Друг и лейтенант Робина Гуда - читать онлайн книгу. Автор: Анна Овчинникова cтр.№ 81

— Ты предпочитаешь просто смотреть, как твой муж умирает? — холодно осведомился Ли.

Катарина открыла было рот, наверное, собираясь выкрикнуть, что этот разбойник ей не муж, но сжала задрожавшие губы и отступила. Отойдя на два шага, она волчицей уставилась на Мадлен, которая примостилась на краю кровати и что-то неразборчиво забормотала.

— Ne noceas, si juvare non potes, — вздохнул монах. — Я полагаю, если это не поможет Джону, то и не повредит...

Ричард Ли тоже так думал, и все же решил для верности после побрызгать раненого святой водой. Плевать, что церковь неодобрительно относится к знахарским обрядам, но кто знает, как относится к ним Господь? А Джону незачем портить отношения с Господом, если ему и впрямь суждено вскоре предстать перед Его судом...

Продолжая бормотать, Мадлен открыла маленькую коробочку, которую принесла с собой, встала и бросила щепотку порошка на огонь глиняной лампы. Вверх взвилось облачко ароматного зеленого дыма, наполнив комнату запахом мяты. Рыцарь, разбойник и монах вздрогнули и дружно перекрестились, Катарина крепче сжала кулаки.

Снова присев на постели, Мадлен начала делать странные жесты над головой раненого — и в этот миг в комнату ворвались Вилл, Дик Бентли, Барсук и Аллан-э-Дэйл. Ли сердито посмотрел на аутло, покинувших свои сторожевые посты, но ничего не сказал. Он знал, что разбойники оставили кого-нибудь себе на подмену; и хотя одного вольного стрелка не заменила бы и дюжина аннеслейских вилланов, что могло удержать шервудских «волков» на стенах, если один из них готовился распрощаться с жизнью? Ричард Ли уже убедился, как крепко привязаны лесные парни к своему «Малютке Джону», и молча посторонился, чтобы они могли взглянуть на товарища.

Дикон чихнул от крепко пахнущего зеленого дымка, несколько раз быстро перекрестился, и другие аутло последовали его примеру при виде творящегося над раненым непонятного обряда. Только Дик Бентли сделал непочтительный жест и сплюнул — он ни на пол пенни не верил во всякие там заговоры.

— Откуда вы выкопали эту бабу и что она делает с Джоном? Отпевает его, что ль? Малютке еще не хватало, чтоб над ним гнусавили всякие французские чертовки, да уж лучше бы...

Джон вдруг открыл глаза, и Бентли заткнулся на полуслове.

Маленький Джон посмотрел на склонившуюся над ним женщину, моргнул, сощурился, еще раз моргнул... И вдруг, вскинувшись, с диким воплем схватил ее за горло.

Даже Ли шарахнулся от неожиданности, Катарина испуганно вскрикнула, а Аллан-э-Дэйл чуть не вывалился в дверь спиной вперед.

Локсли вцепился в руки Джона, пытаясь их разжать.

— Джон, успокойся! Что ты делаешь, перестань!..

Хватка Джона ослабла, Тук оттащил его хрипящую жертву подальше от кровати, где Мадлен подхватил Ричард Ли.

— Кажись, эта ведьма нашептала что-то не то! — гаркнул оправившийся от неожиданности Дик. —Ну, если Малютка сейчас покроется шерстью или у него вырастут рога, стоит сбросить французскую мерзавку со стены, даже без помела!..

Слова Бентли прибавили шума и крика — Катарина, похоже, приняла замечание насчет рогов на свой счет.

Локсли продолжал утихомиривать Джона, который все вопил что-то на своем диковинном языке, порываясь привстать.

— Да говори же по-английски, черт! — взмолился наконец Робин Гуд, силой удерживая товарища на постели.

— Я убью эту ведьму!!! — прокричал Джон, рухнул на подушки и яростно обложил еще какого-то кота, мешая саксонские и чужеземные слова.

Вытащив кашляющую Мадлен в коридор, Ричард Ли подумал, что идея насчет святой воды была очень даже неплоха... Кстати, на всякий случай стоит покропить ею и «ведьму из Лонжюмо», — хорошо, что в день Святого Иосифа он привез целый кувшин святой воды из ноттингемской церкви Святой Марии...

Ли забыл все свои сомнения и бегом бросился к наружной галлерее, услышав сквозь вопли Джона далекие приглушенные крики: «A Pasalt! A l'asalt!»

Еще он заковал в цепи казначея своего

покойного предшественника и держал его

в темнице до тех пор, пока тот не

открыл ему королевскую сокровищницу

и собственный кошелек в придачу.

Так что Ричард, львиное у него было сердце

или не львиное, безусловно, отхватил себе

львиную долю богатств злосчастного казначея.

«История Англии» Чарльз Диккенс.

КОШЕЛЕК ИЛИ ЖИЗНЬ!

Да, задал я парням жару!

Мало того, что они, как проклятые, обороняли Аннеслей, им еще приходилось возиться со мной.

Для меня-то это время пролетело быстро, не скажу, чтобы счастливо, но незаметно. Во всяком случае, я очень смутно мог припомнить события последних дней.

Иногда сквозь жар и боль пробивались голоса тех, кто находился рядом, или тех, кого здесь быть никак не могло, от кого меня отделяло сейчас еще большее расстояние, чем от антиподов... Порой в одном из громких голосов я узнавал свой собственный и удивлялся тому, что говорю на каком-то странном языке. Потом приходил в себя настолько, что понимал — это же русский! — выдавал несколько связных фраз «на человеческом» и снова проваливался в бред.

Да, толку от меня в эти дни было не больше, чем от недоеной коровы. Каждый раз, когда ко мне возвращалась способность воспринимать окружающее, я видел рядом кого-нибудь из вольных стрелков или Катарину, иногда даже Ричарда Ли, но однажды, очнувшись, увидел над собой незнакомое и в то же время очень знакомое лицо. У наклонившейся надо мной черноволосой полной женщины были две родинки над левой бровью, карие глаза, и все-таки я вряд ли бы ее узнал, ведь она была лет на двадцать моложе, чем тогда, когда колдовала надо мной в затененной, пахнущей мятой комнате... Да, я вряд ли бы узнал ее, если бы не запах. Аромат мяты наполнял воздух, в полумраке колыхался зеленоватый дым, и память ударила в меня арбалетным болтом.

Уж не знаю, откуда у меня взялись силы ухватить Матильду Деркач за горло, во весь голос требуя, чтобы она прекратила свои чертовы штучки, иначе я!.. К счастью, Робин оторвал меня от бедняги, прежде чем я успел ее основательно придушить, а потом колдунья исчезла в лучших колдовских традициях, а вместе с ней исчезло все остальное...

...И когда меня разбудил просочившийся в окно яркий солнечный свет, Локсли обрадовал меня сообщением, что я провалялся в ауте почти сутки, а со времени нашего появления в Аннеслее прошло четыре полных дня.

Хлопотливых, мягко выражаясь, дня.

Робин мало говорил о том, что им пришлось выдержать, пока я пролеживал бока и нес чепуху на двух языках, но если Аннеслей до сих пор не был взят, значит, мои товарищи хорошо потрудились. Уже потом я узнал, что как раз в тот момент, когда я развлекался удушением ведьм, Хантингдон сымитировал штурм замка у воротной башни, чтобы его люди под шумок взобрались на полуразрушенную западную стену — и им это почти удалось.