Летний дракон. Первая книга Вечнолива - читать онлайн книгу. Автор: Тодд Локвуд cтр.№ 56

Стоило мне закрыть глаза, как перед моим мысленным взором возникала картина: пролежавший в Храме уже четыре дня Дариан, неподвижный и больной. Он горел в лихорадке и, по словам Мабира, постоянно бредил и бормотал что-то странное.

Я глубоко вздохнула.

– Дариан последовал за мной. Он был бы в порядке, если бы…

– Майя, Майя, Майя… – Мабир промокнул мою шею чем-то жгучим. – Книга Премудрости Хаома гласит: «В прошлом нет будущего». Ты проявила недюжинные находчивость и смелость. Твой поступок принес благо, за исключением лишь этой загадочной раны в ноге Дариана, на которую пока не действуют снадобья.

Благо… несомненно, со мной произошло и что-то хорошее. Я посмотрела на Кейрр. Малышка свернулась у моих ног в клубок, спрятав мордочку под крылышко. После четырех дней в гнездовье ее кремовый животик стал тугим как барабан, а ребра перестали просвечивать сквозь чешую. Я протянула руку и нежно прикоснулась к парной метке у основания ее черепа. Кейрр с довольным видом заурчала и тихонько вздохнула. Недавно корочка начала отслаиваться. На драконятах все так быстро заживает!

Когда мы начали работать над меткой – уже через день после появления Кейрр в гнездовье, – я крепко прижимала ее к себе и мурлыкала колыбельную, которой меня научил Мабир. Мягкие прикосновения старого дхаллы и наши с ним голоса успокаивали малышку. Я начала мурлыкать и теперь – в надежде, что сейчас Кейрр успокоит и меня.

– Молодец, Майя. Правильно.

Мабир тоже подхватил мелодию – разве что чуть-чуть изменил темп, помогая мне влиться в ритуал. Я сосредоточилась на ритме, и Кейрр сквозь сон отозвалась ворчанием в тон. Драконы любят музыку, и мелодия находила отклик в ее душе.

К нам присоединилась и Грюс. А затем и Эйтис, и Колувер. Меня окутало умиротворение.

Методичное постукивание инструментов попадало в удары моего сердца. Иногда Мабир выводил другие напевы – когда ритм менялся – или что-то монотонно говорил, когда менял инструменты. Эти звуки каким-то образом были частью ритуала. Я прислушивалась к голосу Мабира – старческому и приятному – и заставляла себя с головой погрузиться в эту древнюю музыку, ритмичную боль и пробирающее до костей исступление, которое то накатывало, то убывало в такт работы дхаллы. В чернилах, которые он использовал, смешалась наша кровь – моя и Кейрр. Это была часть Храмовой Науки, ритуал искусства насечек Расаала, связывающий дракона и всадника воедино. Сосредоточившись, я могла ощутить, как неким удивительным образом сливаются воедино ритмы, как будто каждый укол инструмента стягивал невидимые нити наших меток все крепче.

Мое сердце к ее сердцу и ее к моему.

Я знала, что буду носить свою метку с гордостью, но мне даже казалось, что она нам не нужна. Мы с Кейрр начали сближаться с первого мгновения нашей встречи. То, что мы пережили в пещерах, подарило нам гораздо более сильную связь, чем все те метки, которые дхалла может нанести нам на кожу. Я каждую ночь вскакивала от кошмаров, в которых за нами гнались обгоревшие чудовища, и слышала, как рядом со мной во сне всхлипывает Кейрр.

В такие моменты меня погребал под собой водоворот воспоминаний – особенно если я была в одиночестве. Я пыталась сосредоточиться на хорошем – на том, как мама смеялась над моими детскими речами, или думала о том, как отец катал меня верхом на драконе по безоблачному небу. Как же тогда ветер трепал мои волосы!

Однако к радости всегда примешивалась тревога – словно паук, плетущий паутину под потрепанным, но еще прекрасным гобеленом, и сквозь ткань прорывались мертвецы. Ходящая падаль. Воины с белесыми глазами. Они были вооружены арбалетами и болтами – моими болтами, – которые врезались в грудь им самим.

Горящий, как факел, человек.

Детеныши, по которым ползают мухи, почерневшие от запекшейся драконьей крови бочки, пламя и темнота и…

– Майя! Расслабься.

Я вздрогнула и, наконец, выдохнула.

Рядом со мной лежал дить Дариана, Ару, насыщенного медного цвета, почти черного, с чуть более светлыми отметинами на плечах.

– Ару совсем подавленный. Хнычет по ночам, ест мало. Вчера он целый день ходил хвостом за мной и Кейрр, но он теперь на себя не похож, ведь обычно он игривый. Ему нужен Дариан. Нужно последнее кольцо в метке.

Мабир опять приложил к моей шее прохладную тряпицу.

– Верно, из-за незаконченной метки его не покидает томление. Он чувствует, как создается ваша метка, и тянется к ней. Однако мы должны дождаться, пока Дариан не будет готов. Беллуа нанес на его рану глубокие исцеляющие насечки, но она по-прежнему воспалена. Боюсь, он потеряет ногу.

– Отец говорил.

Жжение и уколы вернулись – Мабир взялся за иглы. Он принялся вновь напевать уже знакомую мне мелодию. Ару захныкал и ткнулся головкой мне в ладонь.

– Ну а что насчет Дариана? Разве незаконченная метка не вызывает томление и у него?

Мабир прижал к моей шее что-то холодное и едкое. Я вздрогнула и обернулась. Лицо Мабира было мрачным, но как только наши взгляды встретились, он улыбнулся.

– Твоя метка готова.

Я коснулась шеи – пальцы ощутили что-то влажное. Мабир приложил к моей коже тонкий компресс. Затем взял мою ладонь, глядя мне в глаза, но так ничего и не ответил. Что ты скрываешь?

Спустя некоторое время он стиснул мою руку, после чего отпустил ее.

– Я позабочусь о Дариане. А перед тобой стоит важнейшая задача. Тебе будет очень сложно, но ты должна любить свою малышку всем сердцем и показывать ей, что она – смысл твоей жизни.

Мабир улыбнулся, и я тоже не сдержала улыбки. Меня на мгновение охватила радость.

Мы с Кейрр связаны.

– Если у тебя еще остаются сомнения, что появление Летнего дракона – это поворотный – но проклятый – момент твоей жизни, гони их прочь. С этой меткой твоя жизнь по-настоящему изменилась. Да, на тебе лежит груз новых правил и ответственности – такое ощущают все молодые люди. Однако метка на долгие-долгие годы будет делать тебя той, какая ты есть на самом деле. Она предопределит для тебя, что такое свобода, преданность и дружба. Она может показать тебе то, о чем ты никогда раньше не догадывалась, и раскроет твое внутреннее «я» с неожиданных сторон. – Мабир явно смягчился. – Похоже, тебе кажется, что я несу лишь церемониальную ерунду. В мирное время мы устроили бы празднество. Когда Томану нанесли последние насечки в Храме, гулянья длились два дня! Ничего, когда твой брат поправится, мы устроим должное торжество, обещаю. Самое главное, чтобы ты понимала всю серьезность вашей связи и воспитывала малышку в любви и доверии, – он сжал мое плечо. – С этим ты, конечно, справишься.

В его глазах, обрамленных смешливыми морщинками, загорелись искорки, и Мабир вдруг помолодел. Как будто на него перестал давить груз прожитых лет.

Он встал и потер ладони.

– Пора возвращаться в Храм, проверить твоего брата. И надо бы сменить повязку Френа. Он до сих пор бредит от боли, но лихорадка, к счастью, начала спадать.