Носорог для Папы Римского - читать онлайн книгу. Автор: Лоуренс Норфолк cтр.№ 108

— Быть того не может.

— Может. И так оно и есть.

— Так и есть?

— Так и есть!

Забитые пирогами рты укрылись за салфетками. Глаза, смотревшие поверх них, выпучивались и расширялись, чтобы вобрать в себя щегольские костюмы чудесно преобразившихся приятелей.

— Друзья, — обратился Сальвестро к сгорающему от любопытства собранию. — Друзья-товарищи, завсегдатаи «Сломанного колеса»…

Здесь он остановился.

Ему хотелось сказать что-нибудь об оказанном им приеме, о том, где им место и где не место, об обиталищах, исторгавших их из себя, или о цепи невезений и случайностей, которые довели их до такой жизни. Однако же, покачиваясь на каблуках, пока вся таверна ждала продолжения, единственное, что он видел вовне, за рядами обращенных к нему лиц, снаружи кокона из спертого воздуха и света свечей, кокона, который и был таверной, его пристанищем… Там была чернота, наружная тьма, из которой он появился. Бесконечный лес. Бездонное море. Он стоял с приоткрытым ртом, не зная, как обо всем этом сказать.

Бернардо легонько подтолкнул его локтем, выводя из замешательства. Чем дольше он молчал, тем больше проступали на лицах посетителей любопытство и нетерпение. Запустив руку в кошелек, прикрепленный к его поясу, Сальвестро достал оттуда горсть монет и просто сказал:

— Уже несколько недель мы пили и ели за ваш счет. Сегодня мы с Бернардо приглашаем вас всех выпить и поесть за наш.

Он обернулся, ища глазами Родольфо, и высыпал монеты в его сложенные ковшом ладони. Мгновение в «Сломанном колесе» стояла тишина, затем раздался крик:

— Поприветствуем искателей приключений!

Поскольку крик этот издал Лукулло, «Сломанное колесо» разразилось рукоплесканиями.

— Вы прямо-таки сыплете сюрпризами, — сказал Родольфо, все еще возившийся с монетами. — Почти и не ожидал снова вас увидеть. Тот малый, что вас искал, встретился с вами?

Но Сальвестро оглядывал все помещение, высматривая Лукулло и Пьерино, сидевших где-то в глубине зала.

— Искал нас? — рассеянно переспросил он. — А, да.

Взгляд Родольфо проследовал по прямой от большого пальца Сальвестро, направленного поверх его плеча, и остановился у подножия лестницы, где стоял, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, высокий лысеющий человек, которого он с трудом узнал.

— Но ведь?.. — озадаченно начал было Родольфо.

Однако Сальвестро и Бернардо, преодолевшие уже ползала, были заняты тем, что принимали рукопожатия, похлопывания по спине и разнообразные бесцеремонные приветствия. Пробравшись сквозь лес вскинутых пивных кружек, они уселись за стол к Лукулло и Пьерино и обернулись: улыбчивое доброжелательство по-прежнему устремлялось к ним изо всех уголков таверны. Из кухни потянулась длинная процессия служанок с кувшинами, наполненными пивом.

Лукулло и Пьерино некоторое время молчали, чтобы все как следует разглядеть и оценить перемены, произошедшие с приятелями.

— Все хорошо? — спросил Пьерино.

— Очень даже, — спокойно ответил Сальвестро. Потом он подался вперед и стал говорить — шепотом, но очень настойчиво: — Нам надо держать это в тайне. — (Двое остальных кивнули.) — Дело деликатное, но на этот раз мы счастливо отделались. — (Они еще раз кивнули.)

Затем, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, у стола появился человек. Пьерино и Лукулло узнали в нем дурно воспитанного насмешника, которого видели несколько недель назад. Лукулло задрал бровь, когда тот подтащил к их столу стул. Сальвестро и Бернардо подвинулись, чтобы новоприбывший мог присесть.

— Разрешите представиться, — сказал тот ровным голосом. — Я — дон Антонио Серон.

Потом Бернардо, с самого начала нетерпеливо ерзавший на своем стуле, выпалил:

— Этот Секрет… мы его добудем. — Взволнованно оглядевшись, он чуть понизил голос: — Я и Сальвестро. Выловим одного из них вот для него, — он указал на Антонио, — чтобы он сделал подарок Папе.

Это было после полуночи, вспоминал позже Сальвестро. Над хаосом опрокинутых стульев витали остывающие затхлые запахи, оставленные разгоряченными, потными телами. Антонио оставался с ними всего несколько минут, а после этого к общему гомону добавились и их голоса. За искателей приключений! Зверь! Секрет! А теперь — мягкое шуршание метел, вода, льющаяся в ведро где-то в кухонных недрах, глухой стук — это кто-то приподнял голову, осмотрелся замутненным взглядом и снова уронил ее на стол. Таверна почти опустела. Они тяжело поднялись и на негнущихся ногах заковыляли к лестнице. Там их остановил Родольфо.

— Это был другой, — сказал он.

— Что? — Сальвестро сморщился и протер глаза.

— Малый, который искал вас здесь неделю назад. Это был не дон Антонио, или как там его.

— Кто же тогда? — спросил Сальвестро, чувствуя, как пиво застывает у него в венах. Ему хотелось помочиться, выбраться наружу.

— Он не назвался, просто сказал, что зайдет еще, — ответил Родольфо.

— Ладно, а как он выглядит? — настаивал Сальвестро. С него вдруг слетела вся сонливость.

Родольфо на мгновение задумался.

— Не очень-то я его разглядел, — признался он. — Судя по одежде, из господ. Но по тому, как он держался и как говорил, я бы сказал, что это человек военный.

Представь себе… Посол Серон.

Или — дон Антонио Серон, посланник Фернандо, католического короля Арагона и Кастилии. Дон Антонио то и дон Антонио сё. Его превосходительство… Раннее утро благословляет такие размышления своей стальной голубизной и пригашенным солнечным светом, неизбежностью восхода. Немногочисленные пташки щебечут в окрестностях палаццо (палаццо Серона?); осторожная тишина предшествует наступлению дня с его глазами-бусинами и языком без костей. Успокойся, говорит он себе, укрывшись в койке, но паническая дрожь послушливо поднимается над ним мелкими зубчатыми волнами, в которых прячутся рыбы-прилипалы. От мыслей о будущем он покрывается гусиной кожей.

Два корабля, два зверя, состязание… своего рода.

«…итак, я возлагаю эту обязанность на вас, мой секретарь, ибо вы пользуетесь моим доверием. Вряд ли есть необходимость подчеркивать ее важность или же обращать особое внимание на ее трудность. Наш Папа должен получить то, что ему требуется…» И так далее. Дон Херонимо, Идиот Вич. Это было несколько недель назад, и что с тех пор? Вежливые расспросы о предприятии да жалобы на свою любовницу, которая потеет, «как лошадь», и визжит о деньгах, «как резаная свинья»… Однако же он продолжает к ней ходить. Почему?

Тут появляется еще больше барашков, с пенистой бахромой, бурливых и извилистых, что твои угри или совесть. Никто еще не поднимался. Он один плывет в обшитой дубом гребной лодке, легонько подбрасываемой вздымающимися под днищем течениями. У Антонио Серона нет «друзей при дворе». Не будет ни апелляций, ни судебных разбирательств в подвалах, если ему вдруг вспорют кишки, чтобы добиться признания. Если прознают, кому он служит, он станет просто телом, нанизанным на острие ножа в каком-нибудь римском переулке, безо всякого предупреждения. А рукоятку будут сжимать пальцы Диего…