Женские убеждения - читать онлайн книгу. Автор: Мег Вулицер cтр.№ 26

«Я-то всегда знал, что твоя цифра – девятка», – собирался он ей сказать. Но он стремительно взрослел, менялся; а Грир в последнее время начала пусть с запинкой, но воодушевленно рассказывать ему о том, как в этом мире обходятся с женщинами. И он постепенно понял, что его признание станет чистым бахвальством. Шрамик, который стал совсем тонким и бледным, почти незаметным, был когда-то знаком доблести, связанным с историей, которую ему очень хотелось рассказать. Теперь он понял, что не расскажет ее никогда.

К концу учебы Кори пришел к выводу, что надо бы написать книгу «Поступки под градусом» и составить ее из признаний разных людей о своих безумствах в пьяном виде. Беда в том, что все это надо еще вспомнить, чтобы записать. В Принстоне решения то и дело принимались на нетрезвую голову. Кори дважды переспал с Клоув Уилберсон на втором курсе, потом еще раз на третьем. Все это, разумеется, произошло под градусом, и каждый раз его терзали угрызения совести. Винить Клоув он, в принципе, не мог, но однажды вечером она, по сути, станцевала эротический танец у него на коленях. Ноги у Кори были такие длинные, что он постоянно разводил их в стороны, когда сидел. Через много лет, когда он ездил в Нью-Йорке на метро, женщины часто смотрели на него с раздражением, а он не понимал почему, пока однажды, в час пик, какая-то тетка не смерила его взглядом и не фыркнула: «Вывалил тут свое хозяйство». Он страшно смутился и рывком сдвинул колени, точно две детали механизма.

Но в просторном шезлонге, среди толпы, набившейся в отдельную квартиру в общежитии второго курса, после дегустации водки, которую устроил старшекурсник по имени Валентин Семенов – сын самого настоящего олигарха – Кори откинулся на спинку и позволил Клоув растечься по нему сиропом.

– Нифига себе, – произнес он, когда свет притушили, а она расстегнула ему ширинку. Его ошеломило это вжиканье молнии, тем более что рука, опустившая «собачку», не была рукой Грир. Той самой Грир, отсутствие которой было для него теперь так же значимо, как и ее присутствие, а ценность ее любви не поддавалась измерению – в итоге Кори был, видимо, богаче самого богатого олигарха.

Прости меня, подумал он, прости, пожалуйста, дело в том, что это был не просто поступок, а поступок под градусом: милая бесценная Грир с ее синей прядкой, сексуальным компактным телом и все растущим желанием стать смелее и сделать что-то, что поможет изменить мир, будто бы провалилась в люк, прочь от него, прочь. А вот Клоув Уилберсон ловко обогнула люк, уселась на Кори верхом в шезлонге, а потом и в своей постели. Наконец-то он увидел ее комнату не снизу, а изнутри. Куча кубков и ленточек – хоккейные победы. Куча безделушек, какие бывают только у богатых девушек. Пока они лежали в постели, родители ее позвонили дважды, и оба раза она сняла трубку. Рассказала ему, что у нее есть конь по кличке Годный, летом будет выступать в Саратоге.

– Поставь на него – наверняка выиграет, – нежным голоском прошептала она Кори в ухо.

На следующий день он сказал:

– Послушай, Клоув. Второго раза не будет.

– Я знаю. – Она не казалась расстроенной, и он подумал: я что, никуда не гожусь? Впрочем, знал, что годится, еще как. Он был неутомим, силен и энергичен. По большей части благодаря Грир, он успел усвоить, что и как делать в постели. Клоув улыбнулась и произнесла:

– Не переживай, Кори Пинто.

Он и не стал переживать, однако вернулся к ней еще дважды за годы учебы, каждый раз печально проходя по кругу стыда и самооправдания. И все это были поступки под градусом. Импульсом к этим изменениям стала разлука с Грир. Были и другие перемены. Осенью, пока шла президентская кампания, они с Грир иногда не встречались по выходным, а вместо этого отправлялись, каждый сам по себе, агитировать. Грир ездила в Пенсильванию на своем университетском автобусе, Кори в Мичиган – на своем. Где-то в том же автобусе сидела и Клоув, но он сел впереди с Лайонелом, через проход от Уилла: то были его будущие партнеры по микрофинансовому стартапу. Кампания всех их страшно взбудоражила, они умудрялись не спать сутками – так, как это можно проделывать без особых последствий только в этом возрасте.

Много недель после выборов Кори пребывал в состоянии восторга: к восторгу примешивалось облегчение и отсутствие тревоги за будущее.

– Эй, Кори, мы с Уиллом хотим с тобой поговорить, – сказал Лайонел как-то вечером, когда они все втроем шли по кампусу. – Если посмотреть трезво, заняться стартапом сразу после выпуска не получится. Нужен год-другой, чтобы скопить капитал.

– Дело в том, – пояснил Уилл, – что из-за спада в экономике у наших отцов щедрости поуменьшилось.

– Так что давайте договоримся так: после диплома берем ноги в руки, зарабатываем чертову пропасть денег, а потом пускаем их в дело, – предложил Лайонел. – Как белка желуди на зиму запасает. Мы с Уиллом оба попробуем найти работу в финансах или консалтинге. И ты тоже попробуй.

В первый момент Кори очень расстроился и даже отказался рассматривать их предложение. Но позднее, когда выпуск замаячил ближе, он понял, что ничего не имеет против того, чтобы год-другой позаниматься консалтингом, хотя и не планировал этого изначально. Куча знакомых собирались податься в консультанты. Наряду с банковской сферой и бизнес-администрированием это был путь наименьшего сопротивления. Представители крупных фирм так и рыскали по кампусам топовых университетов, и многие студенты с готовностью принимали их предложения.

В положенный момент, когда Кори был на последнем курсе, агенты консалтинговых агентств, венчурных фирм и банков – все в дорогих костюмах – в очередной раз наводнили Принстон. Они разительно отличались от студентов, которые ходили с рюкзаками и одевались как попало, а также от преподавателей в твидовых пиджаках цвета овсянки, низко сидящих вельветовых штанах, частично обнажавших тощие ученые задницы, и от преподавательниц в просторных неброских академических платьях, которые уже вышли на долгую, не столь уж насыщенную интересными предложениями (как отметила Грир) финишную прямую, проложенную до конца их жизней.

После предварительного собеседования сотрудник и сотрудница «Армитейдж и Рист» пригласили Кори на ужин в центре Принстона, в один из тех ресторанчиков в старомодном стиле, куда родители, приезжавшие в гости из дальних городков, водили своих отпрысков. Консультанты настояли, чтобы он начал с закуски: они что, думают, он голодает? – удивился Кори. Они его воспринимают как выставочный экспонат под названием «Стипендиат-вроде-из-эмигрантов»?

– Заказывай что хочешь, – предложил рекрутер – он был старше Кори лет на десять, в стильном костюме и остроносых битловских ботинках. Его коллега – женщина с такими волосами и кожей, которых ужасно хотелось коснуться – была в красной кожаной юбке и узком обтягивающем пиджаке, в футуристическом стиле.

– Любопытно, знаете, будет посмотреть, куда вы в итоге пойдете работать, – сказала Кори рекрутерша за едой: вернее, ел он, а они смотрели, как он ест, но сами почти ни к чему не прикасались. Заказать – одно, съесть – другое.

– Даже если вы уже решили, что к нам не пойдете, – добавил рекрутер. – Даже если собираете предложения, Кори, но сами склоняетесь к другому.