Сыграй на цитре - читать онлайн книгу. Автор: Джоан Хэ cтр.№ 65

Я говорю с уверенностью. Я скрываю свое беспокойство. Вот уже семнадцать лет Синь Гун не пускает Жэнь в Западные земли, видимо опасаясь, что она предаст его в соответствии с каким-то там пророчеством. Но ситуация изменилась. У Жэнь есть Цикада. Она бросила вызов Миазме. С точки зрения Синь Гуна, Жэнь все еще может предать его – сейчас, когда она слишком сильна, чтобы хотя бы пальцем ее тронуть. Поэтому он предоставил нам войска, заманил в свое логово. Должно быть, он намеревается в ближайшее время нейтрализовать нас. Что от меня ускользает, так это каким образом? Убив Жэнь или передав ее Миазме, он потеряет поддержку народа.

Что именно задумал Синь Гун?

Колеблясь слишком долго, я потеряю свою аудиторию. Я направляю кисть обратно на север.

– Если мы помедлим с захватом власти Жэнь, наша операция рискует перекрыться маршем Миазмы. Я веду щетиной кисти вниз, на юго-запад. – Чем скорее мы завершим передачу власти, тем скорее народ поддержит своего нового губернатора и объединится против вражеских сил. Мы должны действовать сейчас.

В комнате становится тихо, когда я опускаю кисть.

Может быть, я переборщила. Меня пригласили присутствовать на встрече Сыкоу Хая, а не перехватывать инициативу.

Но затем Сыкоу Хай обращается к Тигровой Маске:

– Насколько подготовлены солдаты?

– Обучены и подготовлены.

– А постановление для народа?

– Все готово, – говорит Кузнечик слева от меня.

Сыкоу Хай переводит взгляд на меня.

– Как скоро это «сейчас»?

– Как только представится случай. У тебя есть что-нибудь на примете?

Сыкоу Хай задумчиво опускает взгляд.

– Банкет в честь сорокалетия Синь Гуна. – Он поднимает голову, его глаза горят. – Солдаты будут присутствовать для обеспечения безопасности на церемонии. У наших не будет проблем с тем, чтобы смешаться с толпой. А учитывая место проведения, большинство из них напьются. В прямом и переносном смысле, стража Синь Гуна выйдет из строя.

Гениально… и жестоко, когда я напоминаю себе, что Сыкоу Хай – приемный сын Синь Гуна.

– Какую судьбу ты уготовил своему лорду? – И почему ты так полон решимости помочь Жэнь?

Сыкоу Хай поднимается со своего места.

– Все будет происходить в полном хаосе, – бормочет он, обходя стол. Свет факела освещает скрытую маской половину его лица, отбрасывая на остальную часть тень. – В ближнем бою лорды не так уж сильно отличаются от стражников. – Он останавливается в противоположном конце от меня. – Любой может быть повержен.

Его голос крепнет, чтобы обратиться ко всем нам, но его взгляд нацелен на меня. Это заставляет меня сделать вывод. Я воин; предполагается, что я предпочитаю наносить удары спереди.

Он не видит стратега, который с гордостью носил корону перебежчика и оставил Ворона гореть.

Если Сыкоу Хай настроен поддержать Жэнь, он должен смочь покончить со своим приемным отцом. Точно так же люди в этой комнате должны быть готовы предать своего лорда. В стране не могут править два лидера, точно так же, как не может светить двух солнц на небе. Мы все это признаем.

Но этот переворот ставит под угрозу честь Жэнь. Она заслуживает законности в наследии. Заслуживающего доверия имени.

Она не может быть запятнана, не тогда, когда в ход идет пророчество.

– С нами начинается новая эра! – Я прерываю обсуждение организации транспортировки и снабжения, срывая с себя маску.

Незамедлительно раздаются возгласы узнавания.

– Генерал Лотос!

Сыкоу Хай выглядит слишком раздраженным, чтобы говорить.

– Воины творят историю. – Я срываю свой широкий пояс. – Грамотные люди записывают ее. – Я расстилаю белую ткань на столе. – Но сегодня мы можем стать и теми, и другими.

Я прокусываю указательный палец до крови, затем пишу нашу миссию в верхней части широкого пояса красным. Ниже вывожу штрихами имя Лотос. Моя каллиграфия получается лучше, чем ожидалось; без кисти для переговоров.

– Кто осмелится подписаться кровью вместе со мной?

– Я осмелюсь. – Тигровая Маска – следующий, кто снимет маску. Еще одно имя будет записано кровью.

– Это слишком рискованно, – протестует Кузнечик справа от меня.

– Только если ты думаешь, что мы потерпим поражение, – говорит Кузнечик слева от меня. Они стягивают маски, и я пристально смотрю на них.

Турмалин. Она также записывает свое имя. Другие выстраиваются в очередь за ней, пока не остается только Сыкоу Хай. Я передаю ему кисть; он отбрасывает ее в сторону и пишет свое имя кровью, как и все мы. Он выглядит смущенным, когда заканчивает, как будто не может до конца поверить, что сделал что-то настолько смелое и бесстрашное. А я могу. Я вижу кого-то умного, способного стать опасным. Я назначаю его хранителем пояса имен, и его замешательство растет. Мне пришла в голову эта идея; исходя из его жажды признания.

Вряд ли он знает, что я не проявляю великодушия.

Когда остальные уходят, немного нетвердой походкой, я оттаскиваю его в сторону.

– В ближайшие дни лучше держаться подальше от Жэнь.

Сыкоу Хай высвобождает свой рукав.

– Я в своем уме. – Его презрение не доходит до глаз. Он смотрит на меня так, словно видит во мне равного – и, возможно, угрозу.

Он на два шага отстает от Ворона, который с самого начала был настороже. Как ножи, мы оттачивали друг друга всякий раз, когда наши мысли пересекались.

Я скучаю по этому.

Но мне придется научиться жить без этого, точно так же как я учусь жить без своей репутации и прозвища.

Я пережила свою первую встречу в качестве Лотос, думаю я, когда мы с Сыкоу Хаем выходим самыми последними. И не случилось ничего ужасного. Мои слова в сочетании с горящим сердцем Лотос невозможно было проигнорировать. Люди услышали нас.

– Подожди здесь, – говорит Сыкоу Хай, когда мы подходим к тропинке, укрытой под навесом. У подножия скал ближайший город представляет собой светящийся квадрат, который можно прикрыть рукой. – Дай мне пять минут.

Его голова исчезает под скалистым выступом, и я начинаю считать. Через три минуты я поднимаю лицо наверх. Небо черное, туман скрывает звезды. Никаких дополнительных не появилось, но я не могу избавиться от ощущения, что время истекает.

Опустив голову, я выдыхаю… прямо в чужую ладонь.

Рука крепко сжимается, заглушая мой крик. Мои руки зажаты, ноги сцеплены изогнутой крюком ногой. Резким движением меня разворачивают, и я оказываюсь лицом к лицу с нападавшим.

Дважды за одну ночь Турмалин ошеломляет меня.

Она убирает ладонь с моего рта.

Турмалин, которую я знаю, не подстерегает людей. И не подбирает выражения.