Кровные узы, или История одной ошибки - читать онлайн книгу. Автор: Диана Чемберлен cтр.№ 44

Я помассировал затылок. Казалось, что петля стягивается все туже.

– Мы собираемся провести осмотр комнаты Энди, – проговорил Флип.

Не знаю, почему меня это удивило. Если бы у нас была подобная информация о другом мальчике, я бы ожидал подобных действий. Но Энди? Мне это показалось перегибом.

– Хорошо, – сказал я после минутной паузы. – Держите меня в курсе, ладно?

Сегодня в школе я стал мистером Популярность. Так назвала меня мисс Бэттс. Они, оказывается, показывали утреннее шоу «Сегодня» в классах, и все ученики меня видели. Мой друг Дарси сказал, что я вызываю у него восхищение. Какой-то незнакомый парень похлопал меня по плечу: «Теперь твоя противная рожа появится на обложке журнала «Люди». Он был единственный, кто мне позавидовал, но я не обратил внимания на его слова. Неужели меня могут поместить на обложку этого журнала?

Мисс Бэттс велела мне рассказать про то, как я был на телевидении. «Только не хвались», – повторял я про себя.

После окончания уроков я сидел на автобусной остановке, когда появился мой друг Макс.

– Привет, Энди, – сказал он. Он учился только в девятом классе, но был гораздо выше меня. – Я слышал про твои неприятности с зажигалкой. Бред какой-то.

– Если соберешься лететь самолетом, не клади зажигалку в носок.

– Я запомню, – сказал Макс. – Курева не найдется?

– Конечно. – Я снял свой рюкзак и положил его на скамейку. Полез в потайной карман на молнии за сигаретами. Мне нравилось, что Макс называет их «куревом». Когда закуриваешь первую сигарету, начинаешь кашлять. Но у меня не было этих проблем.

Я нашел пачку и протянул ему сигарету, а себе взял другую. Он дал мне прикурить от симпатичной зеленой зажигалки.

– Ты, наверное, в поисках новой зажигалки, а? – спросил он.

– Хочешь поменяться?

У нас с Максом это хорошо получалось. Это у него я выменял свою старую зажигалку. А до этого – ручку с девушкой в купальнике. Надо было перевернуть ручку вверх ногами, и девушка становилась голой. Но у меня эта ручка пробыла только один день, потому что Макс захотел получить ее обратно. Он отдал мне за нее целый блок сигарет.

– Можешь получить зажигалку за пять баксов, – сказал он.

– У меня нет пяти баксов, – ответил я. – Могу предложить оставшиеся сигареты.

– У тебя их всего четыре, умник. Что еще у тебя есть?

Я вытащил из рюкзака три книги, ингалятор и айпод, а также две жвачки и игрушечный автомобильчик.

– Зачем ты таскаешь с собой эту дурацкую игрушку? – спросил он.

– Не знаю, – ответил я.

Что соответствовало действительности. Такими машинками играют маленькие дети. На дне своего рюкзака я увидел еще кое-что.

– Посмотри! – Я вытащил фото девушки по имени Энджи, которое она мне прислала. Я был уверен, что Макс не назовет это фото дурацким.

– Ничего себе! – Макс облизал губы.

Казалось, он хочет съесть это фото.

– Это мое любимое. Вообще, у меня есть четыре фото.

– Кто такая?

– Моя подруга Энджи.

– У твоей подруги Энджи классные сиськи.

На фото Энджи сидела на мотоцикле в шортах и маечке, которая давала возможность рассмотреть ее грудь. Как-то я сказал: «У Эмили совсем нет сисек», и мама стала на меня кричать, что грудь нельзя называть сиськами. Но с Максом можно.

– Я поменяю зажигалку на эту фотку, – сказал Макс.

Я должен был хорошо подумать. Мне будет недоставать снимка Энджи. Он был помят. Помялся, когда лежал в рюкзаке. Зажигалка Макса не была ни помята, ни согнута.

– Идет, – сказал я, и мы совершили сделку, честную и справедливую.

Теперь надо было хорошенько запрятать зажигалку. Я не любил прятать свои вещи от мамы, но иногда приходилось.

Подошел автобус. Я вскочил в него, а Макс – нет. Он сел на другой автобус. Я помахал ему, но он разглядывал фотографию Энджи и не смотрел на меня. Внезапно я пожалел о том, что у меня больше нет этого снимка. Потом подумал, что, возможно, мне пришлют еще фотографии. А потом мама или Мэгги возьмут меня с собой в магазин.

Я хотел посмотреть, есть ли мое фото на обложке журнала «Люди».

С веранды нашего дома я могла видеть огни на материке по ту сторону пролива. Это была первая теплая ночь, когда можно выйти на улицу, не надевая свитера, и я наслаждалась соленым привкусом ветра, сидя на старом диване и упираясь ногами в перила. Мэгги занималась у Эмбер Доннелли. Дождавшись, пока Энди уснул, я смогла наконец остаться одна.

Мне пришлось потрудиться, чтобы угомонить Энди, который сегодня впервые пошел в школу после того, как побывал на телешоу. Мне пришлось напоминать ему, что не стоит хвастаться собственным героизмом и новообретенным статусом знаменитости. Я уже начала сомневаться, следовало ли ходить на это шоу. Сегодняшняя почта принесла десятки новых открыток и писем со всей страны, к тому же я знала, что он получает целый поток сообщений по электронной почте. Для мальчика, к которому окружающие обычно относились по-разному – кто с симпатией, кто с любопытством или подозрением, такое внимание было опасно.

Я услышала, как кто-то громко хлопнул дверью машины, и звук разнесся по воде. Встав, я обвела глазами двор и увидела заднюю часть пикапа на подъездной аллее. Маркус?

Когда я вернулась в дом, звякнул звонок. Я распахнула дверь и увидела его на верхней ступеньке крыльца.

– Все в порядке? – спросила я. Это было не похоже на Маркуса – появляться вот так, без предупреждения, и я подумала о Мэгги, единственной из моего маленького семейства, не находившейся дома, в безопасности.

– Более или менее. – При свете фонаря я увидела тревогу в его улыбке. – Просто хотелось поболтать. Можно войти?

– Что значит «более или менее»? – спросила я, когда мы прошли в гостиную.

– Давай посидим на веранде, – сказал он. – Такая потрясающая ночь.

Мы вернулись на веранду.

– Хочешь чай со льдом? – спросила я.

– Нет, спасибо.

Я опять села на диван, но уже без прежнего чувства спокойствия. Я не могла вспомнить, когда в последний раз оставалась с Маркусом наедине. Он часто заходил проведать Мэгги и Энди. Я уже давно решила – что бы ни происходило в прошлом, я не буду препятствовать его отношениям с ними. Я знала, что он их любит. Мои принципы были просты: ты всегда говоришь мне, куда идешь с ними и когда они вернутся, и никаких поездок на лодках. Так что он приходил к детям, а не ко мне. Чтобы успокоиться, я почти машинально скрестила на груди руки.

– Я пришел сказать, что больше не принимаю участия в расследовании поджога, – сказал он, садясь в старое плетеное кресло.