Аргонавт - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков cтр.№ 9

– Разумеется, месье, – ответил Бестужев на том же наречии, вежливо приподнявшись и протягивая коробок в изящном серебряном футляре.

Разжегши папиросу и поблагодарив, «полковник», как и следовало ожидать при таких обстоятельствах, устроился в соседнем кресле, затянулся, выпустил красивое колечко. Бестужев преспокойно ждал подходов.

И они тут же воспоследовали. «Полковник» все с той же светской непринужденностью поинтересовался:

– Имеете честь быть родственником леди Холдершот?

– Вы ее знаете?

– Не был представлен, – сказал «полковник». – Но миледи – персона в высшем свете известная…

Он выглядел невозмутимым, уверенным в себе – но где-то в глубине глаз таилась тревога, Бестужев не мог ошибаться. Ну что же, все понятно: прохвост наверняка уже знал от своей «нареченной», что она знакома с миледи, пусть и заочно – и справедливо считал, что в такой ситуации возможны непредсказуемые осложнения… Мало ли как может повернуться. Даже людей недалеких угроза понести значительный финансовый ущерб делает весьма предприимчивыми, седьмой по счету граф, пожалуй что, мог и отправить следом за беглой родственницей человечка, сведущего в изнанке жизни, сам Бестужев так бы и поступил, такие вещи в жизни встречаются не реже, чем в авантюрных романах. Закон бессилен – но мало ли способов уладить дело, то есть найти средства воздействия на охотника за состоянием перезрелой девицы. Немало книг написано об изворотливости английских стряпчих, надо думать, романы эти несут в себе реальную основу…

«Так-так-так, – сказал себе Бестужев. – А не оказался ли я предсказателем вернейшим?»

Неподалеку от них расположился на диване молодой человек – безукоризненно одетый, совсем юный, со смешными реденькими усиками. Определенно он вел себя несколько нервно – то и дело бросал взгляды на Бестужева и его собеседника, тут же отворачивался с наигранным безразличием… Пожалуй, они и в самом деле стали объектом самого пристального внимания этого мальчишки – вот только он ничуть не походил на прожженного стряпчего, а для тайного агента по деликатным поручениям был чересчур неуклюж, неловок.

Пауза затянулась, и Бестужев сказал преспокойно:

– Увы, не имею никакого отношения ни к семейству леди Холдершот, ни к британской аристократии вообще… Иоганн Фихте, коммерсант из Германии.

– Полковник Капсков, – чуть склонил голову «бравый вояка». – Гвардейский вольтижерский полк его величества русского императора…

«Ах, вот как ты поешь, пташечка…», – ухмыльнулся про себя Бестужев. Ну откуда в российской армии возьмутся вольтижеры, присутствующие исключительно во французской? Даже если предположить, что этот субъект, как иногда случается, просто-напросто пытался подыскать близкое по смыслу слово… Да нет, в императорской армии не найдется таких полков, для именования коих по-французски пришлось бы употреблять слово «вольтижеры»… И эта нелепая фамилия, способная сойти за русскую только для тех, кто совершенно не знаком с русским языком и русской действительностью… Трудно сказать наверняка, но очень похоже, что пташка эта в чужом оперении выпорхнула отнюдь не из России, о которой имеет самые приблизительные представления…

– Очень рад знакомству, – сказал Бестужев.

У него был сильный соблазн заговорить по-русски и посмотреть, какова окажется реакция. Мало ли германских коммерсантов, ведущих дела с Россией, владеет русским в совершенстве? Нет, не стоит торопить события, этак можно и спугнуть…

– За столом миледи я оказался чисто случайно, волею корабельной администрации, – продолжал Бестужев непринужденно. – Значит, вы из России… Мой дальний родственник, барон фон Шантарски – российский подданный, лейтенант гвардейских улан. Быть может, вы встречались в Петербурге? Он служит в полку под названием как это… «Белый медведь»…

Почти без заминки «полковник» ответствовал с приятной улыбкой:

– О, как же, как же. Знаменитый полк. К сожалению, меж нашими полками, как это в гвардии случается, существует некоторая давняя неприязнь, и мы практически не общаемся. Я, увы, не слышал о вашем родственнике…

И с той же хорошо скрытой тревогой впился взглядом в Бестужева: ну-ка, как проглотит сие белыми нитками шитое объяснение немецкий купчина?

Немецкий купчина проглотил, глазом не моргнув, разве что похохатывая про себя вовсе уж откровенно: положительно, теперь и вовсе никаких сомнений, что пташка, точно, к России не имеет ни малейшего отношения…

– Да, эти ваши гвардейские обычаи… – сказал Бестужев. – Я слышал что-то о них краем уха, но, признаться, бесконечно далек от мира военных, не говоря уж о том, чтобы знать русский язык. Он невероятно сложен для меня, хорошо еще, что мои дела никоим образом с Россией не связаны, а ведь я знаю людей, которые именно с Россией дела и ведут, и им приходится с превеликими трудами овладевать вашим языком… Простите, он настолько сложен для немца…

– О да, – с некоторым даже самодовольством произнес «полковник», теперь окончательно успокоившийся. – Европейцам бывает очень затруднительно им овладеть, язык наш самобытен и сложен…

«Ах ты, сукин кот, – ласково подумал Бестужев. – Надо же, как вошел в образ…»

И с тем же самым простодушным выражением лица, сияя самую малость дурацкой улыбкой, нанес неожиданный удар:

– Простите, господин полковник… Я наслышан о мелодичности и богатстве вашего языка… Как будет, например, по-русски «Я вас люблю»?

«Туше!» [1] – ликующе воскликнул он про себя. На лице «полковника» отразилась мгновенная растерянность, но он тут же взял себя в руки, притушил в пепельнице окурок, явно выигрывая какое-то время этим действием – чересчур уж долго и старательно тушил, с превеликим тщанием, словно сапер, возившийся со взрывным устройством…

И, подняв глаза на Бестужева, уже совсем спокойно произнес:

– Ах вы проказник! Чует мое сердце, вам эти слова понадобились не просто так… Наверняка есть какая-то русская девушка, на которую вы намерены произвести впечатление…

Бестужев старательно потупился:

– Вы угадали, господин полковник… Я хотел бы произнести это на ее родном языке…

– Она хороша? – с фривольным подмигиванием спросил «полковник».

– О да… – протянул Бестужев, мечтательно уставясь в потолок. – Через месяц, когда вернусь в Берлин, я увижу ее вновь…

При последней фразе лицо «полковника» стало вовсе уж невозмутимым.

– Запоминайте хорошенько, мой милый, – сказал он дружелюбно. – До диабля пиесья крейв. Запомнили?

– Моментально, – кивнул Бестужев.

Так-так-так. Русским мы не владеем совершенно, ваше фальшивое высокоблагородие, разве что с превеликими трудами отыскали в памяти парочку польских ругательств, но и они искажены настолько, что о поверхностном даже знании польского и речи не идет. Европейской породы пташечка…