После чего стала ожидать развития событий, незаметно подстегивая их. Она положила в Сонин саквояж якобы пропавшую банку с крысиной отравой и приняла участие в ее поисках. Она заявила, что банка была полна, хотя слуги утверждали обратное. Правда, она забыла ослабить крышку, которая с годами буквально приросла к банке.
— Да, но рисковать всем и основывать весь план лишь на том, что мышьяк используется при бальзамировании… — покачала головой Трой.
— По-моему, и тут никакой случайности не было — чистый расчет. Сэр Генри дал указание Мортимеру и Лоуну прибегнуть к мышьяку, и мистер Мортимер дал ему понять, что распоряжение будет выполнено. Правда, после эксгумации у нее немного сдали нервы. Она позвонила бальзамировщикам и, изменив голос, представилась моей секретаршей. Этот безмозглый кретин Лоум продиктовал ей формулу. И тут для Миллимент наступил трудный момент. Единственная возможность избежать финансового краха заключалась для Седрика в том, чтобы жениться на женщине, которую она ненавидела и против которой злоумышляла. И вот выясняется, что вся интрига против Сони Орринкурт рушится, лишается смысла. Еще она не знала, что мы рассматриваем уксусную кислоту в качестве возможной причины смерти и будем искать ее следы. Она не все вылила в бутылку с лекарством для сэра Генри, немного осталось, и она стала ждать подходящего случая. От Сони еще можно избавиться; Седрик еще может получить свои деньги.
— Сумасшедшая, — проговорила Трой.
— Все они такие, миссис Аллейн, — кивнул Фокс. — Отравительницы всегда так себя ведут. У них всегда есть вторая попытка, и третья, а при случае — и четвертая.
— Ее новый замысел заключался в том, — продолжал Аллейн, — чтобы бросить тень подозрения на доктора Уизерса, который получал значительные суммы по обоим завещаниям. Она добавила уксусной кислоты в молоко, когда поднос с чаем понесли мисс Эйбл, зная, что у нее в данный момент находятся Уизерс и Соня Орринкурт и только последняя — это ей тоже было известно — пьет чай с молоком. Чуть позже она ухитрилась засунуть бутылочку в карман пиджака Уизерса. Со смертью Сони, рассуждала она, деньги в конечном счете достанутся Седрику.
— Гнусная, знаете ли, история, — задумчиво проговорил Фокс, — по-настоящему гнусная, как вам кажется?
— Ужас, — прошептала Трой.
— И тем не менее, — продолжал Фокс, — десять против одного, что она отделается пожизненным. А вы как думаете, сэр?
— О да, — откликнулся Аллейн, глядя на Трой. — И это еще в лучшем случае, а то и вовсе оправдают.
— Но как же так… — начала Трой.
— У нас нет очевидцев, миссис Аллейн. Ни по одному эпизоду нет. — Фокс медленно поднялся. — Что ж, прошу меня извинить. Трудный и долгий день выдался.
Аллейн вышел его проводить, а когда вернулся, застал Трой сидящей на своем привычном месте — на коврике перед камином. Он устроился рядом, и она тут же прильнула к нему, положив руки на его колени.
— Чужая душа — потемки, — сказала она, — совершенные потемки.
Аллейн промолчал.
— Но мы-то вместе, — продолжала Трой. — Теперь уж совсем вместе. Верно?
— Совсем вместе, — кивнул Аллейн.