Эмоциональность. Как чувства формируют мышление - читать онлайн книгу. Автор: Леонард Млодинов cтр.№ 45

Этот муляж с ярко-красным брюшком и есть сверхнормальный стимул: искусственный конструкт, стимулирующий животное сильнее любого естественного возбудителя. Тинберген обнаружил, что создавать такие стимулы довольно просто. Гусыня, привычно закатывающая выпавшее яйцо обратно в гнездо, пренебрежет собственным яйцом в пользу гораздо более крупного волейбольного мяча. Новорожденные птенцы не обратят внимания на родителей и будут брать еду из фальшивого клюва, надетого на палку, если пятна на таком клюве ярче, нежели на родительском. Куда бы в животном царстве ни посмотрел Тинберген, казалось возможным вмешаться в естественное поведение животного, если применить искусственный стимул, задуманный так, чтобы привлекать животное чрезмерно. И именно это проделывают со своими «клиентами»-людьми поставщики фастфуда, производители табачных изделий и нелегалы-наркоторговцы, а в случае с опиоидами – крупные фармацевтические компании.

Большинство веществ и занятий, вызывающих привыкание, – сверхнормальные стимулы, они нарушают естественное равновесие личного мира человека в точности так же, как это происходит с миром колюшки. Например, большинство наркотиков, вызывающих зависимость, – растительный материал, очищенный до высококонцентрированных веществ, а затем переработанный так, чтобы получилось нечто еще более мощное, а действующие компоненты быстрее всасывались в кровь ^[172].

Возьмем, к примеру, лист дерева коки: если жевать или заваривать в кипятке, у него есть легкое стимулирующее воздействие и минимальный потенциал привыкания. А вот если очистить действующее вещество так, чтобы получился кокаин или крэк, оно впитывается быстро и вызывает сильное привыкание. Так же дело обстоит и с эпидемией потребления опиоидов: ее бы не случилось, если бы производные опия можно было потреблять, исключительно жуя растение мак. То же и с сигаретами: когда растение табак собрано и переработано так, чтобы можно было вдыхать его дым, в сырье добавляют еще сотни всевозможных ингредиентов, улучшающих запах и ускоряющих впитывание в легкие, и потому итоговый продукт значительно более привязчив, чем необработанный табак. Алкоголь – тоже продукт переработки. Если бы вместо того, чтобы покупать водку в магазине, человеку пришлось есть сгнившую в естественных условиях картошку, алкоголиков было бы очень мало.

Эпидемия ожирения тоже коренится в сверхнормальной стимуляции, или, как называют ее ученые, исследующие мир питания, в «гипервкусных продуктах». Чтобы избежать недоедания, наш мозг развил предпочтение калорийной пищи, то есть таких продуктов, как ягоды и плоть животных: они богаты на углеводы и/или жир, но их добывалось сравнительно немного и ожирение возникало редко. В доиндустриальную эпоху люди выживали на рационе, богатом белком, зерновыми и плодами, в них было сравнительно мало соли, и потому ожирение все еще оставалось редкостью. В последние же несколько десятилетий коммерческие компании по переработке пищи научились менять ее тем же способом, каким наркоторговцы создают наркотики, вызывающие привыкание. Стоило им обнаружить, на что именно откликается наша система вознаграждения, они начали изготовлять это в неестественно концентрированном виде, да еще и так, чтобы эти вещества побыстрее попадали в кровь; в точности так же, как это происходит с наркотиками, и высокая концентрация некоторых пищевых веществ, и их скорое попадание в кровь усиливают воздействие на систему вознаграждения.

Ныне пищевые компании тратят миллионы долларов, исследуя, как создать эти самые гипервкусные продукты. Это называется «пищевая оптимизация». Как сказал один выходец из Гарварда, специалист в экспериментальной психологии: «Я оптимизировал пиццы. Я оптимизировал салатные соусы и маринованные огурцы. В этом поле я революционер» ^[173].

Оптимизаторы пищи – революционеры, потому что гипервкусные продукты способны возмущать природные склонности человека в точности так же, как волейбольным мячом можно обмануть материнский инстинкт гусыни, а искусственным клювом – привычки питания у птенцов чайки. В результате люди жаждут оптимизированной еды вне всякой пропорции с тем, какое удовольствие она доставляет.

По нынешним расчетам, в одних лишь США из-за ожирения ежегодно умирает 300 тысяч человек ^[174]. Такая ситуация складывалась постепенно, а потому, как та лягушка в котле с водой, который нагревали очень понемножку, мы не заметили, что́ происходит, пока не стало слишком поздно. Доступные наркотики, которыми можно злоупотреблять, и развитие науки, обслуживающей коммерческих производителей питания, совместно вмешались в работу эмоциональной системы вознаграждения у человека и обдурили ее. Наука способна объяснить механизмы наших пищевых зависимостей, но лишь сами потребители в силах прислушаться к предупреждениям и не позволить загнать себя в ожирение.

Устройство и механика наших систем хотения и переживания приятности поражают воображение, как поразительна и сама история того, как мы эти механизмы обнаружили. Теперь, когда мы знаем, как работает наша система вознаграждения на молекулярном уровне, кое-кто научился манипулировать ею ради собственной выгоды, влияя на наше поведение и биохимию, – это удалось производителям табака, продуктов питания и биоактивных веществ (речь и о наркокартелях, и, в некоторых случаях, о больших фармацевтических компаниях). Однако мы, образованные потребители, способны применять свое знание о подобных манипуляциях и, не идя на поводу у чужой корысти, делать здоровый выбор.

Майк Тайсон стоял вплотную к своему противнику. Февраль 1990 года, в Токио шел чемпионат мира по боксу в тяжелом весе. Впереди последние пять секунд восьмого раунда ^[175]. Никто не предполагал, что противник Тайсона Джеймс Бастер Даглас продержится так долго. И вот теперь он стоял, расставив локти и выставив боксерские перчатки перед собой, образовав руками тугое кольцо. Даглас смотрел на Тайсона сверху вниз – тот чуть согнул колени и казался на голову ниже. Даглас словно подначивал его.

И вдруг Тайсон выпрямился. Правая перчатка выстрелила вверх, Дагласу в кольцо его рук, зверский апперкот угодил аккурат Дагласу под подбородок. Голова Дагласа дернулась вправо. Колени подогнулись. Он попятился и грузно рухнул навзничь.