Советистан - читать онлайн книгу. Автор: Эрика Фатланд cтр.№ 78

Многие девушки, подвергнувшиеся ала качуу, были либо изнасилованы, либо принуждены вступить в половую связь с мужчиной, о существовании которого всего несколько часов назад совершенно не подозревали. После того как имам благословил пару, ожидается, что брак вступает в силу в ту же самую ночь. Существует немало печальных историй о первой брачной ночи. По словам одной девушки, до получения благословения имама она даже не встретилась с мужчиной, за которого впоследствии ей пришлось выйти замуж. В ночь похищения ее вместе с молодым человеком заперли в спальне, в то время как некоторые из его родственниц сидели за дверью в ожидании. Поскольку молодые не были друг с другом знакомы, они просто сидели и разговаривали. Ей не хотелось вступать в связь с незнакомым человеком, и он тоже, вероятно, нервничал. Через несколько часов в дверях появилась одна из нетерпеливых родственниц: «Ты мужчина или кто? Чего ты ждешь?» Человек начал гоняться за девушкой по комнате. Пока он ее насиловал, та кричала и плакала, но за нее никто не заступился. Всех женщин интересовало только пятно крови на простыне, которое служило доказательством того, что невеста была девственницей.

– Все наше общество агрессивно, – считает Банур. – Несмотря на все свое гостеприимство, киргизское общество – тяжелое общество. Людям ничего не стоит ни с того ни с сего наброситься с криками друг на друга или устроить драку. И в семьях, и в отношениях между поколениями существует множество насилия. Нам необходимо создать более терпимую и дружелюбную культуру. Но как это сделать?

«Я – человек-орел». Одетый в кожу с головы до ног мужчина с видом предпринимателя жмет мою руку. На голове у него типичная для киргизов высокая войлочная шляпа. Мягкое и одновременно обветренное лицо, крепкое рукопожатие. Отворив дверцу автомобиля, он делает приглашающий знак занять место рядом с ним на изношенном сиденье. Прокашлявшись и несколько раз чихнув, двигатель наконец завелся.

– Она старая, но уже три года мне верно служит, – сказал он, похлопывая рукой по приборной панели.

Что-то мягкое защекотало мне пальцы на ногах. Я нагнулась и увидела кролика, который съежился комочком под бардачком машины, словно пытаясь уменьшиться в размерах.

– А я-то подумала, что мы поедем прямо в горы на охоту.

Человек-орел покачал головой:

– Там, в горах сейчас лошади пасутся, да и ехать слишком далеко. Будете наслаждаться обычным кроличьим представлением.

Воздух прорезал резкий крик, словно свистнула плеть. Я повернулась в недоумении и увидела украшенную перьями голову, торчащую из багажника без крышки. Птичью голову украшала кожаная маска. Ее длинный острый клюв то и дело раскрывался, и оттуда вырывался вой, на этот раз еще более жалобный и протяжный.

– Голодная, – сказал человек-орел.

Бедный кролик задрожал от страха.

По пыльной улице Боконбаева мы выехали на пустынную равнину. Человек-орел надел на руку длинную толстую перчатку, рванул крышку багажника и посадил беркута себе на руку. Затем аккуратно снял кожаную маску, из-под которой появилась пара круглых черных глаз.

– А ну-ка поприветствуем Тумару, мою любимицу.

Отступив несколько шагов в сторону, человек-орел проделал несколько привычных жестов под разными углами. Тумара переминалась с ноги на ногу, но сидела послушно. Следуя команде, она оторвалась от руки и, сделав небольшой круг, снова на нее уселась.

– Ну, нам пора! – Человек-орел надел кожаную маску обратно на Тумару, открыл заднюю дверцу и вытащил оттуда дрожащего кролика.

Тот, не зная, что делать со своей новообретенной свободой, стал в замешательстве метаться взад-вперед. Наконец он неподвижно остановился посредине, словно надеясь, что вот-вот кто-то придет, чтобы его спасти. Человек-орел неспешно взобрался на ближайший холм.

– Вы готовы? – крикнул он сверху.

Я подвинула рычажок увеличителя на фотоаппарате, приготовившись запечатлеть смерть. Командой, напоминавшей хищный крик животного, человек-орел выпустил Тумару. Птица полетела низко над землей, устремляясь к своей добыче. Вероятно, кролик понял, что вот-вот должно произойти что-то ужасное, но при этом как будто еще не полностью отказался от надежды, что откуда-то к нему придет помощь, ибо остался на месте. Через мгновение Тумара уже взвилась над ним. Она глубоко вцепилась когтями в его шкурку, так, что он не мог даже пошевелиться. Птица так и осталась сидеть в том же положении, пока не появился, спустившись с холма, человек-орел и не разрешил ей заняться своей добычей с помощью односложной команды. Долго уговаривать ее не пришлось. Не потрудившись даже прикончить свою жертву, она пробурила клювом дырку в серой шкурке и принялась за еду. Беспомощный кролик лежал с бьющимся сердцем, вытаращив глаза. Все произошло довольно быстро. Мех, кости, печень, кровь, сердце.

– Ну как вам? – Человек-орел выжидающе посмотрел на меня. – Правда, хороша?

– Да, – пробормотала я. – Очень умная.

Королевские орлы – удивительные охотники. Они могут определить добычу за несколько километров. Поэтому поимка Тумарой ручного, ошеломленного кролика, находившегося в нескольких сотнях метров от нее, на самом деле не слишком впечатляла. Должно быть, это было самое незначительное из того, на что она была способна.

На обратном пути из багажника не доносилось ни звука. Птица была сыта.

– Я взял ее из гнезда, когда она была еще юной, – сообщил мне человек-орел. – Потом дожидался, пока она не начнет хлопать крыльями. Это означало, что она готова. Через несколько месяцев мы уже могли вместе ходить на охоту, а теперь я для нее и мать, и отец… а она мне как дочь. Слушается только меня, никого больше. Я разводил в общей сложности трех беркутов, но Тумара лучшая из них. Она стала двукратной чемпионкой Киргизии и во время некоторых соревнований поймала даже нескольких волков.

Он достал три стула, на которых мы могли устроиться в садике с дикорастущими деревьями. Нам пришлось сидеть на открытом воздухе все время, пока его старшая дочь одиннадцати лет прибиралась в комнате. Тумара сидела привязанная позади дома на изготовленном из старой кастрюли возвышении. Желтый клюв был еще обагрен кровью. Рядом с ней находился более крупный и потрепанный орел, пойманный совсем недавно. Человек-орел швырнул ему кусок мяса, и он свирепо на него набросился. Как только мужчина повернулся к нему спиной, тот неистовым криком потребовал добавки.

Человека-орла зовут Талгарбек, ему 38 лет. Он начал заниматься птицами еще в 7-, 8-летнем возрасте. Никто его не учил и уж тем более не поощрял к этому занятию. У его деда было довольно много птиц, но он умер, когда Талгарбеку исполнилось шесть лет. Отец его был учителем и очень занятым человеком.

– Во времена СССР нас не воспитывали в духе киргизских традиций, – делится Талгарбек. – Думаю, что моему отцу показалось бы унизительным появиться в школе с отметками от хищных когтей.

Он поднял вверх руку. Старые и свежие шрамы образовывали причудливые узоры на загорелой коже. Талгарбека и раньше ругали дома за то, что он с раннего утра до позднего вечера пропадал в горах, ведь за год ему приходилось истаптывать больше сапог, чем всем его братьям и сестрам.