— Сынок… — начал было Биллингсли, но замолчал.
Дэвид быстро просмотрел названия: «Соскучившаяся по сексу
парочка», «Сексуальные дебютантки», «Удовольствия на яхте» и положил кассеты на
место.
— И вы все это смотрите?
Биллингсли, смутившись, пожал плечами.
— Для практики мы уже староваты, сынок. Когда-нибудь ты
поймешь.
— Послушайте, это ваше личное дело. — Дэвид поднялся. — Я
просто спросил, ничего больше.
— Стив, посмотри. — Синтия отступила назад, скрестив
запястья, подняла руки над головой и покачала ими. Огромная темная птица
неторопливо полетела по экрану, покрытому слоями десятилетиями осаждавшейся на
нем пыли. — Ворона. Неплохо, а?
Стив улыбнулся, встал рядом с ней, сложил руки и вставил
вперед один палец.
— Слон! — рассмеялась Синтия. — Клево!
Дэвид рассмеялся вместе с ней. Весело и задорно. Ральф
повернулся к нему, его лицо осветила улыбка.
— Неплохо для парня из Лаббока, — прокомментировала Синтия.
— Следи за тем, что говоришь, если не хочешь, чтобы я вновь
начал называть тебя булочкой.
Синтия высунула язык, закрыла глаза и вставила большие
пальцы растопыренных рук в уши, до такой степени напомнив Маринвиллу Терри, что
он громко расхохотался. Смех этот его удивил, даже испугал. Ведь у него
сложилось твердое убеждение, что где-то между встречей с Энтрегьяном и закатом
он начисто утратил способность смеяться… особенно над глупыми шуточками.
Мэри Джексон, которая все ходила по периметру гостиной и
разглядывала мебель, теперь посмотрела на слона Стива.
— А я могу изобразить силуэт Нью-Йорка, — объявила она.
— Неужели? — заинтересовалась Синтия.
— Давайте посмотрим, воскликнул Дэвид. Это был голос
мальчишки, ожидающего увидеть новый захватывающий фильм.
— Хорошо. — Мэри подняла руки, вытянула пальцы. — Значит,
так… одну секунду… Я этому научилась в летнем лагере, но это было так давно…
— Чем это вы здесь занимаетесь?
От резкого голоса Джонни вздрогнул. И не он один. Мэри, так
та даже вскрикнула. Силуэт города, начавший было формироваться на киноэкране,
исчез.
Одри Уайлер стояла между левой лесенкой, ведущей на сцену, и
гостиной, бледная, с огромными округлившимися глазами. Тень ее падала на экран,
создавая свой собственный образ, о котором создательница даже не догадывалась:
плащ Бэтмена.
— Вы, должно быть, такие же чокнутые, как и Колли. Он где-то
рядом, ищет нас. Прямо сейчас. Разве вы не помните, что слышали шум мотора,
Стив? Это он возвращался в город! Но вы стоите здесь… зажгли свет… играете в
какие-то детские игры!
— Свет не будет виден снаружи, даже если мы зажжем все
лампы, — ответил Биллингсли. Он пристально вглядывался в Одри. Как догадался
Джонни, старик пытался понять, где он видел ее раньше. Возможно, в «Сексуальных
дебютантках». — Это же кинотеатр. Стены свето- и звуконепроницаемые. Потому-то
он нам так нравился.
— Но Колли нас ищет. И в конце концов найдет. В Безнадеге не
так уж много мест, где можно спрятаться.
— Пусть найдет. — Карвер поднял винтовку. — Он убил мою
маленькую девочку, увел жену. Я знаю, кто он такой, женщина. Пусть приходит.
Мне есть чем его встретить.
Одри с сомнением смотрела на Ральфа, потом передела взгляд
на Мэри, не нашла ничего интересного и вновь повернулась к Биллингсли.
— Он может проникнуть сюда незаметно для нас. Здесь
наверняка полдюжины дверей, а может, и больше.
— Да, но все закрыто накрепко, кроме окна в женском туалете.
Я как раз вернулся оттуда, положил пустые бутылки на подоконник так, что они
посыпятся вниз, если Колли попытается открыть окно. Мы услышим его, мэм, а
когда он придет сюда, нашпигуем свинцом. — Произнося эту тираду, ветеринар
пристально смотрел на Одри, переводя взгляд с лица на ноги, по мнению Джона
Эдуарда Маринвилла, очень даже неплохие ноги.
Она же взирала на Биллингсли как на круглого идиота.
— А вы слышали о ключах, старина? В таких маленьких городах
у копов есть ключи от дверей всех учреждений.
— От работающих есть, — кивнул Биллингсли. — Но «Американский
Запад» давно уже закрыт. Двери не просто заперты, они заколочены. Подростки
раньше забирались сюда по пожарной лестнице, но в марте эта лафа для них
кончилась. Лестница рухнула. Нет, полагаю, мы тут в полной безопасности.
— Во всяком случае, здесь куда безопаснее, чем на улице, —
внес свою лепту Джонни.
Одри тут же развернулась к нему, уперев руки в бока.
— И что же вы сооираетесь делать? Сидеть здесь и
забавляться, изображая животных на этом гребаном экране?
— Успокойтесь, — подал голос Стив.
— Если хотите, успокаивайтесь сами! — рявкнула Одри. — А я
хочу выбраться отсюда!
— Мы все хотим, но сейчас не время. — Джонни оглядел
остальных. — Кто-нибудь не согласен со мной?
— Уходить отсюда в темноту — безумие, — кивнула Мэри. —
Ветер дует со скоростью пятьдесят миль в час, все в песке. Энтрегьян сможет
перестрелять нас по одному.
— А что изменится завтра, когда стихнет буря и взойдет
солнце? — спросила Одри. Обращалась она к Джонни, а не к Мэри.
— Я думаю, наш друг Энтрегьян умрет до того, как кончится
буря. Если уже не умер.
Ральф согласно кивнул. Дэвид, сидевший на корточках около
телевизора, пристально вглядывался в Джонни.
— Почему? — спросила Одри. — С чего вы это взяли?
— Вы его не видели? — вопросом на вопрос ответила Мэри.
— Разумеется, видела. Но не сегодня. Сегодня я только
слышала, как он ездил вокруг… ходил… говорил сам с собой. Со вчерашнего дня я
его не видела.
— Нет ли тут чего-нибудь радиоактивного, мэм? — обратился
Ральф к Одри. — Не добывали здесь урановую руду, не хранили какое-нибудь
оружие? Может, атомные боеголовки? Потому что коп вроде бы разваливался на
глазах.
— Я не думаю, что это лучевая болезнь, — засомневалась Мэри.
— Я видела фотографии больных, и…
— Внимание. — Джонни поднял руки. — Я хочу внести
предложение. Почему бы нам не сесть в кружок и не обговорить все это? На худой
конец убьем время, но я очень надеюсь, что отыщется идея, благодаря которой мы
выберемся отсюда. — Он посмотрел на Одри и обворожительно ей улыбнулся, с
удовлетворением отметив, что она немного оттаяла, хотя и не расслабилась
полностью. Видать, остатки прежнего обаяния остались при нем. — По-моему, это
более продуктивное решение, чем забава с тенями на экране.