Тайны Французской революции - читать онлайн книгу. Автор: Эжен Шаветт cтр.№ 74

Фуше остановился, захохотал слишком громко и неискренне, потом продолжал:

– И в самом деле, если б кто подслушал, что мы тут говорим шутя, право, подумал бы, что мы составляем заговор.

Аббат не моргнул глазом даже при таком неожиданном заявлении.

– Это правда, – сказал он. – Легко можно увидеть здесь опасный заговор, тем более что мы обсуждаем много действительных путей к успеху. Так, с этими генералами и особенно пятью головами под одним колпаком…

Прежде чем Монтескью договорил, Фуше принял глубоко изумленный вид.

И, не говоря ни слова, он принялся считать что-то по пальцам, разгибая их один за другим.

– Что вы считаете? – спросил аббат.

– Да как же, считаю ваши головы. Проверим-ка еще мой счет.

Он продолжал, касаясь пальцев:

– Вы, Дюко, Баррас, Сийес… все еще четыре.

И с удивленной физиономией он переспросил:

– Кто же этот пятый сообщник?

Монтескью понял, что настала минута торга и что Фуше желает знать предлагаемую плату.

Аббат притворился, что принял эту комедию и, приложив палец ко лбу, как будто для того, чтоб припомнить хорошенько, сказал:

– Ах, да! Правда! Кто же пятый? Я думал, что он уже у меня в руках… смотрите, что делает плохая память… кажется, будто обо всем подумал, а тут в последнюю минуту, глядь, и забыл самое важное лицо… потому что этот пятый должен быть самый ловкий из всех.

– Неужели так ловок?

– Конечно, да. Я сам не могу все делать, я должен следить за приверженцами, сноситься с принцами, отправлять приказания и так далее, и так далее… Не знаю что еще? Мне нужен человек очень искусный, который пойдет за людьми, нужными для дела… сумеет направить их… завербовать и генералов… наконец, он будет вторым я, ощупает и подготовит мне почву.

– Э-э, – важная роль, – заметил Фуше.

– Поэтому тот, кто примет ее, может сам предложить свои условия.

– О! Трудно определить условия: они меняются от положения человека. Например, таковой человек, без места сегодня будет стоить миллион. Например.

– Хорошо! Миллион.

– Между тем как завтра, обладая значительным постом, на котором принесет в десять раз больше пользы друзьям, этот самый человек, говорю я, естественно, должен быть оценен…

– В четыре миллиона, – докончил аббат.

Лицо Фуше как будто передернулось.

– О, четыре миллиона мне кажутся достойным даром, – сказал он.

Роялист принял огорченный вид.

– Да, – сказал он, – четыре-то миллиона у меня есть, да человека не могу найти.

Фуше встал, намереваясь уйти.

Монтескью также последовал за ним, ожидая ответа. Старый член Конвента тихо направился к выходу. Они прошли мимо залов, почти пустых – было около пяти часов утра.

«Разве он ничего больше не скажет?» – подумал аббат. Наконец они дошли до комнаты, служившей передней, на которую открывалась лестница. По странной случайности, там никого не было.

Тогда Фуше остановился и, быстро обернувшись, чтобы увериться, действительно ли они одни, спокойно сказал главе роялистов:

– Приходите ко мне, аббат, на другой день после моего назначения префектом. Я найду вам эту пятую особу, и она, без сомнения, примет ваши четыре миллиона.

И холодно поклонившись, Фуше пошел к лестнице.

«Каков плут!» – подумал аббат, провожая его глазами.

В свою очередь, Фуше, сходя с лестницы, говорил себе:

– Маленький Бонапарт проиграл, я вовремя почувствовал, что ветер поменялся.

Монтескью, не желая, чтоб его заметили с Фуше, выждал, пока тот удалился.

Он уже собирался уходить, когда до него вдруг долетел шум ожесточенного спора. То были бешеные крики, над которыми господствовал один звучный, словно орган, яростно повторявший:

– Меня обокрали, меня обокрали!

– Где я слышал этот голос? – спросил себя аббат, машинально направляясь к двери игорного зала.

Этот зал позднее всех других залов Фраскати очищался от публики. В семь часов – в уставный час – надо было силой отрывать игроков от зеленого стола.

Когда аббат подошел к двери, швейцар загородил ему дорогу.

– Сюда не входят без маски и домино, – сказал он ему, указывая на соседнюю переднюю, где продавался требуемый костюм.

Наскоро переодевшись, Монтескью вошел в зал, где ссора разгоралась все больше.

Среди всех замаскированных игроков только один открыл лицо. Это был молодой человек. Его маска спала во время борьбы со служителями, которые сначала безуспешно пытались вывести его, теперь же держались в стороне от здоровых кулаков, которыми он их попотчевал.

– Да! – ревел рассвирепевший. – Банк плутует! Показанная цифра фальшива.

Чтоб прекратить скандал, сдающий сказал участникам игры:

– Заплатите партнеру.

Тотчас зачинщику скандала бросили три луидора, на которые он опять сделал ставку.

В шумном картежнике аббат тотчас узнал молодого человека, которого видел с Пусетой на входе в первый зал.

«А! – подумал он. – Это Сен-Режан. Я верно угадал. Он отчаянный игрок и способен на все ради удовлетворения своей страсти».

Он подошел к молодому человеку, следившему с бледным лицом, сжатыми губами и горящими глазами, за ставкой, на которую рискнул истратить три луидора.

По легкому нервному притопыванию ногой аббат, стоявший за игроком, угадал, что тот проиграл.

Эти луидоры были, по всей вероятности, последними, потому что молодой человек повернулся с намерением отойти от стола.

«Вот минута сеять, чтоб позднее собрать жатву», – подумал глава роялистов.

Проигравший собирался уходить.

– Не позволит ли господин Сен-Режан поставить за него тридцать луидоров? – спросил аббат.

Услыхав свое имя, молодой человек обернулся и с любопытством взглянул на маску, предлагавшую ему деньги.

– Кто вы? – спросил он.

– Неопытный игрок, умоляющий о помощи искусного мастера.

– Искусный! Не на таковского напали, потому что меня общипали только что!..

– Еще больше оснований думать, что теперь счастье будет на вашей стороне, – настаивал искуситель, вкладывая ему в руку свои луидоры.

Прикосновение золота рассеяло нерешительность Сен-Режана, который занял опять место за столом, говоря:

– Ладно! Стойте позади меня.

– Понтируйте большую игру – скорее узнаете свою участь, – шепнул аббат.

– Десять луидоров! – крикнул Сен-Режан.