Гибель Лодэтского Дьявола. Второй том - читать онлайн книгу. Автор: Рина Оре cтр.№ 64

Мужчины схлестнулись взглядами. Аргус не спешил отводить свои томные, темные очи, какие сейчас смотрели столь же жестко, как и светло-карие глаза герцога, но он всё же опустил густые ресницы и невесело усмехнулся.

– Во второй раз повторю, – холодно произнес Рагнер. – Она не для тебя. Забыл о ней – это приказ.

И он резко направился к черному с рыжими подпалинами коню, а Аргус исподлобья глядел на него со смешанными чувствами, но потом выдохнул, очистил взор и подошел к броскому, темно-буланому в яблоках скакуну.

________________

Солнце из-за позднего прихода весны еще только наливалось зноем, тем не менее уже слепило резким светом глаза. Плодовые деревья пышно усыпались розовыми и белыми цветами, крапинки нежных липких листиков облепили голые ветки кустов, зеленела короткая, едва пробившаяся сквозь землю трава, а ее уже раскрасили синие и желтые всполохи первоцветов. Природа воскресала, возрождалась и жизнь в Элладанне.

Город больше не грабили. С медианы король Ивар IX и Рагнер Раннор наказывали за бесчинства своих наемников, но, конечно, ротные на многое закрывали глаза, а изъятие снеди вовсе не считалось разбоем. Все деревни вокруг города стояли разоренными, однако и войска не голодали, и предприимчивые торговцы богатели на войне – везли товары из городов у Лани. Половину они отдавали новым хозяевам Элладанна за право торговать, вторую продавали за такие деньги, о каких и помыслить раньше не смели.

Главную площадь лодэтчане заполняли трофеями. Они заселились в близлежащие к ратуше дома, отметив их жутким черным знаменем с белым морским змеем и сероватым ликом веселящейся Смерти. На окраинах, включая крепости, хозяйничали ладикэйцы. Четверть войска в синих нарамниках ушла обратно в завоеванный Нонанданн, так как один город не мог прокормить полчище, превышавшее сорок тысяч голов.

Отряд Лодэтского Дьявола, покинув ратушу, направился к крепости на западной окраине. К восьмому дню с захвата Элладанна горожане уже без страха сновали по дороге между пехотинцами в синей форме – люди покорились, смирились со своей новой действительностью, опять начали торговать и копить добро. Как и в мирное время в Элладанне работали трактиры, где кружку пива по древнему закону продавали за четвертак, только щедро разбавляли ее водой, а по всегда оживленной Западной дороге без опаски шагали лоточницы, что, как и прежде, отпускали за медный регн ржаную буханку, еще сильнее потемневшую из-за желудевой муки.

Перед темно-красным особняком, бывшим домом градоначальника Совиннака, жевали сено лошади – это жилище тоже занял враг.

«В мрачноватых залах времен Альбальда Бесстрашного ныне слышится ладикэйская речь, похожая на звон мечей и гул камней, ударяющихся о металл, – думала Маргарита. – Дом, насколько мне известно, еще не нашел покупателя. Ортлиб отдал его управе вместе со всей обстановкой за половину стоимости, за пятьсот золотых монет… Альдриан же назначил взыскание в тысячу альдрианов, в тысячу тысяч регнов – столько же Лодэтскому Дьяволу король Ладикэ заплатил за Сиренгидию. По весу это аж осьмина таланта из золота или тунна серебра! Целая золотая голова или та бочка, полная серебряных монет, в какой меня чуть не утопили…»

Заметив отряд Лодэтского Дьявола, горожане, побросав свои дела, останавливались и таращились на непокрытые волосы жены бывшего градоначальника Совиннака, на ее богатый плащ, на следы побоев на лице красавицы и на то, как она, чтобы не упасть, держалась за плечо жуткого великана, а когда кони убыстрялись, то уже великан обхватывал девушку за талию и крепко прижимал ее к себе. О мыслях этих людей Маргарита боялась гадать: оглядываясь, она видела, что многие чертили крестики на груди.

В Западной крепости поселился Ивар Шепелявый. Он мог бы занять лучший из особняков на улице Благочестия, но из-за мнительности предпочитал более надежные укрытия. Опасаясь покушений и огнестрельных ран, он не снимал сплошных доспехов, поверх них носил парадный синий нарамник, расшитый гербами предков, блиставший каменьями и золотыми оторочками. При всем при том свою лысеющую голову король прикрывал шлемом лишь вне крепости. Таким, в рыцарском облачении, Маргарита впервые увидела венценосного Божьего избранника – Ивар IX по-простому вышел встречать Рагнера, показывая тем самым, насколько его ценит.

На втором году, сорокового цикла лет, правителю королевства Ладикэ исполнялось шестьдесят два, то есть до возраста старости ему осталось всего три года. Благодаря ежедневному фехтованию, умеренности в пище и долгим конным прогулкам, пожилой король еще чувствовал крепость плоти, выглядел статно и ходил легкой поступью. Будто пересаженная с другого человека, малосимпатичная широкая голова с лицом, похожим на морду бычьей собаки, увенчивала его высокое, сильное тело. Он прятал обвисшие брылями щеки под седой бородкой, но всё равно, то ли из-за короткого приплюснутого носа, то ли из-за глаз навыкате, властитель Ладикэ напоминал матерого бойцового пса. Когда Ивар Шепелявый говорил, то у него во рту, посередине, зияла дыра от давным-давно выбитых на турнире зубов; слова у него из-за этого получались мятыми, порой с присвистыванием и частенько сопровождались брызганием слюны.

Король Ладикэ прошелся по Маргарите откровенным взглядом, но после слов Рагнера, перестал проявлять к красавице интерес. Лодэтчане и король удалились в крепость, Маргарита и Ольвор направились к пленникам – те таскали валуны, укрепляя стены и восстанавливая развороченные ворота, разгребали завалы, доставая из-под них мертвых ополченцев, а иногда лишь части тел. Все пленники выглядели изможденными. Большинство имело легкие раны, какие они перевязали грязными тряпками. Представив, что здесь творилось при штурме, Маргарита едва не зарыдала от осознания собственной вины за трагедию Элладанна.

«Ведь у меня был день, чтобы сказать людям, что их бросили, призвали, дабы обмануть врага, создать видимость обороны в крепостях, в то время пока войско уходило из города. Но я ничего никому не сказала, как того хотел Ортлиб. Ни одному человеку не помогла. Я сидела дома, ждала, пока меня спрячут, и вышивала. Так мне, наверно, и надо».

Пленники, не прекращая работы, кидали изумленные взгляды на жену Ортлиба Совиннака и на ее жуткого спутника со шрамами на лице. Из-за редкой для Лиисема сиренгской внешности Маргариту узнали сразу – она слышала, как мужчины шептали друг другу ее имя. Девушка же вглядывалась в них, выискивая хоть кого-то, кого знала.

Невозможно было им всем помочь. Она выбрала самых изможденных: двоих стариков и одного подростка возраста Филиппа. Эти люди дрожали перед Лодэтским Дьяволом так же, как недавно трясся Синоли. Слова Маргариты, что не надо бояться, их не успокаивали – они не верили, что их просто отпустят.

– Я думал, старик должен быть один, – увидев эту троицу, удивился Рагнер.

– Я не знаю этих людей, – ответила Маргарита. – Вы сказали, что отпустите любого, на кого я покажу, – пояснила она приподнявшимся бровям герцога.

Тот шумно вобрал ноздрями воздух и, справляясь с гневом, столь же шумно выдохнул.

– Ладно, – неохотно согласился Рагнер. – Их отпустят, но ты не наглей. Я говорил только про твоих близких. А еще сказал: «На кого пальцем покажешь». Я могу оставить тебя без единого пальца. Думай об этом в Северной крепости.