Человек в чужой форме - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шарапов cтр.№ 40

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Человек в чужой форме | Автор книги - Валерий Шарапов

Cтраница 40
читать онлайн книги бесплатно

В дверь вежливо постучали, и вошел полковник Константинер:

—Здравия желаю. Товарищ лейтенант, позвольте?

—Пожарский, выйди-ка,— приказал Акимов.

Глава 11

—Ты посмотри, какой,— возмущался Анчутка (разумеется, вполголоса),— быковать они пришли, а я, стало быть, виноват.

—Конечно, сразу нет,— пошутил Колька,— неясно только, с какого рожна ты, с одной стороны, за Светкой увиваешься, с другой — прочим девчатам мозги пудришь.

—Ах, это,— протянул Яшка с видом заправского казановы,— а ты никогда ничего не понимаешь. С женским полом надо поласковее и повежливее, не то, как вы с Андрюхой, барсуки из норы. Я ничего никому не пудрю, а вот они сами.

—Голову тебе когда-нибудь оторвут.

—Ничего, пришьете.

Он не договорил: послышалась знакомая слоновья поступь, и в помещение величественно взошла товарищ Ткач со своей толстой сумкой на ремне, из которой топорщились депеши большие и малые.

—А-а-а-а, допрыгался, посадят тебя,— позлорадствовала она, узрев Анчутку,— а я знала, что этим вот все и закончится.

—Э, что закончится-то?— возмутился Яшка.— Чего сразу? Ничего я не делал, что вяжетесь постоянно!

—Разберутся,— многозначительно пообещала товарищ Ткач,— а пока на́ вот, держи корреспонденцию, а то не улыбается мне снова у вас под дверями закрытыми прыгать. Что за люди? Ни КПП, ни пропусков, не прорвешься к вам без тарана.

И, продолжая ворчать, отправилась к Остапчуку. Анчутка повертел в руках конверт:

—Кременецкое шахтуправление… ох и славный город! Старый-престарый, весь в камне высечен, на окраине гора какой-то королевы — и крепость наверху. Ох и полазили мы там — любо-дорого вспомнить. Винишко, опять же…

Сластена Анчутка не закончил: в коридор вышли товарищ Ткач и Остапчук, который, продолжая начатый разговор, втолковывал женщине о том, какое огромное значение имеет ее, Ткач, служба, и по этой самой причине ни в коем случае нельзя впадать в отчаяние и тем более грозить наложить на себя руки.

—…все мы, дорогая моя товарищ письмоносица, должны на износ работать. На том свете отоспимся,— сулил Иван Саныч, выпроваживая растаявшую Ткач и прикрывая за ней дверь.

Проходя мимо пацанов, резко остановился и прошил бдительным взглядом:

—Это еще что у тебя? Дай,— и прежде чем Яшка успел спохватиться, выхватил у него письмо.— Кременецкое шахтуправление, вот как.

—Иван Саныч, как не стыдно! Отдайте,— Анчутка вцепился в конверт, потянул к себе,— что за дела? Это ж военная тайна.

—Кибальчиш, тоже мне! У вас все военная тайна, кругом таинственность!— проворчал сержант.— Да забирай, можно подумать…

Саныч не договорил, открылась дверь, Акимов позвал:

—Товарищ сержант, на минуту.

Остапчук скрылся в кабинете.

Колька напряг слух, но дверь была закрыта плотно. Минут через пять она отворилась, вышли Остапчук, Акимов и полковник Константинер. Последний, пожав им руки, благодушно продолжал разговор:

—…нет так нет, вы правы со своей точки зрения.

Он коротко и строго глянул на Анчутку, но и рта открыть не успел, как Яшка-подлиза шелковым голосом поведал: «Это нам, товарищ полковник», и, постукивая хвостом, протянул конверт.

—Пройдемте,— принимая депешу, приказал полковник,— для вас воспитательная программа. О скромности в быту.

Они ушли, Акимов похлопал Кольку по плечу:

—Для тебя тоже вопрос, товарищ поднадзорный. Начнем с главного: ты почему училище прогуливаешь? Что ли все науки осилил?

—Помогаю я.

—Не числишься в увээр, так что нечего там ошиваться! Военный объект,— решительно заявил Палыч.

Колька возмутился:

—Это что значит, товарищи? Нельзя мне работать, что ли? Для семьи лишнюю копейку!

Неузнаваемый Акимов гаркнул:

—А ну цыц, рвач! Степуху получаешь, батя с мамой зарабатывают, а тебе все мало! В общем, так: еще раз я тебя увижу на этих стройках века — влеплю нарушение режима, понял?!

Колька хотел ответить, накипело на душе, и много, и по делу, и все-таки здравый смысл, народившийся и уже достаточно закаленный, приказал: закрой рот и уходи. Так он и сделал.

Когда дверь за ним закрылась и сам он, яростно пиная все, что под ботинки попадалось, ушел, Остапчук все-таки заметил:

—Серега, не крутоватенько ли?

—А что с ними нянчиться? Развели тут колонию макаренковскую, трудовое воспитание!— огрызнулся Сергей.— Какого лешего Пожарский в этом болоте ошивается? Что эти болваны там делают, Яшка, Андрей? На каком основании, позволь узнать, развел он тут батьковщину?

Саныч, понимая, что дело не в том, кто что развел, а в том, кто товарищу Гладковой цветы-конфеты таскает, благоразумно молчал.

—И этот Константинер хренов приперся, своих выручать. «Товарищ, войдите в положение…»

—Так у Тамарки-то получилось,— не выдержав, усмехнулся Остапчук,— что ж, ей можно, а ему нельзя? К тому же все-таки не факт, что кузнецовские бузу начали. Четверо-то против восьмерых.

—Не начали они, кто спорит, но порезаны-покалечены-то фабричные,— упрямился Акимов.

—Что им сделается, небось зашили уже и выставили на мороз,— делано-нейтрально заметил сержант, размышляя о другом,— и пошли они, солнцем палимы, кто отсыпаться, кто водяру хлестать. Причем в хоромах, которые им те, что у нас сидят, ремонтировали.

Тут он зачем-то вытащил платок, развернул, потом опять сложил, разгладил, уложил обратно в карман и закончил:

—Парадокс, а?

Сергей удивленно посмотрел на старшего товарища: какой-то Саныч чрезмерно задумчивый, не так, как обычно, после полноценного ора. Акимов осторожно призвал к порядку:

—Хорош философию разводить. Вот пусть Сорокин с этим хреном разбираются.

Остапчук быстро глянул на него, как недоверчивый попугай, соображающий, нет ли подвоха в протянутом сухаре, но снова промолчал. Лишь потом, когда с трудов праведных чаи гоняли, решился поделиться сомнениями:

—А ведь странно, Серега. Который месяц они у нас, а ка-пэ-пэ нормального оборудовать не могут. Войти же невозможно.

—Есть более важные дела…

—И партячейки нет, и комсомольской организации. А Ванин утверждает: казначей Павленко распространял среди вольнонаемных рабочих облигации госзайма, деньги получил, а сами облигации так и не выдал.

Сергей потряс головой:

—Погоди, погоди! Это-то ты к чему?

—А кто его знает. К слову пришлось.

…Появившийся Сорокин выслушал доклад, чему-то двусмысленно поухмылялся, бумажками пошуршал и предписал:

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию