– Конечно. – Но тут же Пьетро вспоминает о компании, сидящей за столом. В частности, о трех молоденьких девочках, очень похожих на ту, что только что отъехала. – Нет, слушай, Сюзанна, лучше не надо… Мы обедали вместе, потому что он хотел с нами поговорить. Знаешь, ему так плохо, он скучает по Елене… И теперь, если он увидит тебя, нас, то есть счастливую семейную пару, и особенно Лоренцо и Каролину… в общем, семью… все то, о чем он так мечтает…
– Ты прав. Я не подумала об этом. Ты молодец.
– Почему?
– Ты такой деликатный…
– Да ладно, перестань. Пойдемте, я вас отвезу домой. Давайте. Давайте. А потом вернусь на работу.
Все садятся в машину. Пьетро трогается.
Олли стоит на углу. Она наблюдала за всем издалека. Она возвращается назад, паркуется и снова входит в ресторан.
– Ой, смотрите, кто идет!
– Что случилось? Уже поссорились?
Алессандро поворачивается к Энрико:
– Наверное, сразу начал приставать…
Ники подходит к Олли:
– Так что? Можно узнать, что случилось?
– Он вспомнил, что женат.
– То есть? Что он тебе сказал?
– Ничего… Он объяснил мне, как проехать к виа Венето. Направо. Потом все время прямо.
– Вот гад!
– Он такой трус! Он предпочел подвезти домой свою жену и детей.
– Что?! – Алессандро, слышавший разговор, чуть не падает со стула. – Сюзанна была здесь, у ресторана?
Олли кивает. Энрико тоже становится белее снега.
– О боже, а если бы она зашла и увидела нас здесь! За столом в окружении трех семнадцатилетних школьниц.
Дилетта поднимает руку:
– Мне лично уже восемнадцать.
– Мне – тоже.
– И мне. Только Ники семнадцать.
– Не думаю, что для Сюзанны это была бы особая разница. Как и для моей жены, если бы она узнала.
Тут звонит «моторола» Алессандро. Он вынимает телефон, смотрит на экран, но номер незнакомый.
– Да. Кто это? А, да, конечно. Спасибо, прекрасно. – Он вешает трубку. И смотрит на Энрико: – Готов ответ по тому делу, о котором ты просил. Можно завтра забрать.
У Энрико выплескивается немного шампанского. Он выпивает его залпом. Ставит бокал на стол и смотрит на Алессандро. Хорошо, что Сюзанна не зашла в ресторан. Сюзанна ничего не узнала. Она еще ничего не знает. А Энрико, наоборот, уже завтра будет знать все. Но что – все?
Глава семьдесят первая
Немного позже. В кабинет падают лучи солнца. Алессандро сидит в своем кресле. Завтра поеду заберу эти фотографии. Энрико дал мне деньги. У него не хватит духу поехать со мной. Он не хочет встречаться взглядом с этим сыщиком. Да. Но как на него посмотрит Тони Коста? Улыбнется? Сделает вид, как будто ничего такого не происходит? Он видел все. Ему все известно. Сомнений у него нет. И главное, у него есть эти фотографии.
– Алекс, Лео тебя вызывает. – Это зашла секретарша, по пути забрав папки.
– Ты знаешь, что он хочет?
– Тебя.
Алессандро поправляет пиджак. Смотрит на часы. 15.30. Ну, это было обеденное время. Да, я должен был рассчитаться за одну услугу по работе. Я ему этого, конечно, не скажу. Вся беда в том, что, как говорил Бенджамин Франклин, у кредиторов память гораздо лучше, чем у должников. Алессандро стучит в дверь.
– Войдите.
Самый неприятный сюрприз, который только можно было вообразить, сидит спокойно на диване шефа. В руках – чашечка кофе, на лице – улыбка.
– Привет, Алекс.
– Привет, Марчелло.
И тут Алессандро все понимает. Японцы. Они ответили. Ответ неприятный. Звучащий примерно так: Лугано.
– Хочешь тоже кофе?
Алессандро улыбается, пытаясь выглядеть спокойным.
– Да, спасибо. – Никогда не терять контроль. Думать о хорошем. Не бывает неудач, это просто возможность научиться чему-нибудь новому.
– Синьорина, принесите еще один кофе. И холодного молока отдельно. – Леонардо улыбается и выключает аппарат. – Садись.
Алессандро садится. Ему неудобно на этом кресле. Ну, хотя бы он помнит, что я люблю холодное молоко. Может быть, он сразу забыл все мои предыдущие победы? Иначе зачем бы ему выставлять меня перед этим неприятным и фальшивым копирайтером?
Леонардо откидывается в кресле.
– Итак, я вас пригласил, потому что, к сожалению… – У Алессандро темнеет в глазах. – Соревнование снова открыто. Алекс, твои прекрасные идеи не прошли…
Марчелло смотрит на него и очень неприятно улыбается. Теперь у Алессандро засосало под ложечкой.
В дверь стучат.
– Войдите!
Входит секретарша с кофе. Она ставит его на стол и выходит. Алессандро берет стаканчик и наливает в него немного молока. Но, прежде чем выпить, уверенным взглядом смотрит на Леонардо.
– Можно хотя бы узнать почему?
– Конечно. Они считают, что работа сделана хорошо. Но у них там кто-то другой уже выпускал такого рода продукцию, тоже связанную с фантазией. Ты знаешь, Япония – это родина манга и фантастических существ, не существующих в реальности. И эти продукты, к сожалению, плохо продавались. Сейчас не время нереальных мечтаний, это они так сказали. Сейчас время, когда мечты должны быть более жизненными.
Алессандро допивает кофе и ставит его на стол.
– Жизненные мечты.
Леонардо встает и начинает ходить по кабинету.
– Да, нам нужны мечты. Но такие, в которые можно поверить. Девочка на качелях в облаках и девочка на доске среди звезд на голубой небесной волне – это мечта невероятная. Невозможно в нее поверить. Мы подсознательно отвергаем такую мечту. И следовательно, отвергаем продукцию. – Леонардо снова садится. – И потом, чего вы от меня хотите… Это японцы. Придумайте им мечту, в которую они захотят поверить. – Леонардо становится серьезным. – Месяц. У вас есть на это месяц. Если не получится, мы в ауте.
Марчелло встает с дивана.
– Тогда я не хочу терять время. Я сейчас же возвращаюсь к своей команде.
Алессандро тоже встает и идет следом.
Леонардо провожает их до двери.
– Ну, хорошей вам работы, ребята. Мечтайте хорошенько… и побольше!
Марчелло останавливается в дверях.
– Как говорил Пасколи, «мечта – это бесконечная тень истины».
Леонардо смотрит на него с удовольствием. Алессандро перелистывает в уме страницы книг, пытаясь найти что-нибудь столь же значительное, подходящее к моменту. Быстрее, Алекс. Быстрее, черт побери. Пасколи, Пасколи, что там говорил Пасколи? «Кто молится, тот святой, но более святой тот, кто делает». При чем здесь это? «Новое не придумывают; его открывают». М-м-м… немного лучше. Но что это я? Того же автора цитирую? Надо бы найти другое имя… ну не знаю, Оскар Уайльд обычно эффектен. Но сейчас мне на ум лезет только это: «Иногда лучше молчать и казаться идиотом, чем открыть рот и доказать это». Я ничего не говорю, Леонардо пристально на меня смотрит. Вот. Нашел. Выбор странный, но смелый. Во всяком случае, надеюсь на это.