Цепь измен - читать онлайн книгу. Автор: Тесс Стимсон cтр.№ 5

Люси моя лучшая подруга, однако, она сама не понимает, о чем судит. Все просто великолепно. Моя жизнь устроена идеально и чудесно сбалансирована. Мы с Уильямом придумали безупречную схему. Джексон никогда не узнает, ничего не случится. У меня все под контролем.

Подпрыгиваю от астматических хрипов викторианского лифта. Слава Богу, можно переключиться на пациентку. «Ты прячешься в работу и называешь это альтруизмом, — сказал как-то Джексон в непривычном и редком для него приступе гнева, — а я называю это трусливым бегством».

Стая медиков выкатывает из лифта больничную кровать. Обезумевший муж Анны Шор старается не выпустить ее руку из своей. За их спинами маячит быстро приближающийся по коридору Ричард Ангел, главная «цифродробилка» больницы, без тени иронии известный как Ангел Смерти. Его гладкие светлые волосы до неприличия ужасно подстрижены. Ангел постоянно постукивает ладонями по бокам в раздражающем нервном тике.

— Черт, — прошептала Люси. — Я как раз собиралась предупредить тебя.

— Я бы хотел перемолвиться с вами парой слов… — заговаривает Ангел.

Люси убегает в соседний кабинет, чтобы осмотреть Анну. Мы с Ангелом буравим друг друга взглядами над разделяющей нас стойкой. Опять ясно сознаю, что на мне нет трусиков.

Возвращается Люси. Прогноз буквально написан у нее на лице.

— Лекарства не помогают, Элла. Схватки в самом разгаре. Я сказала, что ты объяснишь ей, как события будут развиваться дальше.

Разумеется. Приносить дурные вести всегда выпадает мне. Люси слишком красива, люди не воспринимают ее в трагической роли. Очевидно, я, усыпанная веснушками и награжденная жуткими рыжеватыми кудряшками вдобавок к папочкиному депардьеобразному носу, подхожу гораздо лучше.

Омываемая волной печали, делаю шаг в палату к Анне и присаживаюсь на край кровати. Не страх, а упрямая надежда в ее глазах обезоруживает меня.

— Анна, — мягко начинаю я. — Мы попытались остановить схватки, но лекарства не помогают. Ваша малышка родится примерно в течение часа. Мы вкололи стероиды, пытаясь подготовить ее легкие… Она совсем крошечная, Анна. Не больше фунта. Вы понимаете, сколько это?

— Полпакета сахара, — шепчет Анна.

— Да, вот такая маленькая. Нет еще и двадцати трех недель. Мы объясним вам, что это значит, и вы должны собрать все свое мужество. Вы постараетесь?

Она поднимает взгляд на мужа, потом кивает, крепче стискивая мою руку.

— Мы теряем две трети малышей на таком сроке еще во время родов. Они попросту не справляются, милая: их маленькие легкие недостаточно сильны. Если им и удается выжить во время родов, дальше мы должны помочь им дышать. Мы даем им одно поверхностно активное вещество, которое не позволяет легким слипаться…

— А повреждение мозга? — спрашивает Дин, перепуганный муж Анны.

— Когда ребенок рождается на таком раннем сроке, существует риск внутричерепного кровотечения — кровоизлияния в мозг.

— Насколько велика опасность?

— Если малыш совсем маленький, то один к трем.

Анна закрывает глаза и отворачивается. Господи, я никогда не привыкну.

— Вовсе не обязательно, что у нее обнаружатся церебральные нарушения, Анна. Отнюдь не у подавляющего большинства наблюдаются неблагоприятные последствия…

— Постойте-ка. Подождите. Что вы имеете в виду под «неблагоприятными последствиями»? — перебивает Дин. — О чем мы сейчас говорим?

— Разного рода нарушения двигательного аппарата или отставание в школе — все в таком роде.

— И сколько пройдет времени, прежде чем вы поймете, что она будет… нормальной?

— Мы не в состоянии определить, когда ребенок настолько мал. Мне жаль. Я понимаю, это трудно принять. — Я замолкаю в поисках нужных слов. — В случаях с такими детьми иногда лучше просто оставить все как есть. Вмешательство может быть весьма травмирующим — как для вас, так и для ребенка, и если прогноз настолько сомнителен…

— Не важно, если она родится не безупречной! — выкрикивает Анна. — Все равно, даже если всю свою жизнь нам придется присматривать за ней.

Дин с трудом сглатывает комок слез в горле.

— А если ей удастся? Что тогда, доктор Стюарт?

— Пожалуйста, зовите меня Эллой. — Я вздыхаю. — Послушайте, Дин. Я не собираюсь лгать вам. Существуют тысячи препятствий, которые возникают перед недоношенным новорожденным. Нет смысла питать ваши ночные кошмары, описывая каждую опасность. Нам в самом деле нужно сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас, а не на том, что может возникнуть в будущем. Я хочу, чтобы вы отчетливо поняли, что будет происходить, когда мы начнем извлекать вашу малышку; потом у меня может не оказаться времени для пояснения своих действий. Возможно, вам придется очень быстро принимать трудные решения.

Он кивает, стиснув зубы, пытается сдержать слезы. Господи, зачем люди хотят стать родителями? По-моему, иметь ребенка — нечто сродни пожизненному ощущению, что твое сердце разгуливает где-то отдельно от остального тела.

— И если в какой-то момент операции вы захотите, чтобы мы остановились, достаточно просто сказать об этом, — осторожно добавляю я. — Никто не подумает о вас дурного.

Из-под прикрытых век Анны сочатся слезы.

— Делайте все, что нужно. Только не бросайте ее. Пожалуйста.

Следующие сорок минут уходят на подготовку неонатальной бригады; одновременно я не могу не думать о том, что где-то в этой же больнице другая бригада готовится сделать аборт, убить ребенка лишь на неделю старше малышки, которую мы пытаемся сейчас спасти. Я понимаю, насколько велика опасность, что малышка Анны умрет. В моей практике была тысяча подобных трагических случаев. Почему же именно этот запал в самую душу?

Когда я в сопровождении Люси направляюсь в родовую палату, выясняется, что Ричард Ангел поджидает снаружи. Бросив взгляд на мои красные туфли, открывает рот — видимо, хочет отпустить комментарий, — однако благоразумно сдерживается.

— А почему вы все еще здесь? — интересуюсь я. — Неужели вас никто не ждет дома — ведь сегодня День святого Валентина!

Он семенит рядом, стараясь не отставать от меня; его пальцы щелкают, как костяной метроном.

— Новые правила. Меня должны уведомлять о каждом пограничном случае.

— Пограничном?

— Вам известны правила, доктор Стюарт. Совершенно разумно…

— Простите. Неужели я пропустила момент, когда вы окончили медицинский колледж? — огрызаюсь я. — С каких пор вы получили право определять степень жизнеспособности, Ричард? Вы собираетесь смывать в унитаз только младенцев или планируете выдергивать вилки, вырубая системы обеспечения в гериатрическом отделении?

Такое впечатление, что Ангел вот-вот накинется на меня с кулаками. Он явно с трудом сдерживает себя. Я знаю: только что в его лице я обрела опасного врага.