История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 145

Важные дела, касавшиеся целого аула, общины или тухума, решались на мирских сходках, куда приходил каждый, кто хотел, и говорил, что знал. Кто-нибудь из жителей, задумав поговорить о важном, по его мнению, деле, взбирался на крышу мечети и оттуда сзывал народ. Все мужское население аула спешило на его призыв, и перед мечетью составлялась мирская сходка.

Сходки отличались всегда шумом, криком и кончались иногда жесточайшей дракой. Часто ссоры принимали такие размеры, что все население аула делилось на две враждебные половины, и побежденная должна была оставить место своего жительства и переселиться на новое место.

Если предложение созвавшего на сходку было достойно внимания, оно принималось, а если нет, то все расходились без всякого негодования. Для чеченца всякая новость и шум были весьма занимательны, а сходить на площадь человеку праздному и ничем не занятому не только не составляло никакого труда, а, напротив, было развлечением. Сходки долгое время составляли у чеченцев основу общественного управления и устройства.

Впрочем, по словам стариков, было одно время, когда сами чеченцы осознали необходимость власти для скрепления разрозненного общества в одно целое. Первой попыткой к этому было призвание князей Турловых, деятельность которых, как мы видели, оградила чеченцев от вторжений соседей, но не коснулась внутреннего управления страной. С уходом Турловых народ, сознавая свою силу, предался буйству и потерял прежнее уважение к старикам. Буйная и разгульная жизнь сделала и самих стариков не разумнее малых; они сами, пока держались на коне, проводили время в разбоях и не знали ничего, что было в старину. Наконец народу наскучил беспорядок, и с общего согласия были отправлены в Ичкерию депутаты с поручением узнать, как управлялся народ в старину, и просить у тамошних стариков совета для установления у них порядка. На совете, собранном в Ичкерии, было много толков. Старики затруднялись дать наставление и исполнить просьбу депутатов не потому, что у них не сохранилось преданий, но потому, что со времени ухода чеченцев с гор на равнину многое изменилось и у них самих.

С тех пор ичкерийцы стали мусульманами, и многое, что предписывает религия, противоречило прежним постановлениям стариков, Коран не совпадал с прежними обычаями народа.

Старики думали, советовались и наконец решили согласовать народные обычаи с догматами религии там, где это возможно, не затрагивая, впрочем, свойственного народу разгула и самоуправства. Постановление стариков дало начало адату, применявшемуся преимущественно тогда, когда народ не считал возможным судиться так, как предписано в Коране. В делах же наследственных, духовных завещаниях и опеке было определено разбираться по шариату.

Таким образом, в Чечне было введено смешанное законодательство, составленное из двух противоположных начал: шариата, основанного на общих правилах религии, и адата, или свода обычаев полудикого народа, у которого основной и единственный закон был – право сильного. Произвольное применение того или другого закона вело к тому, что адат распространялся и усиливался каждый раз, когда шариат падал, и наоборот. В начале нынешнего столетия адат потерпел ущерб от влияния русской власти, а потом от возникшего в Дагестане мюридизма, совершенно изменившего прежние условия общественной жизни. Прежний адат оставался долгое время в силе только среди чеченцев Надтеречных аулов, в Новом и Старом Юрте, Брагунах и в аулах, расположенных на Кумыкской равнине, но и здесь он изменился под влиянием русских законов.

До подчинения Чечни власти Шамиля понятия чеченцев о гражданственности были на самой низкой ступени. Обычаи, принявшие силу закона и получившие название адата, служили для них единственным началом соединения в общества и переходом от дикого состояния к общественной жизни, но созданный в период младенчества адат был неполон, слаб и из-за отсутствия письменности сохранялся только в преданиях.

Процедура суда по адату была весьма проста. Противники, желая решить дело по адату, выбирали обычно в посредники или судьи одного или двух старейшин, чтобы избежать необъективности – не из того колена или тухума, которому принадлежали тяжущиеся, а непременно из другого. Старики выслушивали отдельно показания каждого из тяжущихся и, разобрав дело, выносили приговор.

Для обвинения было необходимо, чтобы истец представил со своей стороны одного или двух свидетелей, которые должны были быть совершеннолетними, мужского пола и свободного сословия. Рабы в свидетели не допускались. Если истец не находил свидетелей, виновный оправдывался присягой на Коране ^[226], кроме того, должны были присягнуть в его оправдание шесть посторонних поручителей по его выбору.

Очные ставки не требовались при суде по адату, и свидетели, опасаясь мести, обвиняли преступника втайне, от этого часто случалось, что обвиняемый по неведению выбирал в число свидетелей, чья присяга должна была его оправдать, и того, кто тайно его уличал. Уверенный в виновности преступника, тот не соглашался присягнуть, и таким образом воровство открывалось.

Иногда случалось, что один доносчик имел дело и разбирался с обвиняемым, и, если старики находили убедительными и достаточными к обвинению приведенные им доказательства, обиженный получал удовлетворение по их приговору, не будучи призван на суд.

При решении по адату необходимо было, чтобы судьи вынесли приговор единогласно. При разногласии между стариками тяжущиеся стороны выбирали новых судей.

Если одна из сторон оставалась недовольной приговором и не желала выполнять условий, на нее наложенных, тогда тяжущийся имел дело не только с противной стороной, но со свидетелями и судьями, которые все вместе обязаны были принудить его к исполнению приговора. Впрочем, обвиненному часто предоставлялось право, и в подобном случае тоже, выбрать новых судей.

Так как в тогдашнем обществе чеченского народа не существовало ни судебной, ни исполнительной власти, а при отсутствии их могло случиться, что обиженный не в состоянии был принудить противника идти на судебное разбирательство, то по адату обиженному предоставлялось право в любое время украсть у обидчика лошадь или какую бы то ни было вещь. Тогда ответчик становился истцом и по необходимости должен был сам искать суда. Укравший, достигнув своей цели и вызвав этим обидчика на суд, представлял украденные им вещи судьям, которые, оценив их, выдавали ему долю, на которую он имел право, остальное же возвращали хозяину. Такое же право предоставлено было по адату и слабому при тяжбе с сильным.

Часто, однако же, обидчиком являлось лицо, имевшее такую силу и вес в обществе, что и судьи не в состоянии были принудить его к исполнению приговора. В таком случае обиженный, собрав свое имущество, оставлял обыкновенно аул, в котором не находил правосудия, и переселялся туда, где, благодаря родственным связям, имел больше защитников, и уже с их помощью старался украсть у того, кто его обидел, коня, оружие или иную вещь и тем принудить своего противника к исполнению судебного приговора.