Жизнь, которую мы потеряли - читать онлайн книгу. Автор: Аллен Эскенс cтр.№ 31

– Значит, говорят, да? – Карл повернулся ко мне. – А ты сам-то согласен с теми, кто так говорит?

– Конечно. Мне кажется, если вас что-то тревожит… то самое лучшее с кем-нибудь поделиться.

– Так ты считаешь, что нам стоит попытаться? Проверить твою идею на практике, так?

– Думаю, стоит, – ответил я.

– Тогда расскажи о своем дедушке.

Я вдруг почувствовал тупой удар в грудь, который меня оглушил, и поспешно отвернулся от Карла, пытаясь собраться с мыслями.

– А что именно вы хотите узнать о моем дедушке?

Карл наклонился ко мне поближе и произнес все тем же тихим, спокойным голосом:

– В твой первый приезд сюда я упомянул твоего деда. Мимоходом спросил, как он умер. И ты оцепенел. Тебя явно что-то гложет. По твоим глазам вижу. Расскажи, что с ним случилось.

– Он умер, когда мне было одиннадцать. Вот и все.

Карл очень долго молчал, дав мне возможность сполна почувствовать всю тяжесть бремени собственного лицемерия, потом вздохнул и пожал плечами:

– Я понимаю. Всего лишь проект для колледжа.

Внезапно у меня в голове зазвучал тревожный голос; подпитываемый чувством вины, голос этот нашептывал мне, уговаривая открыть Карлу свой секрет. Почему бы не рассказать ему правду, твердил этот голос, ведь через несколько недель Карл унесет твою тайну с собой в могилу. И кроме того, это будет честная плата за признание, которое он уже почти готов сделать. Но затем другой голос, более спокойный и рассудительный, сказал, что честность здесь ни при чем и я вовсе не потому собирался открыть Карлу свою тайну. Я хотел ему рассказать.

Карл перевел глаза на свои руки и тихо добавил:

– Ты не обязан мне ничего рассказывать. Это не входило в наш уговор…

– Я видел, как умирает мой дедушка. – Слова, сбежав из головы, сами слетели у меня с языка, прежде чем я успел захлопнуть рот. Карл, не ожидавший, что я прерву его своим признанием, посмотрел на меня с неприкрытым удивлением.

Ну а я, подобно человеку, решившему прыгнуть в воду с отвесной скалы, уже не мог повернуть время вспять, остановив безумный порыв смелости или безрассудства. И теперь уже я, совсем как Карл много раз до того, уставился в окно, собирая по крупицам воспоминания. А когда в голове окончательно прояснилось, я сказал:

– Я никому этого не говорил. Но дедушка умер из-за меня.

Больше всего мне запомнились руки дедушки Билла, мощные бульдожьи лапы с короткими пальцами толщиной с зажимную гайку, проворно разбиравшие небольшие двигатели, починкой которых он занимался. Помню, как он держал меня маленького за руку, и это дарило мне ощущение, что все будет хорошо. Помню, с каким абсолютным терпением он шел по жизни, уделяя максимум внимания любой стоящей перед ним задаче, даже когда нужно было всего-навсего протереть очки или, наоборот, помочь моей маме пережить очередной трудный день. В моих ранних воспоминаниях он всегда был рядом с ней, его шепот заглушал ее крики, его рука, лежащая у нее на плече, помогала усмирить любую бурю. Мама всегда страдала биполярным расстройством, а это совсем не та болезнь, которую можно случайно подцепить, точно грипп, но пока мой дедушка Билл был жив, волны ее настроения никогда не превращались в пенистые валы.

Дедушка частенько рассказывал мне истории о том, как он ловил сомов и судаков на реке Миннесота, неподалеку от города Манкейто, где он вырос, и я всегда мечтал в один прекрасный день поехать с дедушкой на рыбалку. И вот, когда мне уже было одиннадцать лет, этот день наконец наступил. Дедушка одолжил у друга лодку, и мы, отчалив от пристани в Джадсоне, поплыли вниз по реке, с ее медленным, но сильным течением, запланировав закончить наше путешествие еще до захода солнца в парке Манкейто.

В ту весну река вышла из берегов из-за талых вод, но уже к июлю, когда мы отправились на рыбалку, вода ушла. Наводнение оставило за собой усеявшие дно реки тополя, которые торчали кверху, их ветви пронизывали поверхность воды, словно скелетообразные пальцы. Дедушка Билл переключил мотор нашей маленькой рыбацкой лодки на холостой ход, чтобы мы могли при необходимости маневрировать вокруг деревьев. Время от времени я слышал, как дерево скребет по алюминию: это спрятавшаяся под поверхностью ветка царапала обшивку лодки. Я поначалу пугался, но дедушка Билл вел себя так, будто это просто листва вокруг нас шелестит от дуновения легкого ветерка. И я сразу почувствовал себя в безопасности.

Свою первую рыбу я поймал за первый же час рыбалки. Я сиял так, будто наступило Рождество. Прежде мне еще ни разу не доводилось рыбачить, и я был счастлив видеть, как на моей удочке бьется рыба, как она поднимается в воздух и дергается из стороны в сторону. Я стал рыбаком. День шел своим чередом под ясным голубым небом: дедушка поймал немного рыбы, я поймал намного больше. Думаю, он какое-то время просто ловил без наживки, чтобы дать мне возможность вырваться вперед.

К полудню у нас уже был приличный улов. Дедушка велел мне бросить якорь, чтобы можно было оставить лески в воде и спокойно съесть ланч. Якорь, который был прикреплен к носу лодки, где я сидел, протащившись по дну, наконец зацепился, и лодка остановилась прямо на середине реки. Мы вымыли руки водой из фляжки, и дедушка Билл достал из пластикового пакета сэндвичи с ветчиной и сыром. Мы ели лучшие сэндвичи, какие мне только доводилось пробовать, запивая их холодным рутбиром. Роскошный ланч, который мы ели на середине реки в разгар идеального дня.

Закончив есть, дедушка тщательно свернул пакет из-под бутербродов и аккуратно положил в пакет, который стал теперь мешком для мусора. Допив свой рутбир, он так же аккуратно сунул пустую бутылку в пластиковый мешок. Затем он протянул мешок мне, чтобы я последовал его примеру. «Всегда держи лодку в чистоте, – сказал он. – Не разбрасывай кругом мусор и не оставляй ящик для рыболовной снасти открытым». Я слушал его вполуха, попивая рутбир.

Когда я осушил свою бутылку, дедушка Билл велел мне поднять якорь – это еще одна вещь, которой я никогда раньше не делал. Дедушка занялся мотором, подкачивая маленькой грушей бензин, чтобы завести мотор. Он не увидел, что я положил пустую бутылку на дно лодки. Выброшу позже, сказал я себе. Я схватил нейлоновый трос, привязанный к якорю, и начал тянуть. Якорь не поддавался. Тогда я потянул сильнее и почувствовал, как лодка медленно поворачивается против течения, а якорь так и не двигается с места. Лодка имела плоский форштевень, поэтому я уперся в него ногами и тянул за трос, перебирая его руками, подтягивая лодку к якорю до тех пор, пока она не остановилась. Дедушка Билл, наблюдая за моей борьбой с якорем, советовал тянуть влево и вправо, чтобы освободить якорь, но он упорно отказывался подниматься.

Я услышал, как за моей спиной дедушка Билл заерзал на сиденье. И почувствовал, как лодка начинает раскачиваться. Оглянувшись, я увидел, что дедушка пробирается на нос лодки, чтобы помочь мне. Перешагивая через разделяющую нас банку, он наступил на валявшуюся на дне лодки пустую бутылку. У него подвернулась лодыжка, ногу повело в сторону. Он опрокинулся и упал на спину, врезавшись бедром в борт лодки и беспомощно взмахнув руками. Верхняя часть его тела как-то неестественно вывернулась, он полетел лицом в воду. Меня обдало фонтаном брызг, и река поглотила моего дедушку.