Гибель Лодэтского Дьявола. Второй том - читать онлайн книгу. Автор: Рина Оре cтр.№ 63

– Ты можешь отказаться, – произнес он. – Я не настаиваю. Это по твоему желанию.

– Я поеду с вами… – тихо сказала Маргарита. Перед ее глазами проплывали добряк дядя Жоль и бьющаяся головой о дверцу своего замка розовая принцесса, малолетний избалованный Филипп, читающий «гимну» в ее день рождения и корчащий «очаровательное личико», дед Гибих, отжимающий простыни и целующий ее в лоб через подвенечную вуаль.

– Я поеду, – тверже повторила она. – Там старик и мой дядя, толстый и немолодой, и маленький брат – ему всего одиннадцать исполнилось в восьмиде Веры. Он пожить еще не успел… Я не могу их бросить. Если они погибнут, что я буду думать о себе? Я уже опозорена. Что мне терять? Я поеду.

– Они мужчины, а ты женщина! – резко сказал Рагнер. – Старые, малолетние или толстые – они мужчины. Погибнуть, защищая свой город и свой дом, – это достойная смерть. Ты не обязана их спасать. Так что, – вздохнул он, – мне, конечно, нужно, чтобы ты поехала, но мой совет тебе – этого не делать. С тебя довольно.

– Нет, – помотала головой Маргарита. – Я поеду. Я не смогу жить, если буду знать, что ничего не сделала, когда могла. Всего лишь платок, – печально вздохнула она.

– Ладно, – вставая со стула, заключил герцог. – Иди к себе и еще подумай. Если поедешь с нами, то завтра забудь на день про метлу. И утром, к седьмому часу, выходи на первый этаж к лестнице. После шестого удара колокола будем ждать тебя не больше девяти минут.

________________

Люди не знали имени Божьего Сына, ибо оно было священным и ему надлежало оставаться в тайне. По иной причине имена минувших культур стерли из Истории: древние предки меридейцев подвели мир к гибели, осквернили себя и обрекли весь род людской ужасаться Конца Света, – за это и были наказаны забвением. Разницу между тайной и забвением меридианцы различали хорошо: всё таинственное следовало изучать и пытаться обратить в знание; скверну – изгнать и навечно похоронить. Божий Сын, когда посчитал бы людей достойными, обязательно открыл бы человечеству свое имя, чтобы общаться с людьми на равных. Пока же меридианцы оставались во власти грехов и лжи. Четвертый Божий Сын так записал в Святой Книге: «Из неисчислимых путей человек всегда изберет самый губительный, даже если будет жаждать иного, ведь сам себе лукавить любит – более чем кому-то прочему. Ежели внезапное бедствие человека постигает, будто в дом его вихрь вторгся и все стены порушил, не рыдать по тленным предметам мудрец будет, а радоваться – Создатель над ним сжалился. Примет длань Божию мудрец без противления и позволит вывести себя, малоумного, на дорогу верную».

Именно эти строки вспоминала Маргарита, пока обдумывала вчерашнее предложение Рагнера Раннора. Утром ее каменная решительность дрогнула трещинами сомнений. Не зная, как поступить, она просила Бога дать ей знак, молила вывести ее на верный путь, но знака от Создателя она не получила, надежд на его вмешательство у невезучей девушки тоже было немного, – пришлось выбирать «путь» самой.

«Прескверный день окончается не яблоком, а конфетою», – вспомнила она пословицу дядюшки, поверила, что ее страшный позор обратится в столь же огромную радость, и в итоге решилась. Пока же, покрыв голову платком, Маргарита спустилась в обеденную залу на первый завтрак. Аргус издали заметил ее, заулыбался своими полными губами, стал ожидать, что она подойдет и сядет рядом с ним за стол. Томные глаза проследили ее путь от дверей и до буфетного стола. Получив от Герраты лепешку, кусок холодной свинины и отвар из сухих яблок, Маргарита направилась к середине стола.

– Здравствуйте, Эорик, – обратилась она к мужчине с перебитой переносицей. – Можно мне сесть рядом с вами?

Она даже договорить не успела – Эорик и Сиурт раздвинулись. Одержав маленькую обеду, Маргарита немного повеселела. Аргус больше не улыбался. Он хмуро смотрел на нее с минуту, потом отвернулся и обнял Эмильну. Жестокое и красивое лицо черноволосой сиренгки говорило Маргарите: «Вот и сиди там да не возвращайся, а то худо будет».

После завтрака Маргарита поднялась на третий этаж, сняла в комнатке платок и стала думать: расплетать ли косу. Лодэтский Дьявол ничего не сказал о том, насколько сильно он желал ее унизить. Решив, что распустить волосы, она всегда успеет, Маргарита поглядела на себя в зеркальце. Стекло отображало хмурую блондинку, красивую, хоть и с пятнами у глаза. На нижней губе, будто нагло усевшаяся муха, темнела выпуклая короста.

Спускаясь вниз с боем колоколов, она еще со второго этажа увидела, что ее ждали герцог Раннор, Аргус и рыжий великан со шрамами, Ольвор. Все трое мужчин так уставились на изрядно похорошевшую без монашеского платка девушку, что она смутилась и зачем-то прикрыла руками грудь.

– С косой можно? – спросила Маргарита, чувствуя, что ее щеки начинают гореть.

– Пойдет, – к ее облегчению ответил Рагнер.

Он протянул ей чей-то изумрудно-зеленый плащ с оторочкой из куницы и золочеными застежками – дорогой и броский наряд, дозволительный только аристократке, – наряд, из-за какого на пленницу обязательно обратят внимание горожане. Роскошная накидка еще больше украсила Маргариту, даже синяки под правым глазом и ссадина на губе стали меньше бросаться в глаза. Пока она надевала плащ, Аргус смотрел на нее с неясным выражением на лице. Рагнер Раннор, казалось, мало интересовался пленницей – он о чем-то тихо говорил с Ольвором и не поворачивался в ее сторону.

«Только бы не пришлось ехать с Аргусом, – думала Маргарита, пока они выходили во внутренний дворик. – Даже пусть с герцогом, только не с ним. Нет, нет, нет! С ним тоже нет! Грязные стишки бродяги, конечно, чепуха и неправда, но чем дальше я буду от лодэтского чудовища, тем спокойнее. Лучше всего… пусть мне лошадь дадут, и я одна поеду. Пожалуйста, Боженька!»

Во внутреннем дворе, у конюшни, их ожидали десять всадников и три лошади – все три с мужским седлом. Аргус взял девушку за плечо.

– Пъойдём цо мной, – сказал он ненавистную Маргарите фразу.

Она вырвала руку и со злобой поглядела на него – Аргус посмеивался. Его томные глаза будто ласково говорили: «Дуреха».

– Иди с Ольвором, – приказал Маргарите Рагнер. – С ним поедешь. Иди, иди, – добавил он, замечая робость девушки перед великаном. – Он страшный и злой, но ты не в его вкусе. Будешь с ним в безопасности и в городе, и у крепостей.

Конь жуткого Ольвора напоминал хозяина – рыжей масти и размерами с рыцарского коня самого герцога. Жеребец повернул к Маргарите морду, по-человечески нахально осмотрел ее и щелкнул зубами, отчего девушка вздрогнула. Ольвор с необычайной ловкостью для такого большого человека запрыгнул в седло, даже не используя стремени. Маргариту он подхватил под грудью – и она опомниться не успела, как оказалась у великана на коленях.

– Отлично, – произнес Рагнер, оглядывая их. – Просто отлично: злой людоед и прекрасная бедняжка.

Ольвор направил коня к воротам, а Рагнер подошел к Аргусу и тихо сказал:

– Я знаю, что вчера произошло. Аргус, приказ к ней не лезть был и для тебя. Не пытайся более… и не надейся. Как бы ни было – она не для тебя.