Последний занавес - читать онлайн книгу. Автор: Найо Марш cтр.№ 54

— Минуточку, — сказал он, — это официальный визит, и, я уверен, вы не будете возражать, если мы останемся в его рамках. А тот факт, что моя жена была приглашена сюда писать портрет сэра Генри, давайте сочтем просто странным совпадением, которое не имеет никакого касательства к обсуждаемому вопросу. Разве что ее работа окажется как-то связанной со случившимся.

Седрик так и застыл с полуоткрытым ртом. Побагровев, он пригладил волосы и сказал:

— Что ж, если вам так будет угодно, разумеется. Мне просто казалось, что в дружеской атмосфере…

— Чрезвычайно любезно с вашей стороны, — не дал ему договорить Аллейн.

— Может, хотя бы присядем, — с кислым видом предложил Седрик, — если, конечно, это не противоречит вашим, я бы сказал, строгим представлениям о профессиональном долге.

— Благодарю вас, — хладнокровно ответил Аллейн, — так будет гораздо удобнее.

Он опустился в просторное кресло, скрестил ноги, сцепил руки и, приняв важный (по определению Трой) вид, приготовился мучить жертву.

— Мистер Томас Анкред утверждает, что вы поддерживаете идею о необходимости дальнейшего расследования обстоятельств смерти сэра Генри.

— Что ж, можно сказать и так, — нервно кивнул Седрик. — Полагаю, вы согласитесь, что все это весьма неприятно. То есть я хочу сказать, что хорошо бы все знать точно. Многое зависит от… Ну и, повторяю, радости мало… Конечно, когда тебя считают наиболее причастным… Слушайте, вы только посмотрите на меня. Я пленник этого жуткого дома. И что взамен? Жалкие гроши. Не говорю уж о налогах, о том, сколько похороны съели. Да не найдется, не найдется такого сумасшедшего, кто захотел бы взять этот дом в аренду, а что касается школы, то Кэрол Эйбл только и знает, что кудахтать, как здесь неудобно и сыро. Теперь, когда война закончилась, трудных детей увезут куда подальше. И я один останусь здесь бродить в лохмотьях по коридорам с их шорохами и шепотами. В общем, сами видите, — Седрик замахал руками, — остается скорее дивиться…

— Именно так.

— А величать меня будут Главой Семьи. Оглянуться не успею, как превращусь в очередного Старика.

— Хотелось бы уточнить еще один-два момента, — заговорил Аллейн, и Седрик тут же наклонился к нему с озабоченно-сосредоточенным видом. — Первый — кто написал и разослал все эти анонимки.

— Только не я.

— Тогда кто же, есть какие-нибудь мысли?

— Мой кандидат — тетя Полин.

— Правда? Почему?

— «У меня есть основания полагать». Такими словами она предваряет почти каждое свое замечание.

— А сами вы спрашивали у миссис Кентиш, не она ли писала письма?

— Ну да, спрашивал. Отрицает категорически. Далее — тетя Десси. В принципе она вполне могла бы сделать это, хотя скорее всего она бы прямо выложила нам свои подозрения. То есть я хочу сказать, к чему затевать всю эту возню с письмами? Таким образом, остаются мои кузены Пол и Фенелла, но они слишком поглощены своим амурным мученичеством, чтобы отвлекаться на какие-либо иные занятия; мама, но она человек слишком здравомыслящий; моя свояченица Дженетта, но она слишком величественна; ну и слуги во главе с Хранителем Древностей. Вот и вся, как говорят в спортивных кругах, команда. Разве что вам захочется включить в нее сквайра, пастора и самого милейшего старичка Рэттисбона. Но это уж ни в какие ворота не лезет. Нет, я голосую за Полин. Она должна быть где-то здесь. Вы еще не встречались? После трагедии ее практически не отличишь от леди Макдаф. Либо от той вдовствующей королевы, что в одной из шекспировских исторических драм прокладывает себе путь наверх, а потом спускается вниз. Как ее звали, Констанция вроде? [47] Да, Полин теперь у нас подлинная трагическая героиня. Десси тоже хороша, но все-таки Полин — это нечто, познакомитесь, сами увидите.

— Не знаете, в доме есть бумага вроде той, на которой написаны письма?

— О Господи, да откуда? Бумага из тетради для упражнений! Слугам она без надобности. Между прочим, говоря о тетрадях для упражнений, вам не приходило в голову, что это могла сделать Кэролайн Эйбл? Слишком уж она поглощена всеми этими «измами», все к эдипову комплексу сводит. А вдруг вся эта мура ей в голову ударила, ну и крыша немного поехала? Разумеется, это всего лишь гипотеза. Выдвигаю на рассмотрение.

— Теперь насчет крысиного яда, — продолжал Аллейн, но Седрик прервал его пронзительным выкриком:

— О Господи, ну и компания! Вы себе только вообразите! Милли, наша стопроцентная hausfrau [48] («моя матушка, кто же еще» — Седрик не обошелся без своей обычной ремарки), далее Десси, пыхтит, по лестнице взбирается, Полин стучит каблуками — прямо-таки парка какая-нибудь, — ну и в конце процессии я, бедный, тащусь. Честно говоря, даже не знаю, что мы там собирались найти. Отчасти крысиный яд, а отчасти дамы, наверное, рассчитывали отыскать какие-нибудь компрометирующие бумаги, потому что Соня, не правда ли, весьма хороша собой, и, право… Она и Старик! Сомнительная пара, это любой скажет. Я заметил, что завещание, хоть твердое, хоть постоянно меняющееся, есть завещание, но разве ж их остановишь? Тогда я бросил, просто для смеха: «Вы ведь не думаете, дорогие мои, что у нее в вещах спрятан флакон с ядом?» Мысль о вещах запала им в голову, и вот они уже тащат меня в гардеробную, и там, как говорится в рассказах о преследованиях, мы кое-что «обнаружили».

— Вы что же, сами вытащили жестянку из саквояжа?

— Ну да. И так и застыл на месте.

— И как она выглядела?

— Как выглядела? А разве любимый дядя Том не передал ее вам?

— Чистая или грязная?

— Да вся в грязи. Дамы велели мне открыть банку, ну я и намучился с ней. В лицо мне летели частички крысиного яда, даже страшно стало. Так и не открыл.

— А кто первым предложил заняться поисками?

— Вог это мне трудно сказать. Может, помня об этой мерзкой брошюрке, что обнаружилась в блюде для сыра (тут, должен сказать, я вижу руку Пэнти), мы в один голос вскричали «крысиный яд» и тем самым выпустили на волю свору собак? По-моему, Полин, отчеканив «дымом не пахнет» (или она сказала «ничем не воняет»), «обогрева нет», протянула: «Где бы она могла достать мышьяк?» — и тут Милли (моя матушка), а может, это был я сам, вспомнили про потерявшийся крысиный яд. Так или иначе, едва слово прозвучало, как Полин и Десси со всех ног бросились в подозрительные покои. Видела бы их хозяйка. Любезная Соня! Положим, «любезная» с оговорками. Спальня — кавардак, где повсюду валяются какие-то безвкусные розовые оборочки, смятые платья, куклы выглядывают из-за подушек либо восседают на телефонах, можете себе представить?

— Хорошо было бы, — сказал Аллейн, — посмотреть на саквояж.

— Да? Я так понимаю, вас интересуют отпечатки пальцев? Разумеется, он у вас будет. И чтобы любезная Соня не знала, верно?