Янтарная сакма - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Дегтярев cтр.№ 100

— Зачем воинам народа Ниппон мои земли?

— Они не за землёй придут, великий князь народа уйгур, они придут за своим путеводным знаменем. И ты, отдав им перстень, получишь то, что много дороже серебра и злата. Ты получишь защиту своей земли! Ведь ты защитил их знамя!

Советник уйгурского князя тихо спросил:

— А что нам делать с телом?

— А тело укройте землёй и посадите над ним сад. Плоды этого сада принесут вашему народу только радость и пользу!

— А вино из винограда у вас здесь есть? — вдруг спросил Проня. — Давно хотел попробовать вино из местного винограда. Чтобы жизни возрадоваться.

— Два меха с вином тебе хватит? — спросил уйгурский князь.

Над летним дворцом князя поплыли звонкие удары по меди. Всех созывали к обеду.

* * *

Через восемь дней, когда до вершины перевала, а значит, и до блаженной Индии оставалось два дневных перехода, Проня упал на камни:

— Не могу больше, братцы! Воздуха нет. Голова замирает и кружится.

Бео Гург отмахнулся: останавливаться. Мергены стали снимать поклажу с верблюдов. Двигались они неуверенно, высота почти в три версты их тоже подкашивала.

Бусыга упал на камни рядом с Проней:

— Надо постоять здесь пару дней, отдохнуть.

Тихон-мерген, уже давно не смеявшийся, два раза вздохнул, потом сказал Бусыге:

— Чем дольше здесь стоишь, тем больше отдаёшь жизни. В горах жизнь — это движение.

Один Бео Гург, несмотря на свой возраст, а ему уже пошёл пятый десяток, ходил быстро, говорил отчётливо. Он подошёл к лежащему Бусыге и произнёс только одно слово:

— Пора!

Бусыга внимательно посмотрел на двух молоденьких кобылиц: они тоже причахли на горной высоте, не резвились, часто вздыхали. Бусыга тяжко поднялся, нашёл свой тюк, помеченный буковой «3» — «зебра». Достал из него хорошо увязанную бочажку с особой жёлтой краской и три кисти нужного размера. Попробовал кистью взболтать краску — растёртое золото не дало ей загустеть. Он спросил у Книжника:

— Ты что, один собрался идти через перевал?

— Меня проводит Тихон-мерген. Случись чего, он успеет вас предупредить.

— А чего там, на перевале, под облаками, может случиться? — поинтересовался Проня, на четвереньках — от слабости — подобравшийся к говорящим.

— А ты забыл, чем грозился на становище Атбасар заколдованный тобой бекмырза бухарского эмира? Что они нас и в Индии достанут... Что, Бусыга, готов рисовать?

Молоденьких кобылиц крепко стреножили, привязав их ноги к кольям, вбитым в землю. Матерей этих кобылиц увели в сторону, в глубокую лощину и там прихомутали к тяжёлым камням. Бусыга вздохнул, перекрестился и первым же мазком кисти опробовал свой навык краскомаза на новых штанах Прони.

— Полтинник за новые штаны мне отдашь! — отозвался Проня на такую проделку шурина. — Давай покажи, какая здесь страна Африка.

Проня держал перед глазами Бусыги большой лист бумаги с рисунком зебры, а Бусыга старательно выводил яркие жёлтые полосы на тёмной шерсти молоденьких кобылиц.

Ранним утром на поляну, где высохли и теперь резвились полосатые «зебрушки», сотворённые из русских боевых лошадей, выпустили ихних матерей. Первая же кобыла, увидев полосатое чудо со знакомым, Но неприятным запахом взбесилась и стала лягать чадо. Еле отбили.

Тихон-мерген между тем приготовил пять коней, во вьюки уложил побольше красного распаренного гороха, чтобы от доброго корма кобылки крепли, да и свои кони чтобы не упали на горном перевале. Бео Гург отвёл в сторону Бусыгу и Проню, сказал одно:

— Если я не вернусь с перевала, Бусыга поведёт караван назад.

— Не поведу! — тут же начал отнекиваться Бусыга. — Ежели вернёмся в Москву, да с тем же товаром, с каким из неё вышли, меня Иван Васильевич на кол посадит!

— Не посадит, — успокоил купца Бео Гург. — Только голову отрубит. А это быстро и неболезненно... Если перевал минуем нормально, Тихон-мерген за вами примчится. И тогда досыта погреемся в Индии... Ну, не плачьте, я пошёл!

Пять коней, ведя на привязи махоньких полосатых животных, совершенно странных для здешних мест, в стране великих гор и огромных камней, вышли на тропу к перевалу и тотчас скрылись за камнями...

* * *

Очень заметным знаком, что вот она — вершина перевала, а дальше уже начинается благостный спуск в Индию — служила высокая пирамида из мелких камней. После неё караванная тропа пошла вниз и Бео Гург повёл всю связку животных туда, где увидел прогалину, уже свободную от снега.

Тихон-мерген задержался. Он ходил возле «обо» — пирамиды — и укладывал в неё свои подношения — благодарность Богам за хорошо пройденный путь наверх. Услышав громкие голоса там, за камнями, на троне вниз, охотник достал из-за пояса лук, передвинул колчан повыше к левому плечу и с ловкостью камышового кота заскакал среди камней.

* * *

Бео Гург понял, что в Индию им не спуститься, когда из-за камней выехали на хороших арабских скакунах четверо всадников в подшитых металлом кожаных нагрудниках. Сзади тоже слышался топот коней.

— Садам алейкум! — поздоровался с Книжником самый старший в отряде всадников, десятский.

— Ва, алейкум ас-салам! — отозвался на приветствие Бео Гург, понимая, что словами этих бойцов не взять. Это арабы. Тяжёлые воины, сметливые, неторопливые, жестокие до самого конца. Но ведь слово ничего не стоит. Надо попробовать пробиться и словом: — Я по обету, данному мною Аллаху, Богу всевышнему и милосердному, веду вот... подарок от моего Великого государя всея Руси Ивана Васильевича, его другу, радже Парамарушу, царю города Бидар...

— Это что же ты ведёшь? — спросил десятский.

— Это звери, называемые в Африке «зебра».

— Давай, давай, каза ба, — протянул десятский...

Это «давай ври» заставило Книжника улыбнуться. Свою жизнь теперь он мог сверить по счёту. На счёт «десять» его в этой жизни уже не будет. Интересно, сколько ещё у арабов людей там, внизу? Устроят ли они погоню за караваном? Если устроят, то, действительно, Иван Васильевич, государь Московский, заточит для псковских купцов колья тоньше иголки.

— Я ведь раньше жил в Африке... — продолжал десятский. — Этих зебр повидал. Мы на них учились стрелять... — он выхватил тяжёлый крис и отмахнул голову сначала одной крашеной под зебру кобылке, вторым махом сбрил голову и другой. Поскрёб кривым мечом полосу на дергающемся теле кобылки. На мече остались следы жёлтой краски.

— Красить животных для обмана наш Бог запрещает. И по нашему закону в Индию нельзя привозить кобыл. А ты привёз. Знаешь, как за это преступление у нас казнят?

— Знаю, — улыбаясь, ответил Книжник. — Ведь меня по всему свету зовут Бео Гург, «Золотой Волк».