнезию — нарушение способности воскрешать в памяти события личной жизни, связанные с тем или иным временем, местом и определенными обстоятельствами;

3) базальные отделы переднего мозга, которые играют ключевую роль в определении хронологии прошлых событий. При повреждении базальных отделов переднего мозга сохраняется память о событиях, но забывается их хронологический порядок.