История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 143

Шамиль хорошо понимал, как сильно действует подобная церемония на дух чеченцев, поощрял и поддерживал эти обряды. В Ичкерии почти при каждом ауле есть целые группы шахидов, веющих своими разноцветными флагами. Сам имам как бы в пример другим поставил памятник с великолепным шахидом некогда знаменитому в Чечне наибу Шуаип-мулле.

Могилы пользуются большим уважением у чеченцев. Отправляясь на работу, они заходят на кладбище поклониться праху родственника. Возвращаясь же с работы – если с покоса, то кладут на могилу пучок травы, а при уборке или при посеве хлеба сыплют на могилу зерна. Накануне пятницы, или недельного дня, семья умершего печет блины, готовит сладкое тесто или варит кукурузу и разносит это по родным и знакомым, прося помянуть покойного. В дни, установленные для поминок, закалывают быка или корову и приготовленную из него пищу стараются разделить между всеми, даже незнакомыми жителями селения, а в прежнее время в день поминок нередко освобождали пленного. Существовало поверье, что если в день поминок облегчить участь пленного, душа скончавшегося, в честь которого совершаются поминки, если она страждет в пламени ада, будет тоже облегчена ^[223].

Сословия чеченского народа и его управление в период независимости. Суд и расправа. Права собственности и наследства. Управление Чечни, введенное Шамилем. Деление на наибства. Военная организация и набеги чеченцев

Неравенство сословий – это следствие общественных переворотов и насилия. Чем больше разных сословий и чем разнообразнее их права, тем безошибочнее можно заключить, что народ вынес на своих плечах многие бури, стонал под иноплеменным игом или сам силой оружия покорил и подчинил своей власти прежних обитателей края. В обществе же юном, возникшем недавно и притом на девственной земле, не испытавшем тревог общественной жизни, нет оснований, на которых могли бы утвердиться понятия об особых правах, дающих преимущество одному сословию и обязывающих подчиняться другое.

Все общины чеченского племени вышли, по сказанию самого народа, из Ичкерии и верховьев Аргуна, пришли на новые места с одинаковыми правами, и потому чеченцы народ демократический, не имеющий ни князей, ни дворян. Общественный быт этого народа отличался той простотой и патриархальностью, какая свойственна первобытным обществам, которых не коснулись еще современные понятия о началах гражданственной жизни. Оттого у чеченцев нет сословного деления, какое существует у других кавказских народов или составляет характеристику обществ, европейски организованных.

Все чеченцы пользуются одинаковыми правами и составляют один общий класс узденей без всякого подразделения на сословия. «Мы все уздени», – говорят чеченцы, понимая под этим словом людей, зависящих только от себя ^[224].

При существовавшем в народе равенстве уважение и почетное звание приобреталось богатством, умом, заслугами, строгим исполнением главных догматов религии, постом, молитвой и разного рода благотворительностью. Чувство благодарности есть в природе каждого. Человек, получая помощь в нужде, проникается благодарностью и расположением к благотворителю. На этом расположении и родственных связях и основывалось влияние некоторых семей, приобретших вес, выдвинувшихся, так сказать, из толпы. Семья, имевшая перевес над другими благодаря значительной численности, естественно, становилась во главе других, потому что была гораздо сильнее. Сила и значение весьма заманчивы, в особенности когда на них основано благосостояние человека. Поэтому и чеченцы при отсутствии у них аристократического класса стремились к преобладанию, и каждая семья кичилась перед другой древностью своего происхождения, прошлой и настоящей силой и в особенности влиянием, которым она пользовалась во время полной независимости чеченцев до подчинения власти Шамиля. Оттого и у чеченцев «ни качества личные, ни заслуги никогда не выкупают происхождения человека от слабой фамилии или происхождения бесфамильного, то есть происхождения людей, предки которых были персияне, дагестанцы и т. д.». Такое превосходство некоторых семей признается всем народом. Чеченцы считали у себя четыре первенствующих фамилии, которые, пользуясь своим влиянием, присвоили себе происхождение от каких-то родоначальников, будто бы когда-то владевших чеченским народом. У назрановцев также считалось четыре главных фамилии, из которых всегда и выдавались аманаты.

Не оспаривая выдуманной родословной, чеченец, пожалуй, расскажет вам происхождение каждой фамилии, но тут же непременно прибавит, что эти фамилии не княжеские и не владельческие, что все чеченцы равны между собой, что все они без различия дворяне, что князей у чеченцев никогда не было и что народ этот никогда и никем не был завоеван. Чеченец справедливо заметит, что члены таких семей пользуются таким же правом и уважением в обществе, как и любой старик, известный своим умом, опытностью и наездничеством. Такие старики бывали в Чечне судьями, к которым обращались как в частных ссорах и тяжбах, так и в делах, касавшихся всего общества.

Отсутствие аристократических сословий не удержало чеченцев от появления у них немногочисленного разряда личных рабов, не принадлежащих к коренному населению, из числа военнопленных, захватываемых чеченцами во время набегов. Хотя положение всех без исключения рабов, в сущности, было совершенно одинаково, чеченцы делили их на две категории: лай и иессиры, или ясыри.

Лаями назывались пленные, которые по давности пленения забыли свое происхождение и разорвали всякую связь с отечеством, откуда были похищены они сами или их родители. Сословие это пополнялось потомством, происходящим от браков или просто связей пленных с пленницами или лаев с пленницами. Те же, кто еще помнил свою родину и надеялся на выкуп, назывались иессирами.

Главное различие между тем и другим сословием было то, что ясырь мог быть выкуплен, а лай — никогда. Владелец ясыря, надеясь получить выкуп, обходился с ним снисходительнее, чем с лаем, которого считал своей неотъемлемой собственностью. С потерей надежды на выкуп ясырь лишался снисходительности своего господина, и с ним поступали как с лаем.

Положение зависимых сословий в Чечне напоминало безусловное рабство, которое существовало в Древнем мире. Раб не считался членом общества – это была вещь господина, имевшего над ним неограниченную власть, на основании которой он мог его продать, наказать и лишить жизни.