Сыграй на цитре - читать онлайн книгу. Автор: Джоан Хэ cтр.№ 70

– Я думал, что не найду никого, достойного моего сына, прежде чем мне исполнится сорок. – Он поднимает бокал с вином, а Сыкоу Дунь забирает стрелу Жэнь. – Но ты, Жэнь, доказала, что я ошибался. Это честь и подарк для меня – провести вашу свадьбу завтра.

Свадьба. Завтра.

Мне следовало это предвидеть. И мне бы это удалось, если бы я была самой собой и не занята тем, что притворяюсь Лотос и мечтаю о Вороне. Вместо этого я так же ошеломлена, как и все остальные. Привязать Жэнь к своему сыну и помазать себя тестем – безупречный план, и он так до боли очевиден в ретроспективе.

Всю обратную дорогу до лагеря мы едем в молчании.

* * *

В комнате Жэнь над ней кружится Облако.

– Ты не примешь эту помолвку.

Жэнь расстегивает свои доспехи и вешает их на комод.

– Это мне решать.

– Здесь нечего решать.

– И тут не о чем спорить. – Чем спокойнее голос Жэнь, тем краснее лицо Облако. – Когда я попросила Синь Гуна о помощи в Битве у Отвесной Скалы, я согласилась на будущее условие по его выбору.

– Как ты могла? – Облако сжимает древко своей глефы.

Жэнь подходит к окну, ее взгляд суров.

– Нам нужна была надлежащая армия, – говорит она. – Цилинь – причина того, что мы так долго продержались без нее.

– Она причина, по которой Лотос…

Облако замолкает, ее лицо искажено.

– Павлин делала то, что должна, – быстро предлагаю я, заметая следы Облако.

– Ты права, Лотос, – говорит Жэнь. И обращается к Облако: – Цилинь рисковала своей жизнью и репутацией, чтобы обмануть Миазму. Она заключила союз с Южными землями, даже когда нам нечего было предложить. Самое меньшее, что я могла сделать, это показать Цикаде, что мы сможем выдержать нагрузку.

– Но…

– Довольно. – Облако замолкает. Я никогда не слышала, чтобы Жэнь так выходила из себя. – Мы находимся в лучшем положении, чтобы сокрушить Миазму, чем когда-либо прежде. Наши имена известны в царстве. Наши войска обучены. Моя свадьба – небольшая плата за эти достижения.

– Мы не сохраним эти завоевания, – рычит Облако. – Нет, если мы будем находиться всецело в руках у Синь Гуна.

– Он не предаст невестку.

– Он предал твою…

Я наступаю ногой на ступню Облако. Я знаю, что она собиралась сказать. Он предал твою мать. Свою сестру. Если она хочет переубедить Жэнь одним только убеждением, что ж, пожалуйста.

У меня своя тактика.

Твои планы, думает Росинка, когда мы покидаем дом Жэнь. Я полагаю, этот брак ставит их под сомнение?

Так ли это? Свадьба назначена на празднование дня рождения Синь Гуна. Это не изменилось. Что касается того, как может быть воспринят переворот, я уже разорвала связь Жэнь с ним, попросив каждого участника записать свои имена и доверив вещественную запись Сыкоу Хаю. Восстание, если его обнаружат, свяжут с ним, а не с Жэнь.

Но так это выглядело до помолвки. Теперь я пересматриваю сцену: Жэнь, одетая в свадебное красное платье. Наши солдаты врываются внутрь, убивая Синь Гуна и Сыкоу Дуня. Их красная кровь проливается на красное платье Жэнь, судьбы навсегда переплелись. Историки напишут, что она захватила контроль над Западными землями, чтобы разорвать помолвку. Они не будут описывать это приобретение как стратегический шаг, необходимый для похода на север и восстановления власти Синь Бао. Они напишут, что действия Жэнь – это реакция на предложение мужчины. Святые небеса, они могут даже сказать, что она исполнила пророчество.

Солнце начинает садиться, окрашивая баньяновые деревья вокруг меня в бронзовый цвет. Я срываю багряный инжир и катаю его на ладони.

Непременно прольется кровь. Это неизбежно. Но что касается того, кто кого втянет… хроника событий повернулась бы в нашу пользу, если бы Синь Гун атаковал первым. Тогда мы не выглядим агрессорами. Какое насилие ни последует за этим, оно вызвано самозащитой. Проблема в том, что у Синь Гуна нет причин ударить первым. Если только ее не создам я. Или…

Я откусываю инжир, позволяя медовой сладости омыть мой язык. Мой учитель по шахматам всегда ел сливы. Когда дилетанты загнаны в угол, они чувствуют себя ограниченными тем, что находится на доске, говорила она, в одной руке держа фигуру, в другой – фрукт. Мастера же видят потенциал в существующих условиях.

Что мне нужно? Или, точнее, кто? Кто-то, кто не потерпит оскорблений. Кто-то с пороками Лотос, но без ее самоотверженности.

Я думаю, что такой человек на стороне Синь Гуна уже существует. Но как его спровоцировать?

– Что ты здесь делаешь?

Я реагирую на вопрос, обернувшись.

В шести шагах от меня на баньяновой тропинке остановился Сыкоу Хай. Он только что услышал о помолвке Жэнь, судя по убитому выражению его лица. Но это никак не влияет на его действия. В его глазах, твердых, как кремень, нет искры. Назовите это поражением или самообладанием, вызванным необходимостью. Мало что можно сделать против такого брата, как Сыкоу Дунь. Попробуй ему дать отпор, и он может сломать тебе ребра, выбить передние зубы.

Пролить первую кровь.

– Я задал тебе вопрос. – Сыкоу Хай хмурится, делая шаг вперед. – Что ты…

– Тебя жду. – Я бросаю инжир, мои пальцы уже запачканы соком.

Сыкоу Хай проносится мимо. Я следую за ним, обдумывая идею. Это может сработать. Это жестоко, да, но стратагема Убить Чужим Ножом почти всегда такова.

Мы приходим в подземную комнату, и все встают.

– Молодой Мастер…

Сыкоу Хай вышагивает мимо. Он подходит к главе стола, но не садится.

– Мы действуем, как и планировалось, начиная с пира Синь Гуна. Папоротник и Турмалин, вы уведомили солдат, которым доверяете, о наших планах?

– Да.

– Астра, вы провели инструктаж вашим военным подразделениям подавить беспорядки в окружающих префектурах?

– Да, Молодой Мастер.

Сыкоу Хай кивает.

– Хорошо. Тогда все улажено…

– А что насчет твоего брата? – вклиниваюсь я.

– А что насчет моего брата?

– В его интересах встать на сторону Синь Гуна. Как нам с ним обращаться?

– Так же как и с остальными сторонниками моего отца, – огрызается Сыкоу Хай. В его голосе я слышу гнев и боль, которые он передал в своей песне на цитре, злобу, которую он вынашивает, растущую вместе с ним, как шрамы от оспы, которые он, вероятно, скрывает под своей маской.

Но я также слышу недостаток уважения к Жэнь. Его поклонение объективирует ее. Он думает, что она невосприимчива к общественной пропаганде. Но это не так, и я теряю последние сомнения по поводу использования стратагемы, когда собрание подходит к концу. Переворот не войдет в историю как конфликт между Синь Гуном и Синь Жэнь, по крайней мере после того, как я добьюсь своего. Он навсегда запомнится как конфликт между Сыкоу Дунем и Сыкоу Хаем.